Девочки оказались симпатичными, чистенькими, аккуратными, умели поддерживать разговор, да и вели себя прямо как ангелы невинные. До тех пор, пока не развели нас, голодных мужчин, в свои номера.
О телодвижениях рассказывать не буду, их было много и разных. В общем, вечер удался.
Спали до обеда, затем привели себя в порядок и, не удовлетворившись легкими кулинарными изысками кухни мадам Жаке, отправились в «Черепаху». Здесь, увидев на вертеле запеченного в специях барана, затребовали ногу и ребрышки.
Должен сказать, что Музыкант золотой луидор отработал полностью – нужного человека нашел и из- за кулис указал на нас. Более внимательно мы смогли его рассмотреть, когда он вышел в сопровождении двух крепких моряков.
Это был худощавый подтянутый мужчина лет пятидесяти, среднего роста, спортивного телосложения, с серыми водянистыми глазами, тонкими губами и небольшим шрамом на правой щеке. Одет в новомодный французский камзол и короткие штаны красного цвета, белый шелковый шарф, белые чулки и черные башмаки с пряжками из желтого металла. На голове под шляпой был длинный кудрявый парик, а на боку – узкая шпага.
Указав своим телохранителям на свободный стол, сам подошел к нам.
– Мсье, шевалье Гийом д’Оаро. – Он слегка поклонился и уставился на меня. – Я слышал, вы имеете некое отношение к человеку по имени Луи Мерсье?
– Да, это мой отец. – Я тоже поднялся из-за стола.
– Не очень-то вы похожи на него, – сказал он и плотно сжал губы, внимательно меня разглядывая.
– Я на маму похож.
– И мне не доводилось слышать, что у него есть сын, тем более дворянин.
– Тот, кого я всегда считал отцом, и тот, кто меня воспитал, давно погиб. Но я с честью ношу фамилию этого рода. Разрешите представиться: идальго Жан де Картенара. Присаживайтесь, пожалуйста. – Дождавшись, пока мужчина осторожно разместится на краю скамейки, я уселся напротив и стал врать напропалую, пусть Господь меня простит.
– О том, кто мой настоящий отец, узнал совсем недавно. Будучи с тетей в Мадриде, встретили кабальеро Аугусто де Киночета. Потом мне стала известна его давняя связь с матерью, но ее я не виню. Мы с доном Аугусто довольно близко сошлись, правда, о своей жизни он рассказывал немногое, но то, что его когда-то звали Луи Мерсье, и о вашей с ним дружбе – рассказал.
– Как он погиб?
– Никто не знает, но его вместе с теткой Анной и слугами нашли в доме мертвыми, когда они уже завоняли. Их убили, но кто это сделал и за что – непонятно.
– М-да. Значит, и Анна тоже мертва?
– Да.
– Луи был человеком небедным, вы стали его наследником?
– Нет. Все его активы перешли под контроль алькальда, ищут каких-то родственников, но пока безрезультатно. Вы же понимаете, шевалье, если бы факт нашего родства стал достоянием общественности, это повлекло бы за собой ужасный скандал с нехорошими для моей фамилии последствиями. А вам об этом говорю потому, что дон Аугусто… отец… когда-то сказал, что вы единственный человек, которому он бы доверился.
– Это точно. Мы друг другу спину прикрывали не единожды. – Собеседник закинул ногу на ногу и задумчиво посмотрел в потолок. – Жаль денег, жаль. У него их было немало, целое состояние, но ничего не поделаешь, так сложилась жизнь. Итак, Жан, рассказывайте, что вас привело ко мне.
– Мне дон Аугусто, в смысле отец, как-то говорил, что в Османской империи у вас есть высокопоставленный покровитель, – вопросительно взглянул на него.
– Да, это так. Мой бывший сюзерен, граф Флоран де Вильтор, принял ислам и переехал в Константинополь. Очень близок к султану Мехмеду Четвертому и великому визирю Кара Мустафе. Так что вам нужно?
– Совет. Не бесплатный.
– Внимательно слушаю. – Он слегка наклонился, и в его глазах вспыхнула искорка заинтересованности. – Мы с Луи были хорошими приятелями, поэтому с его сына денег за совет не возьму. Итак?
– Предыстория такова. Некий дворянин Московского царства, он же знатный казак Запорожской Сечи, когда-то давно имел деловые отношения с моим отцом, а затем способствовал его гибели. Нет-нет, дон Аугусто тут ни при чем. Речь идет о семье отца, который меня воспитал. Так вот, я стал главой рода и оставить безнаказанным кровного должника не имею права, поэтому к встрече с ним стал готовиться еще с прошлого года. К лету в моем распоряжении будут хорошо вооруженная и оснащенная команда бойцов и два флейта. Мне нужно найти влиятельного человека, который сможет поспособствовать в получении разрешения на высадку моих людей на Черноморском побережье. Хочу своего обидчика примерно наказать.
– Казаки – это те воины, которых постоянно нанимает наш король?
– Да.
– Это очень серьезные противники. Мой совет таков – не лезь туда.
– Шевалье, в моем сопровождении тоже будут серьезные люди из местных казаков. Так что есть все основания полагать, что поход будет удачным. Мало того, надеюсь прийти с хорошей прибылью, захватить в плен несколько сотен крестьян, лошадей и домашний скот.
– И все это собираешься тащить в Малагу? – Он скептически поджал губы.
– Нет, на Канары, мой феод расположен на острове Ла Пальма.
– Неплохой феод, если можешь разместить столько рабов. Но все равно рискованное предприятие.
– Шевалье Гийом, мы к этому походу долго готовились, у меня хорошие проводники и помощники, так что все риски сведены к минимуму. Осталась единственная проблема – место высадки и отхода.
– При наличии денег, Жан, сегодня решается любая проблема, – задумавшись, он постучал пальцами по эфесу шпаги. – Но решать ее надо в Константинополе[13].
– Что для этого нужно?
– Время и деньги. Если у тебя есть и то и другое, можем завтра же отправляться.
– Полтора месяца свободных есть. А по деньгам это сколько будет?
– Взятка для решения серьезного вопроса должна быть тяжелой, не менее фунта золотом. Это порядка полутора тысяч цехинов или шестисот пятидесяти луидоров. Да на мелкие подачки нужно сотен пять экю. Ну и фрахт моей бригантины обойдется в тысячу экю.
Это было, конечно, дорого, а фрахт – монет на двести пятьдесят больше стандартной цены, но торговаться посчитал неуместным. Мы с собой взяли тысячу монет золотом, половину из них – луидорами, а половину – дублонами, поэтому денежный вопрос меня не беспокоил.
– А по времени за полтора месяца мы управимся туда и обратно?
– Вполне, даже если будем все время находиться в положении левентик[14] и идти галсами.
– Что ж, тогда считайте, что располагаю всем необходимым, но на обратном пути меня нужно будет доставить прямо в Малагу.
– Тогда еще плюс две сотни экю к стоимости фрахта, и нет вопросов.
– Идет!
Сегодня – двенадцатый день нашего плавания.
По Средиземному морю шли при непрерывной болтанке. В шторм не попали, но волнение в четыре балла, а когда плыли мимо острова Сицилия, иногда и все шесть приходилось терпеть. Дарданеллы и Мраморное море были гораздо спокойней.
Плавание проходило без происшествий, в пути никто не тревожил. Впрочем, в зимний период времени интенсивность судоходства здесь резко снижалась, большинство купцов в море выходили гораздо
