Старуха посмотрела на него мельком и сказала:
— Не жилец.
— Смотри у меня, бабушка, — на ясном матерном языке, почти не заикаясь, произнес Номер Один. — Я скоро приеду, не трогай этого друга, поняла? (Длинный заковыристый период). Просто не дотрагивайся. Вот тебе денег. Я живой. Это ошибка была. И он такой же живой! Врачи зашили рану и все.
Он сунул ей сто долларов. Бабка присела на колени и каким-то ватным голосом сказала:
— Слава тебе господи! Ошибка была (она перекрестилась, не глядя на Валеру). Залепили. Зашили. Ошибочка вышла. Господи, спаси и сохрани от нечистой силы (и она опять самым грязным образом выматерилась).
Разумеется, она в данный момент своими глазами наблюдала живых чертей.
Затем бабка пошла шаркающей походочкой бедной старушки прятать сотню (к другим вдогонку), а Номер Один отвалил, прихватив с собой ключи с гвоздя и, вдобавок, деревянный брус, чтобы оставить во дворе на помойке, из расчета, что его немедленно унесут. Всё же щеколды вылетят из двери, если поднажать плечом, но брус не переломить, как ничто не переломить в этом народе.
Стал спускаться.
Сбогар (Захар) выл, запертый, по покойнику.
Тут же он услышал, как бабка быстрейшим образом хлопнула за ним дверью, щелкнула двумя замками, потом вдруг заорала и стала громко ругаться, видимо, не найдя засова.
Вышел во двор, расправив свои тренированные, с десятью гибкими пальцами, руки. Носить тяжести вредно.
Скоряга стояла где была, и из нее, как тот песец из тела эннти, выскочил с озабоченной мордой уже известный чернявый пацан. Бананов, само собой, уже не было. Светка лежала лицом вверх, прикрытая газетами бесплатных объявлений. Жужжала муха.
Мелкий независимо скрылся за машиной и оторопел, когда Номер Один поймал его и сказал:
— Зачем в машину лазил? Где, где-где бананы мои куда куда уне-унес? Замочу сейчас, а?
— Там мама моя, дядь Валер, — сказала морда и зажмурилась, ожидая худшего.
— Да я ттебя, — сказал Номер Один. — По… положу рядом с твоей матерью.
Морда заплакала тихо, закусив губу, отворачиваясь. Парень был одет как нищий, драные кроссовки явно из мусорного бака, какие-то джинсы как из-под трактора вынутые, в черных пятнах. Куртка с десятого плеча. Смуглые, цвета машинного масла, запястья.
Мгновенная мысль для статьи: именно пассионарные дети, применим тут гумилевское выражение, вечно воруют, ищут щели, проникают, тащут, находят что-то себе на шею, бросают в костер, что-то взрывают, сами взрываются. Они умеют все. Научаются мигом. Алешка, собственный сын Номера Один, который едва мог сидеть в подушках, будучи посажен за компьютер, сходу научился тыкать единственным пальцем, который у него работал, в какие-то ему нужные кнопки. Играл деловито так.
— Водить можешь? — неожиданно спросил Номер Один.
Морда, мгновенно просохнув, кивнула:
— Отец научил. На «Жигулях». У меня есть папка, только он разведчик. Он не тут, понял? Мама сказала, отец вернется. — Он помолчал и добавил: — Дядь Валер, я так и думал, что ее привезут обратно, что она не умерла.
Он посмотрел на «дядь Валеру» вверх своими быстрыми, слишком быстрыми, еще мокрыми черными глазами.
— Ну так, отгони машину на улицу и там оставь в любом месте, ясно? — с новообретенными вывертами и затычками, причем на предельной скорости сказал Номер Один, сопровождая эти слова матом, чтобы легче дошло. — Но молчи. Если поймают — ты нашел брошенную, если поймают, нашел, понял, нашел и все. Меня не видел. Я потом на тебя выйду. На, бери.
Морда взяла, не проверяя, деньги (очень немалые, мелких не было опять), спрятала их в кроссовку под босую ногу, залезла в кабину, недолго потыркалась там, затем перевозка завелась (ага, понимает) и уехала со двора.
Черные брови, на кого-то этот парень был очень похож… продолговатое лицо, щеки худые, подбородок вперед… Нос кривой. Отец разведчик. Все они тут разведчики, мифологема советского кино, внедренная в сознание масс. И президент отец разведчик.
Мотор ревел, удаляясь, но вдруг стих довольно быстро. Надо было сказать пацану отогнать подальше, ну да некогда.
Номер Один, свободный как отсидевший свой срок человек, вышел через подъезд на улицу.
У ворот стояла, ничего не делая, симпатичная девушка в темном слишком широком плаще. Он ей сказал пару слов. Она обернулась. Чудное личико, черная челка, глаза большие, но какие-то мутные. Худая, почти кахексия. Такое впечатление, что вот-вот сложится пополам.
— Я вас гдей-то видел, — повторил он. — Возьмем бутылку и пойдем к тебе?
Она встрепенулась, набрала воздуху в свою грудь, тощую как у цыпленка, и ответила ему такой забористой матерной фразой, что Номер Один только одобрительно кивнул и быстро просквозил мимо. Что- то меня глючит. У нее точно лицо как у той, что висела на чердаке. Сестра однояйцевая. Ах ну да, в одном же дворе. Забыл я, что ли.
Он прошел мимо железной решетки. Зорко вгляделся в особняк. Да. Сидят на скамейках ребятишки. Родители выстаивают рядом. Полные сумки с термосами. Девочки, повязанные платочками, парни лысые. На воротах вывеска. А, раковый корпус для детей. Это они, видимо, после облучения.
Проскочил мимо, свернул в сквозной подъезд. Оказался на проспекте. Только деньги дают такую свободу, только деньги.
Куда теперь, в Москву. Надо вернуть директору его гребаные доллары и освободить себя от этой мутоты. Все!
А х ли отдавать Паньке деньги. А его люди заберут квартиру нашу. Нашу какую квартиру. Нашу с Анюткой и Алешкой. А х ли Анюта вообще возникает. Будет требовать десять кусков на х знает что, б, на фальшивку, на шмаль, на которую она же и подсадит ребенка. Она б. С ней спал Кух. А где мой дом. Мой дом где, с бабкой? Где я? В городе Н. Я человек. Старший научный сотрудник. Автор новейшей гипотезы тра-та-та, компкомп, создатель комп игры «В садах других возможностей», компьютерный композитор т м в б в д что-то. Валера.
— Ксюшенька-аа! — завыл без слез вдали на задворках знакомый голос. — Ксюшенька-аа!
Да, ведь она все это время кричала. Каждые пять минут.
А Ксюшенька вон она там стоит.
глава 6. Вечер и ночь
Он шел мимо витрин, глядя на свое отражение внимательно, завернул в парикмахерскую.
Дыра, пропахшая дешевым одеколоном. В зеркале ожидалки отразился высокий вор, чернявый как иностранец, с карими глазами, лицо длинное и как бы такое… вогнутое. Хороший б клетчатый пиджак фокусника, брюки в тон, черные запыленные туфли (вытер их, не торопясь, тюлевой гардиной, клиенты, сидящие в очереди, оторопело засмеялись). X ли. Возникнет кто, у меня под ногтем писка. Острый осколок бритвы под ногтем правого среднего пальца. Гоу эвэй, пошли отсюдова на х б. Я знаю английский. У меня в кармане столько, сколько никто не имеет из вас. Я покрыт от горла вниз черной шерстью и интересно какая у меня елда. Далее отменил выход на улицу и посетил сортир парикмахерской. Небольшая елда. Какая при эрекции. При эрекции нормальная, но хотелось бы побольше. Очень бы хотелось, до зарезу. Но пришлось выйти, ничего не получилось, в дверь дико стали стучать, били ногой.
— Молодой человек! А! Посторонних кто разрешил?! Вы не имеете! Иди, иди! Можно так занимать, это служебный туалет! Вы что? Вы кто? Что вы мне показываете? Онанитик тут нашелся! Приличный мужчина, и чем занимаешься! (Визгнула). Показывает еще тут! Нина, Таня! В милицию звоните!
— А по глазам хочешь? Попишу сейчас.
