Опытнейший артиллерист комкор Г.И. Бондарь (расстрелян 10 марта 1939 года) с должности заместителя начальника АУ РККА успел переместиться в кресло заместителя наркома оборонной промышленности, но и там его настигла карающая рука советского правосудия.
Одновременно нагрянули в ведомство Н.Н. Воронова, где, как выяснилось, «активную вредительскую работу в области боевой подготовки артиллерии и подготовки кадров» вели помощники начальника отдела полковник А.П. Мухин (расстрелян 26 апреля 1938 года) и полковник В.А. Городисский (расстрелян 25 августа 1938 года), начальник 1-го отдела полковник Б.Э. Рудольф (расстрелян 20 февраля 1939 года), заместитель начальника артиллерии комдив Л.П. Андрияшев (расстрелян 25 августа 1938 года).
Если кто-то полагает, что вся эта вакханалия не отразилась на уровне боевой подготовки Красной Армии, то позволю себе не согласиться. Если раньше организация боевой подготовки была «вредительской», то теперь не было никакой.
Комкор Н.В. Куйбышев в июне 1937-го возглавил Закавказский военный округ, а в ноябре, во время доклада Военному совету о проделанной работе, его прорвало:
«Куйбышев: Округ обескровлен. Этим объясняются итоги проверки боевой подготовки войск округа. При инспекторской проверке в 1937 г. округ получил неудовлетворительную оценку. Тремя дивизиями в округе командовали капитаны… Армянской дивизией командует капитан, который командовал до этого батареей.
Ворошилов: Зачем же Вы его назначили?
Куйбышев: Я заверяю, товарищ народный комиссар, что лучшего не нашли. У нас командует Азербайджанской дивизией майор. Он до этого времени не командовал ни полком, ни батальоном, а в течение последних шести лет является преподавателем военного училища…
Голос с места: Куда же девались командиры?
Куйбышев: Все остальные переведены в ведомство Наркомвнудела без занятий определенных должностей. У нас имеется дивизия — Грузинская, которой командует майор. Он тоже не командовал полком, правда, командовал батальоном, но последние четыре года занимал должность начальника военно-хозяйственного снабжения дивизии… Многие командиры командовать не умеют, хотя мы выдвинули лучшее, что у нас было».
Маршал С.М. Буденный тоже в июне получил под свое начало Московский округ: «В Московском военном округе обновлены кадры командиров корпусов на 100 %, командиров дивизий — на 73 %, наштадивов — на 53 %, командиров бригад — на 75 %, начальников штабов бригад — на 50 %, командиров полков — на 38 %». Правда, бравый вояка по поводу качества этих кадров не сильно волновался: «За год можно подготовить».
Интересно, кто должен был готовить соединения и кто должен был учить скороспелых комбригов? К примеру, в 1937–1938 гг. в Уральском и Среднеазиатском военном округах сменилось по пять командующих! В Сибирском и Забайкальском — по четыре, в Северо-Кавказском, Киевском, Белорусском, Харьковском округах — по три. Когда в июле 1938 года комкор С.А. Калинин приехал принимать командование Сибирским военным округом, то на вокзале его встретил капитан, «представившийся временно исполняющим обязанности командующего войсками».
И хотя с отстрелом врагов «воздух становился чище», хлебоуборочную кампанию никто не отменял. Топлива комкору В.В. Хрипину так и не привезли, самого Хрипина поволокли в застенок, объявили, что он шпион международного класса — шутка сказать, работал на шесть разведок сразу, — и пустили пулю в башку «дворянского происхождения».
Шпиономания приобрела характер массового помешательства. От иностранцев шарахались, как от чумы; иностранные представительства жаловались на неработающие водопровод и канализацию, поскольку сантехника, даже в состоянии сильного похмелья, невозможно затащить внутрь. Когда на территории СССР обнаружились вороны, окольцованные германскими орнитологами, то в НКВД завели дело и установили, что «немцы при помощи ворон исследуют направление ветров с целью использования их в чисто диверсионных и бактериологических целях (поджог населенных пунктов, скирд хлеба и т. п.)». Поскольку наукой у нас заведовало это же ведомство, не удивлюсь, если какой-нибудь «шараге» поставили задачу разработать аналогичное оружие — голубей-поджигателей, впервые успешно примененных киевской княгиней Ольгой еще в 946 году, или воробьев, распространяющих сибирскую язву; с сибирской язвой в ту пору очень серьезно работали.
Итоговый приказ наркома обороны № 0109 гласил, что задачи боевой подготовки в 1937 году не выполнены: «Недочеты в боевой учебе, хозяйстве и быту войск, неоднократно отмечавшиеся в приказах за прошлые годы, имеют место и до сего времени. Многие из этих недочетов и недоделок стали хроническими. К ним как бы привыкли, перестали замечать, чувствовать всю их остроту. Отсюда отсутствие у многих командиров и политработников остроты глаза на окружающее, отсутствие воли и желания сосредоточить все свои силы, мобилизовать всю свою большевистскую организованность для немедленной ликвидации этих застарелых недочетов, устранение которых не требует, по существу, никаких особых талантов и сил. Эти недочеты могут и, я уверен, будут устранены в кратчайший срок, если только правильно, умело и с горячим желанием взяться за дело».
Верно, товарищ маршал, наверстаем! Как всем известно:
«Основным качеством Красной армии, которое коренным образом отличает ее от армий империалистических государств, является ее классовая сплоченность на основе единого политического руководства партии пролетариата — ВКП(б). Это качество обусловливает величайшее преимущество Красной армии перед всеми другими армиями и в области боевой подготовки, в частности в деле овладения военной техникой. Техника эта в руках Красной армии приносит больший эффект по сравнению с буржуазными армиями. Рождающиеся на основе новой техники новые формы боя разрабатываются и осваиваются Красной армией быстрее и полнее, чем буржуазными армиями».
Правда, «новые формы» и «глубокие операции» в приказах больше не встречались. Так случилось, что время неоднозначных выводов, сделанных на основе испанского опыта, совпало в СССР с физической ликвидацией создателей концепции оперативных прорывов. К тому же вера в способность крупных танковых соединений к самостоятельным действиям была сильно поколеблена эффективностью противотанковых средств, необходимость подобных соединений ставилась под сомнение. Возобладало мнение, что функции танков в основном ограничиваются содействием продвижению пехоты, от которой они не должны отрываться.
В одной из первых советских работ, обобщавшей «Некоторые оперативно-тактические выводы из опыта войны в Испании», комбриг С.И. Любарский писал:
«Война в Испании полностью опрокинула взгляды многих буржуазных военных идеологов о возможности одним молниеносным ударом закончить возникшую войну…
Применение танков должно быть массированным и требует мощной артиллерийской поддержки.
