остальных. Но ты дал мне понять, что, даже если мы бедны, то у нас все в порядке. Надеюсь, тебе не будет слишком плохо там, пока… словом, пока я не присоединюсь к тебе. Я знаю, что в душе ты — безбожник, Матти, но ты увидишь, что там тебя ждут. Ну, разве это не удивительно? Я люблю тебя, Матти, и мы как- нибудь справимся, обещаю.
Потом она поцеловала его в лоб и позвала детей.
Через двадцать минут к ним вышла медсестра отделения паллиативной медицины и спросила, пришел ли доктор Деклан.
Фиона позвонила ему на мобильный.
— Я буду через пятнадцать минут, — пообещал он, и все просидели в молчании эту четверть часа, пока не приехал Кэрролл и не прошел в спальню.
Он быстро вышел оттуда.
— Матти упокоился… с миром, — сказал он.
Они заплакали и обнялись.
Приехал Марко, и его приняли, как члена семьи. Несколько приятелей Матти достали носовые платки и принялись шумно сморкаться.
И вдруг Лиззи, хрупкая Лиззи, которая вплоть до сегодняшнего дня крепко держалась за свою веру в то, что отправится в Чайнатаун в Нью-Йорке вместе с Матти, взяла руководство в свои руки.
— Саймон, пожалуйста, пойди задерни занавески. Соседи должны знать о том, что случилось. Мод, а ты, будь любезна, позвони в похоронное бюро. Номер рядом с телефоном. Скажи, что Матти скончался. Там знают, что делать. Марко, ты не мог бы организовать для нас что-нибудь поесть? Скоро начнут приходить люди, и мы должны будем угостить их. Джеральдина, проверь, пожалуйста, сколько у нас чашек, кружек и тарелок. И перестаньте плакать! Если бы Матти узнал о том, что вы плачете о нем, он бы вам задал.
И собравшиеся слабо улыбнулись ей сквозь слезы.
Похороны Матти начались.
Все обитатели Сент-Иарлаф-Крещент выстроились вдоль тротуара, когда гроб выносили из дома.
Лиза и Ноэль стояли, держась за ручки коляски, в которой лежала Фрэнки; к ним присоединилась Фэйт, которая так много слышала об этом человеке, что он стал для нее близким. Рядом со своими дядей и тетей замерла Эмили, а чуть дальше застыли доктор Хэт и Динго Дугган. Деклан и Фиона, державшая на руках маленького Джонни, стояли вместе с Молли и Пэдди. Друзья и соседи смотрели, как Саймон и Марко помогают выносить гроб. Они шагали четко и размеренно.
Приятели выстроились коротенькой шеренгой, растерянные оттого, что Матти не подбивает их заглянуть в паб и пропустить по кружечке пивка, а потом посмотреть в половину четвертого скачки в Уинкантоне[13].
Издалека донесся колокольный звон. Он не имел к собравшимся никакого отношения, но всем казалось, что колокол звонит по Матти. Занавески, шторы и жалюзи были задернуты и опущены во всех домах. Люди клали на гроб цветы, сорванные в своих садиках, когда процессия проходила мимо.
Здесь же находился катафалк и автомобили похоронной процессии, чтобы отвезти всех желающих в церковь отца Брайана Флинна в иммигрантском центре.
Матти оставил на этот счет недвусмысленные инструкции.
«…если я умру, что не вызывает сомнения, то хочу, чтобы поминальную службу по мне провел отец Брайан Флинн в своем центре, каковая должна включать очень короткую речь и одну-две молитвы. После этого я завещаю передать мои органы для научных исследований, если они смогут заинтересовать кого- либо, а остальное кремировать без лишней помпы.
Подписано мною в здравом уме,
Марко хозяйничал на кухне Лиззи и Матти, нагружая подносы итальянскими закусками ассорти и тарелками с макаронами. Лиззи просила, чтобы он не экономил продукты и постарался вовсю. Вилки и тарелки молодой человек принес из ресторанчика своего отца.
Пока Матти был жив, Марко сообщил, что хочет просить Мод выйти за него замуж — но не будет этого делать, пока она не перестанет оплакивать своего дедушку. И только тогда он предложит ей руку и сердце. Как полагается. Он часто спрашивал себя, а смогут ли они с Мод быть так же счастливы, как Лиззи и Матти? И годится ли он ей в мужья — ведь она была такой умной и красивой.
На стене висела фотография Матти. На ней он улыбался, по своему обыкновению. Марко буквально слышал его голос: «Ничего не бойся, Марко Романо. Ты ничуть не хуже остальных и уж точно лучше многих».
Все-таки правду говорят: если тебя помнят люди, ты не умер. Сознавать это было очень утешительно.
В церкви отец Брайан провел очень короткую церемонию. Он прочел молитвы «Отче наш», «Аве Мария» — и «Слава Пресвятой Троице». После этого мальчишка-марокканец сыграл на кларнете гимн «О, благодать»[14]. А девушка из Польши сыграла «Славься, царица небесная» на аккордеоне. И на этом все закончилось.
Люди стояли группками под лучами яркого солнца и говорили о Матти. А потом они направились к его дому, чтобы сказать ему «до свидания».
Как полагается.
Глава тринадцатая
Смерть Матти подействовала угнетающе на обитателей Сент-Иарлаф-Крещент, и они растерянно отводили глаза, стараясь не встречаться взглядом с Лиззи. Казалось, она все еще ждет возвращения мужа. Разумеется, друзья и соседи забегали к ней, чтобы она не оставалась одна, но постепенно дети один за другим улетели домой в Чикаго и Австралию; Кэти пришлось вернуться к делам своей компании выездного ресторанного обслуживания, а близнецов ждала работа у Эннио; кроме того, им предстояло определиться со своим будущим.
Все постепенно возвращались к прежней жизни, сознавая при этом, что для Лиззи прежняя жизнь закончилась.
По вечерам ее изредка приглашали к себе Чарльз и Джози, но в глазах женщины было отсутствующее выражение, когда они принимались обсуждать кампанию по сбору средств на статую святого. В другой раз она могла весь вечер просидеть у Пэдди и Молли Кэрроллов, но существовал предел, за которым рассказы Молли о работе в магазине или о сражениях, которые выдерживал за прилавком Пэдди, становились для нее невыносимыми. Ей больше не о чем было болтать с друзьями и знакомыми.
Эмили Линч неизменно симпатизировала старушке; она расспрашивала Лиззи о детстве и первых годах работы на миссис Митчелл. Она заставляла Лиззи вернуться в те времена, когда Матти еще не вошел в ее жизнь, и к тем местам, по которым не ступала его нога. Но ведь Лиззи не могла рассчитывать, что Эмили будет находиться рядом с нею постоянно. В последнее время она, похоже, очень сдружилась с доктором Хэтом. Лиззи радовалась за нее, и одновременно оплакивала Матти.
Ей хотелось о многом ему рассказать. Каждый день у нее появлялись новости: как первый муж Кэти Нейл пришел на похороны и назвал Матти героем, как отец Флинн прочищал нос столь старательно, что они испугались, как бы у него не лопнула барабанная перепонка, и как он замечательно отзывался о Матти, Лиззи и их большой и дружной семье.
Лиззи хотела рассказать Матти о том, что Мод собирается обручиться с Марко, что Саймон ничуть не возражает против этого и что он по-прежнему подумывает о переезде в США. Она хотела обсудить с ним, стоит ли ей оставаться в их старом доме или купить что-нибудь поменьше. Все хором убеждали ее в том,
