вышеупомянутым гражданско-армейским мужем. Вернулась и торжественно объявила:
– Мы с майором решили пожениться в официальном порядке. Пришло время – и взаимные чувства проверены в должном объёме, и Руководство всецело одобряет это наше решение.
Познакомилась девятиклассница Лизавета Иванова с Сергеем Подопригорой (он оказался ещё симпатичней, чем на фотографиях), да и влюбилась в него, бравого, до полной потери пульса. Влюбилась и всерьёз затосковала: – «Он же только на красавицу Ленку смотрит, а меня совсем не замечает. Оно и правильно. Кому, спрашивается, нужен неуклюжий и низкорослый гадкий утёнок? Ни рожи, ни кожи, ни прочих женских прелестей. Сплошные прыщи подростковые…».
Начались приготовления к свадьбе: суета, переживания, рассылки пригласительных открыток, визиты в специализированное швейное ателье, жаркие споры о банкетном меню и о маршруте предстоящего свадебного путешествия. Начались, но вскоре и закончились.
– Пришёл строгий приказ, – отводя глаза в сторону, сообщила Елена: – «Отпуск прерывается. Бойцам группы «Альфа» срочно прибыть в Москву, получить новое задание и проследовать на объект…». Так что, свадьбу и все мероприятия, сопутствующие ей, придётся отменить. Ладно, избыточно переживать не будем, ибо один из краеугольных армейских принципов гласит: – «Всё, что ни делается – по решению Руководства – оно к лучшему. То бишь, к всеобщему благу…».
– Очень жаль, что ваша с Серёжей свадьба откладывается, – чувствуя, как радостно забилось сердечко, расстроено промямлила Лизавета.
И мало того, что сердечко забилось учащённо, так ещё и в её девичьей Душе зародилась смутная надежда…. Надежда – на что? На то, ёжики колючие, что скоро линии Судеб человеческих могут – самым причудливым образом – измениться…
Они, понятное дело, и изменились. Через три с половиной месяца от старшей сестры пришло короткое письмо, в котором значилось: – «Здравствуйте, дорогие и любимые! В моей жизни произошли кардинальные изменения. Во-первых, я вышла в отставку и теперь являюсь мирным гражданским лицом. А, во-вторых, вышла замуж за австрийского подданного Отто Пушенига. Он славный и всем вам обязательно понравится. Жить мы будем на Родине Отто, в городке Клагенфурте. Когда обустроюсь на новом месте жительства – отпишусь подробнее. Всех благ. Ваша беспокойная Ленка. P.S. – Всё, что ни делается, всё к лучшему. Ещё одно. Уезжая в последнюю командировку, я забыла свой армейский бинокль. Лиза, забери его себе. На память…».
Отец с матерью, поглощённые без остатка своими врачебно-медицинскими делами, встретили эту сногсшибательную новость достаточно спокойно и равнодушно, мол: – «Дочка уже взрослая, ей видней – как правильней…». А престарелая ушлая тётушка, долгие годы проработавшая архивариусом в питерской Прокуратуре, даже впала в восторженный экстаз, заявив:
– Молодец, племяшка, всё правильно сделала. Российская армия – дело изначально ненадёжное. Ты ей, родимой, нужен, только когда молод, здоров и готов беспрекословно выполнять любые приказы. А если, ненароком, состарился? Или же, не дай Бог, получил серьёзную контузию? Мигом отправят на покой, выписав копеечную пенсию и повесив на грудь пару-тройку бесполезных железок. Мол: – «Спасибо за честную службу и прощай. Раз в году, на двадцать третье февраля, обязательно будем поздравлять и даже вручать скромные продуктовые наборы…». Австрия же страна, как всем известно, богатая и благополучная. Там живут обеспеченные и сытые бюргеры. Опять же, идеальная экология – высокие горы, заливные луга, озера и реки с хрустальной водой. Глядишь, и нам когда-нибудь – чисто по-родственному – перепадёт малая толика от тех благ альпийских…».
Лиза же отнеслась к произошедшему двояко: с одной стороны, она несказанно обрадовалась, что майор Сергей Подопригора остался холостяком, а, вот, с другой…. Ну, не могла старшая сестра – без веских на то причин – распрощаться с горячо-любимой армейской службой. Не могла, и всё тут. Ощущалось, что у этой странной и неожиданной истории имеется некое двойное дно, потаённое и заковыристое…
По весне (Лизавета заканчивала десятый класс), пришло приглашение от господина Отто Пушенига – на её имя – посетить благословенную Австрию с родственным визитом. Пока сдавала документы- фотографии на заграничный паспорт, пока получала двухнедельную австрийскую визу, и летние каникулы начались.
Рейс «Санкт-Петербург – Франкфурт-на-Майне» с пересадкой на самолёт местных авиалиний до Клагенфурта.
Франкфурт-на-Майне остался позади. За иллюминатором отлично просматривались шикарные пейзажи: бескрайние поля, аккуратно расчерченные на тёмно-зелёные и светло-жёлтые прямоугольники, разномастные населённые пункты, украшенные величественными шпилями католических соборов, запутанные паутинки дорог, горные вершины и перевалы, приветливые альпийские луга, щедро изрезанные руслами рек и ручьёв.
Они встретились в аэропорту города Клагенфурта.
– Малышка, я тебя не узнаю! – без устали восторгалась старшая сестра. – Так выросла за год! Наверное, сантиметров пятнадцать прибавила. Да и все прочие кондиции в норме…. Знаешь, я такой была лет в восемнадцать-девятнадцать. Так что, ты меня по развитию опережаешь года на три.
– Оно само по себе получается, без моего участия, – польщено улыбалась Лиза. – Да и ты, старшенькая, выглядишь на все сто…
Это было чистой правдой. Ленка, образно выражаясь, цвела и пахла, превратившись в образцово- показательную европейскую дамочку из высшего Света. Была длинноволосой брюнеткой – стала платиновой блондинкой с короткой модной стрижкой. Ну, и всё остальное: шикарный брючный костюм нежно-фисташкового цвета, модельные туфли на высоченных шпильках, элегантные и ужасно-дорогущие швейцарские часики на точёном запястье левой руки, серьги с брильянтами в мочках ушей, кроваво- красный Ауди-кабриолет на стоянке…
Загородный дом супругов Пушениг располагался в курортной деревушке Круппендорф, на берегу озера Вёртерзее – одного из самых красивейших озёр Австрии: серо-серебристая озёрная гладь, водные трамвайчики и яхты под белоснежными парусами, чёрные и белые лебеди, шустрые ребятишки, кормящие хлебом и булкой – с парапета низкой каменной набережной – крупную радужную форель.
Загородный дом? Скорее, уж, полноценная трёхэтажная вилла под терракотовой черепичной крышей – с небольшим фруктовым садом (груши, сливы, вишни, персики, раскидистый грецкий орех), и бассейном с ярко-голубой водой.
– Настоящее буржуазное роскошество из фильмов знаменитого Федерико Феллини, – слегка засмущалась Лизавета. – Слушай, а кем работает твой муж? Он, судя по всему, очень богатый?
– По местным понятиям – в меру, – скупо улыбнулась Лена. – Кем он трудится? Консультантом широкого профиля. Очень востребованная, нужная и денежная профессия…. У тебя, Малышка, наверное, накопилось много вопросов?
– Естественно, накопилось…. Уже можно задавать?
– Пожалуй, чуть позже. Для начала отнесём вещи в твою комнату. Умоешься с дороги. Переоденешься. Осмотришься. А потом слегка перекусим и поболтаем…. Лады?
– Лады…
Они, пройдя через просторный светлый холл, заставленный цветами в глиняных горшках и пальмами в керамических кадках, поднялись – по витой мраморной лестнице – на второй этаж и остановились около солидной тёмно-тёмно-фиолетовой двери.
«Морёный дуб?», – мысленно предположила Лиза. – «Богато, ничего не скажешь…».
– Подожди немного, – вставляя в замочную скважину массивный бронзовый ключ, попросила сестра. – Сейчас отомкну…. Проходи. Вот, одёжные шкафы. В эту нишу, когда распакуешь, поставишь чемодан. В этой тумбе – всякие полотенца и постельное бельё. За той дверью находится туалетная комната: унитаз, биде, ванная, душ-шарко…. Двуспальная кровать. Телевизор. Он ловит восемьдесят два канала, включая четыре русскоязычных. Здесь – выход на балкон…
Елена, вдоволь пострекотав – словно лесная российская сорока – достала из кармана светло-оливкового пиджака маленький блокнот и коротенький пластиковый стержень. Заговорщицки подмигнув, начертала стержнем на листе блокнота: – «Осторожность – превыше всего». После этого демонстративно закрыла блокнот, а через секунду вновь раскрыла – лист был девственно чист.
– Всё предельно ясно и понятно, – многозначительно усмехнулась Лизавета. – Я приму душ?
