Асадолла-мирза схватил ее за руку:
– Ханум, милая, успокойтесь, прошу вас!
Рвавшаяся в бой Азиз ос-Салтане мгновенно присмирела и с несвойственной ей мягкостью сказала:
– Как прикажешь, дорогой.
Инспектор, слегка растерявшийся от нападок Азиз ос-Салтане, вернул себе присутствие духа:
– Молчать! Ханум!.. Пока я собственными глазами не увижу убитого, я не могу освободить обвиняемого… Практикант Гиясабади, уведи задержанного!
Практикант щелкнул каблуками и потянул Асадолла-мирзу за руку:
– Пройдемте!
Но не успел еще никто ничего сообразить, как раздался дикий вопль. Азиз ос-Салтане с размаху огрела практиканта совком пониже спины.
Инспектор прерывающимся от гнева голосом крикнул:
– Молчать! Нанесение телесных повреждений должностному лицу при исполнении служебных обязанностей!.. Ханум, вы с этой минуты тоже находитесь под арестом. Практикант! Уведи и ханум!
Практикант, держась рукой за зад, с перекошенным от боли лицом, ответил:
– Прошу прощения, но ханум вы уж сами ведите, а я поведу убийцу.
На шум прибежали дядя Полковник и Шамсали-мирза. Но, увидев полное решимости лицо Азиз ос- Салтане и совок, который она угрожающе занесла над головой, они замерли на месте.
Дядюшка Наполеон тихо попросил:
– Асадолла, сделай же что-нибудь.
Тот шепотом ответил:
– Моменто, моменто. Я вам что, укротитель хищников?
Тем не менее он приблизился к Азиз ос-Салтане и громко сказал:
– Азиз-ханум, бросьте-ка вы этот совок… Позвольте нам все объяснить господину инспектору. Дракой мы ничего не добьемся.
– Только ради такого ангела, как ты, я их прощаю!
Стоило Азиз ос-Салтане положить совок на землю, как практикант Гиясабади, преисполненный служебного рвения, подошел к Асадолла-мирзе и просительно сказал:
– Вам бы лучше пойти со мной… Вы человек умный… Асадолла-мирза вырвал свою руку и посоветовал:
– А ну – на место! Смотри, ханум снова рассердится!
Дядюшка Наполеон вмешался:
– Господин инспектор, дело в том, что Дустали-хан уже нашелся. Он сам сообщил своей супруге, что пребывает в добром здравии. В связи с этим надобность в расследовании ее жалобы отпала.
Инспектор покачал головой:
– Вы, как видно, глава семьи, так объясните же им всем, что расследование, начатое по жалобе частного лица, в том случае, когда дело касается убийства, не может быть окончено, даже если истец отказался от своих претензий… Я вынужден задержать убийцу. А вы завтра приходите вместе с убитым в управление полиции и сами договаривайтесь, чтобы обвиняемого отпустили.
Асадолла-мирза не выдержал:
– Моменто, моменто, инспектор! А если убитый не захочет идти в полицию?
Инспектор заорал:
– Молчать! Практикант Гиясабади, в направления тюрьмы – шагом марш!
Но Азиз ос-Салтане заорала еще громче:
– А ну, вы оба, шагом марш на кладбище! – И, стремительно выхватив совок из рук Маш-Касема, добавила: – Пошли со мной, Асадолла! Я позвоню начальнику полиции и расскажу ему, что они тут вытворяют!
С этими словами она взяла Асадолла-мирзу за руку и потащила его в дом дядюшки Наполеона. Остальные последовали за ними.
Пока, не выпуская совка из рук, Азиз ос-Салтане пыталась связаться с начальником инспектора, мужчины окружили ее кольцом, но сохраняли почтительную дистанцию и никто не решался подойти ближе. Только Асадолла-мирза стоял рядом с ней. Наконец ее соединили с кем надо:
– Алло… Здравствуйте, уважаемый… Уж и не знаю, как вас благодарить… Да, да, нашелся. Разобиделся, видите ли, сидит у одного нашего родственника. Спасибо… Премного благодарна… Но дело в том, что этот ваш инспектор Теймур-хан никак не хочет успокоиться… Да, вы только подумайте!.. Он настаивает на том, что Дустали-хана убили, и хочет задержать Асадолла-мирзу… Да?.. Совершенно верно, именно так. Да, да, сын дяди Рокнаддин-мирзы… Не помните? В тот год, когда вы с нами ездили в Демавенд, он тоже был… Да, да, совершенно верно. Добрейший человек, муху не обидит… Конечно. Я передаю трубку инспектору…
Азиз ос-Салтане протянула трубку сыщику;
