Этот рассказ совершенно ошеломил гражданку. У гражданки в руках была авоська, а в авоське лежала свежая рыба, и гражданка очень торопилась домой, чтобы эту рыбу поджарить. Но история бедной девочки так взволновала гражданку, что она забыла про свою рыбу и решила во что бы то ни стало восстановить справедливость, вернуть несчастное дитя домой и наказать её отвратительную, злую, бездушную старшую сестру.
— Что же это за сестры такие водятся на свете?! — в сильном волнении воскликнула гражданка и от возмущения встряхнула всеми своими кудряшками на голове. — Неужели, девочка, у тебя, кроме старшей сестры, никого нет?
— Нету, — печально сказала Манечка. — У меня были мама с папой, но они уехали.
— Уехали?! Бросили детей?!! Час от часу не легче! Да что же это за родители такие?! Это просто… Я даже не знаю, как это назвать, такое это свинство! Но ты не плачь, моя дорогая! Ты не волнуйся! Мы обязательно разыщем твоих родителей и накажем твою сестру. Мы всё сделаем, чтобы тебе помочь. Скажи мне, детка, сколько лет твоей сестре? Она что, намного тебя старше?
— Намного, — мрачно сказала Манечка. — На целых год и два месяца. — Но потом спохватилась и сказала: — Ой, что я говорю! Да она старше меня лет на десять. А то и на двадцать!
— Ну и ну! Надо сообщить общественности о таком поведении старшей сестры, и надо написать в газету, как ведут себя иные старшие сестры!.. А скажи, детка, она где-нибудь работает или учится, твоя сестра?
— Нет, она не учится. Она училась на одни колы и двойки и её выгнали из школы.
— Работает?..
— И не работает. Она ничего не делает, а только дерётся с утра до ночи. Нашего кота она тоже бьёт, и наш кот всегда в синяках ходит. Вот она какая злая!
— Она не учится и не работает! Да, мы должны установить личность твоей сестры. Но сначала мы пойдём ко мне домой. Ты, наверно, хочешь кушать, бедная девочка?
— Да, — сказала Манечка.
— Ну вот тебе пока, покушай пряничков… — Гражданка вынула из авоськи пакет с пряниками, и Манечка взяла штук пять пряников, положила в карман и принялась немедленно уплетать.
— Бедное дитя! Такое голодное! — сказала гражданка. И она повела Маню домой, поджарила рыбу, и Маня съела половину судака с большим удовольствием. Внутренне она торжествовала: «Очень мне нужна ваша колбаса! Жареная рыба гораздо вкуснее!»
А в это время Катя испугалась, что Мани всё нет и нет. Она спустилась во двор. Мани не было. Пошла по улице — нигде нет Манечки!
И тут Катя струхнула. Она испугалась, что её младшая сестра пропала. От такой мысли Катя тоже очень сильно заревела.
И с ней, надо сказать, произошла почти такая же история, как с Манечкой. К ней тоже подошёл на улице человек, только не гражданка, а гражданин, и тоже спросил:
— Девочка, что с тобой? Чего ты плачешь?
— Со мной случилось несчастье: из дому убежала моя младшая сестра.
— Как? Почему же она убежала?
— Потому что она ненормальная! Она, знаете, очень любит из дому убегать. У неё привычка такая, а мне отвечай! Её уже раз сто с милицией домой возвращали!
— Ну что ж делать, надо твою сестру найти! Ты не волнуйся, мы сейчас пойдём в детскую комнату милиции и заявим о таком случае. Не волнуйся, всё будет в порядке.
А в это время та гражданка с Манечкой тоже решила отвести Маню в детскую комнату милиции.
— Мы сейчас там всё объясним, — сказала она. — А потом устроим товарищеский суд и будем судить твою сестру по всем правилам закона.
И тут Манечка вдруг представила, как Катю судят в суде и как потом собираются посадить в тюрьму, и ей стало немного жалко свою сестру, и она призадумалась и испугалась, чем же всё это кончится.
И Катя, надо сказать, тоже испугалась. Потому что гражданин, который её про сестру спрашивал, сказал ей:
— Мы твою сестрёнку найдём непременно. Если надо, мы её в исправительную колонию отправим. Или в больницу поместим. У нас есть хорошие врачи и хорошие больницы, и твою сестру обязательно вылечат, и всё будет хорошо. Она станет нормальной, как все дети, и из дому убегать больше не захочет.
Короче говоря, пока они все так приятно разговаривали, они направлялись к милиции, и почему-то так получилось, что и к тем и к другим по дороге присоединялись люди, расспрашивали и говорили: «В чём дело? Что случилось?» И гражданин и гражданка им всё объясняли… Так что в конце концов вокруг Кати и вокруг Манечки образовалось даже что-то вроде небольших толп, в одной из которых все горячо обсуждали, как наказать старшую сестру, а в другой — как найти младшую. Так шли эти две небольшие толпы навстречу друг другу, а в середине их шествовали Катя и Манечка.
И тут вдруг Катя увидела Манечку. Её крепко держала за руку какая-то тощая гражданка. Лицо у Мани было зарёвано, а на подбородке виднелись следы жареной рыбы.
И Катя, увидев Манечку, ужасно обрадовалась и закричала: «Ой, Маня, это ты?!»
И Маня увидела Катю и тоже обрадовалась: «Ой, Катя, это ты?»
И они кинулись друг к другу. А гражданин закричал:
— Девочка, куда же ты побежала?
А гражданка стала расспрашивать гражданина:
— Вы не знаете случайно старшую сестру этой девочки?
И там стало происходить большое объяснение. Никто сначала ничего не понимал. А Катя шепнула Мане:
— Давай скорей убежим, а то тебя отправят в сумасшедший дом!
— А тебя посадят в тюрьму!
И под шумок они тихо и незаметно улизнули.
Они прибежали домой, закрыли дверь на ключ, посмотрели в окно и увидели большую толпу, в центре которой гражданка с гражданином удивлённо оглядывались и разводили руками. И Катя с Маней облегчённо вздохнули и моментально помирились и стали вместе рассматривать шахматные папины журналы.
Потому что, знаете ли, это всё-таки были дети неплохие. В конце концов, у каждого бывают свои неприятные моменты.
И когда поздним вечером вернулись мама с папой, они увидели, что Катя и Маня мирно сидят и пьют чай, и всё в доме хорошо: пол они подмели, рыбок покормили, цветы полили, сделали массу приятных и полезных дел, и мама с папой остались очень довольны.
Только им непонятно было одно: как Мышкин ухитрился стащить колбасу из холодильника?
Но это уж ладно. Бог с ней, с колбасой! Не портить же себе из-за колбасы хорошее настроение!
ГЕНЕРАЛЫ И КРОКОДИЛЬЧИКИ
Однажды, когда Вероники Владимировны не было дома (она задержалась на художественном совете), Валентин Борисович покормил своих дочерей овсяной кашей и какао (сам сварил, каша немного подгорела, но ничего, есть можно) и обратился к ним с небольшой речью.
— Уважаемые дочери, — сказал он. — Кто вы у нас сегодня?
— Крокодилы, — в один голос сказали Катя с Манечкой.
— Так вот, уважаемые крокодилы, — сказал Валентин Борисович и поглядел на часы. — Сейчас ко мне должны прийти два моих бывших одноклассника, с которыми я дружил в школе, в десятом классе. Поэтому я убедительно прошу вас, как представителей класса хищных пресмыкающихся, залезть в своё болото, то есть в детскую комнату, и дать мне честное крокодильское, что вы из неё не вылезете до тех пор, пока эти люди не уйдут из нашей квартиры. У нас будет важный разговор, и вы не должны нам мешать.
