— А вы даже красивее, чем описывал Боб, — сказал Кендал Рамсей. — Садитесь и чувствуйте себя, как дома.
Трейси села на диван неопределенного цвета, больше всего напоминавшего овсяную кашу, и скрестила стройные ноги. Она сдержала улыбку, заметив, что Кендал оценивающе посмотрел на ее коленки, и подумала, что в молодости он, должно быть, не пропустил мимо ни одной юбки. Каков отец, таков и сын. В этом нет ни малейшего сомнения.
— Уверен, что вы знаете, как мне приятно, что о моем ранчо будет материал в «Детройтской строке», — сказал Кендал Рамсей.
— Боб тоже очень рад этому, — сказала Трейси, мило улыбаясь. — Плохо только, что не все придерживаются этого мнения.
— Я знаю, что вы имеете в виду отношение Мэтта ко всему этому. Но пусть вас это не смущает. Последнее слово все равно за мной, вы получите свободный доступ на ранчо и необходимую помощь.
— Это очень вдохновляет меня, мистер Рамсей, и я ценю вашу помощь.
— И, конечно, вы получите любую лошадь и…
— Мисс Тейт не умеет ездить верхом, — заявил Мэтт, внезапно появившийся в комнате.
— Так научи ее, — решительно сказал Кендал.
От удивления брови Мэтта поползли вверх. Он бросил угрожающий взгляд на Трейси. Она тоже взглянула на него, но ее взгляд скорее напоминал взор невинного агнца. Мэтт резко повернулся и направился к бару у стены. Трейси обратила внимание, что он переоделся в брюки типичного западного покроя и белую рубашку, расстегнутую так, что были видны вьющиеся волосы на груди. Казалось, что одежда сидела, как влитая, на его сильной спине, плоском животе и мускулистых бедрах. Трейси молила Бога, чтобы он не заметил ее пристального внимания, когда шел мимо нее через комнату к бару.
— Как обычно, папа? — спросил Мэтт, взглянув через плечо на отца.
— Да.
— А вам, мисс Тейт? — даже не обернувшись, буркнул он.
— Если нетрудно, белого вина, пожалуйста, — ответила Тейт.
— Девушку зовут Трейси, — сказал Кендал, — Ты разговариваешь, как надутый индюк, Мэтт.
— Бог простит, — сказал Мэтт с улыбкой, направляясь к тому месту, где сидели Трейси и отец. Он подал им напитки.
На лице его опять появилась эта ямочка от улыбки. Трейси сделала глоток из бокала, вдыхая аромат мускуса, исходивший от его лосьона после бритья. Теперь он усаживался, вытягивая свои длинные ноги, отчего натянулись брюки на бедрах и… Боже, этот человек никогда не перестанет быть мужчиной!..
— Вы так оделись специально к обеду? — спросила Трейси, обращаясь к Кендалу Рамсею.
— А вы что, думаете, мы едим нагишом? — тут же парировал Мэтт.
Замечание сына показалось Кендалу таким смешным, что он залился искренним смехом. Трейси удалось выдавить из себя только слабую улыбку. Когда она взглянула на него, он поднял свой бокал, салютуя ей.
— Нет, — сказал Кендал, отдышавшись от смеха. — Мы одеваемся здесь очень просто. Вы прекрасно выглядите в том, что на вас надето, Трейси. Приберегите свои шикарные платья для особых торжеств.
— Как повешение, например? — ядовито спросила Трейси, глядя в глаза Мэтту. Он засмеялся и опустошил свой бокал.
— Наряду с другими событиями, — сказал Кендал, весело рассмеявшись.
— Мы, наверное, кажемся мисс Тейт дикарями, папа, — сказал Мэтт. — В конце концов, она прибыла из такого шикарного города, как Детройт.
— Наоборот, — сказала Трейси, — я редко одеваюсь к обеду. — «Ох, нет, — подумала она, — зачем я дала ему такой козырь?»
— О, — произнес Мэтт, в глазах его плясали чертики. — А разве вы не боитесь простуды, сидя в…
— Я хотела сказать, — пояснила Трейси, сжимая зубы, — что после трудного рабочего дня я заворачиваюсь в халат и ем перед телевизором.
— В одиночестве? — спросил Мэтт невинным голосом с наивным выражением лица.
— Ну, только если у меня не запланирована оргия, — взорвалась Трейси. Ее слова стали новой причиной для веселья Кендала, а Мэтт улыбнулся и покачал головой. «О Боже, — думала Трейси, чувствуя, как ее щеки покрывает румянец, — неужели я могла это сказать?» Что с ней происходит? Весь ее профессионализм, ее холодный расчет, где он? Мэтт Рамсей — вот причина. Она должна немедленно запретить ему над ней издеваться. Он невозможный, самоуверенный, он…
— Обед на столе, — сказала Элси. — И еще, мистер Рамсей, Лестер вернулся.
— Лестер — моя сиделка, — пояснил Кендал Трейси. — У него был выходной день. Ну, что пошли обедать?
Мэтт сразу же поднялся и покатил кресло по пушистому ковру через холл в комнату, куда Трейси не заглянула, когда первый раз искала кухню. В столовой стоял огромный стол, вокруг которого были расставлены стулья в чехлах из зеленого бархата. С потолка свешивалась сверкающая люстра, у дальней стены стоял буфет и горка для фарфора. Мэтт подвез отца к столу, потом придержал стул Трейси, которую посадили справа от Кендала. Сам он сел напротив ее и положил в тарелку огромную порцию вареной картошки. Появилась Элси и поставила на стол громадную тарелку с большими порциями еды.
Трейси посмотрела на Кендала и тут же занялась тем, что стала раскладывать ростбифы на тарелки. Вдруг на нее нашло минутное оцепенение, когда она сообразила, что же было действительно не так. Со времени их знакомства Кендал не сделал ни одной попытки поднять правую руку с колен. Удар, вероятно, поразил его правую руку и ногу. Трейси никак не могла поверить в то, что ее тренированные глаза сразу же не увидели эту деталь. Но с головой у Кендала все было в полном порядке. Он был умен, наблюдателен и не лишен чувства юмора. Трейси почувствовала острую жалость, когда представила, как трудно было отцу Мэтта усидеть без дела в кресле, когда жизнь на ферме била ключом.
Трейси передала блюдо Мэтту; у всех уже были полные тарелки. После того, как Трейси откусила первый ломтик мяса, она высоко оценила кулинарное искусство Элси.
— Элси просто поразительная стряпуха, — сказал Кендал.
— Она уже давно работает здесь? — спросила Трейси.
Кендал кивнул головой.
— Больше тридцати лет. Элси очень рано осталась вдовой и пришла к нам, когда Мэтту было четыре года. Моя жена тогда только что умерла, и мне нужен был кто-нибудь, чтобы присматривать за ребенком. Я даже не представляю, что бы мы делали без нее все эти годы.
Трейси кивнула головой в знак согласия с Кендалом, взяла еще немного молодого зеленого горошка и украдкой сквозь ресницы взглянула на Мэтта. Его воспитала неродная мать и суровый фермер — вот откуда его независимость и мрачный характер. Разве у Элси было время выслушивать страхи, надежды и мечты маленького мальчика? Разве Кендал сажал его на колени по вечерам и читал ему у камина сказки? Следующее высказывание Кендала только подтвердило ее догадку.
— Все было по-другому в те дни, — сказал Кендал. — Элси готовила еду для всех работников и приносила ее нам, когда мы были на выгоне. Мэтт впервые побывал в загоне для скота, когда еще не ходил в школу. Он быстро стал взрослым, но это было необходимо.
— Я сомневаюсь, что мисс Тейт интересно мое детство, — сказал Мэтт. — На северном склоне в загоне опять сломалась ограда.
Кендал нахмурился.
— Ты пригнал лошадей назад?
— Да, но я хочу поменять почти все ограждение. Большая часть ограды сломана.
— Хорошо. Возьми еще людей, если нужно. Там самые ценные лошади.
Обед прошел в непринужденной обстановке. Мэтт подробно рассказывал отцу обо всем, что произошло на ранчо за весь день. Он говорил тихо, спокойно и терпеливо отвечал на все вопросы, иногда спрашивал совета. Трейси чувствовала, что эти двое мужчин относятся друг к другу с большим уважением и изумлялась, как Мэтту удавалось ввести отца в курс всех дел на ранчо.
— Надеюсь, мы вас не уморили этой скукой до смерти, — наконец сказал Кендал, улыбаясь
