мозг опознал нож. Он схватил мускулистое предплечье кучерявого юнца, одетого в черное, невероятно коренастого, сжимающего мясоразделочный нож. Парень был сильный, но неопытный. Джерачи попытался провести захват, однако противник крепко стоял на ногах. Мышцы Ника задрожали. Он отпихнул незваного гостя и в мгновенье ока нанес удар левой в лицо. Юнец повалился и ударился головой о кафельный пол.
Иголка перескочила через желобок и пошла дальше. «О да! — звучал исступленный голос с пластинки. — Лучше разбей мне сердце!»
Молодой человек застонал, медленно перекатываясь по полу, оглушенный, но в сознании.
— Лежать! — велел Джерачи, поднимая нож. — Попробуй мне подняться!.. Какого черта ты здесь делаешь? Кто тебя послал?
Из правого уха текла кровь. Юнец продолжал скулить.
— Я задал тебе вопрос.
Парень пробурчал нечто нечленораздельное.
— Говори громче!
—
Ник ухмыльнулся так, будто шею перетянула веревка на виселице. Первым до него добрался не агент ЦРУ или ФБР, даже не человек Корлеоне или иного клана. Нет, это сделал нелепый юнец.
— Ты ведь не настоящий Боккикьо, верно? Как тебя зовут?
— Я кровный родственник Кармине Марино, — произнес парень так, будто прочел со шпаргалки.
Ножом убивает только тот, кто боится быть пойманным. Ни один Боккикьо не стал бы проявлять подобную предусмотрительность. Он бы застрелил Джерачи и наплевал на последствия, гори все огнем. Боккикьо были самым мстительным кланом на Сицилии и одно время самым могущественным. Однако после нескончаемых вендетт настоящих Боккикьо осталось мало. Горстка выживших братьев разбавили породу, женившись на девушках не из клана, и кровь охладела. Семейные традиции ушли в прошлое.
Будучи молод, самозванец резко вскочил на ноги. Джерачи покачал головой и успокоил его прямым справа. На сей раз юнец приземлился на задницу.
Иголка даже не подпрыгнула. Завывания саксофона сменило пианино.
— Лежать!
Ты убил моего кузена. — Кровь потекла теперь и из носа.
— Кузена? Ты вообще
Парень промолчал, и в этом был весь ответ.
— Он был мне как сын, которого не дал Бог. Я знал Кармине лучше всех. Я любил его. Почему ты пришел ко мне за местью?
— Ты послал его на верную смерть. — У юноши был американский акцент. Среднезападный.
— Послушай, Кармине был солдатом. Кармине пошел в бой, и вражеская армия его уничтожила. Победила. Хочешь мести, иди к ним. К генералу или к тем, кто исполнял приказ.
— Кто эти люди?
Хороший вопрос.
— Позволь спросить кое-что, — поинтересовался Джерачи. — Как ты нашел меня?
Парень покачал головой.
— Кто знает, что ты здесь?
Снова молчание. Джерачи протянул руку, юноша принял ее и, качаясь, поднялся. Ник припер его к стене в угол, швырнул нож в другой конец комнаты. Из носа и уха на зеленый кафель продолжала капать кровь.
— Мы с тобой по одну сторону баррикады, — сказал Ник. — Ты вышел на тропу мести, которая идеально вписывается в мою игру. И я могу дать тебе шанс принять участие. Только так ты сумеешь отомстить за смерть Кармине. Понял?
Очевидно, до тупого как бревно юнца не доходило.
— Я не убивал Кармине, — объяснил Ник. — Не я виновен в его гибели, так что ты зря сюда пришел. И скоро сможешь уйти, но сначала скажи три простые вещи. Три легких вопроса, и возвращайся в Сент- Луис.
— Я не из Сент-Луиса.
— Умничка! К сожалению, откуда ты, не интересует экзаменатора. Начнем. Вопрос номер один: как ты сюда попал?
— Как я сюда попал?
— Да, именно. Ты верно понял вопрос. Так как ты сюда попал?
Парень задумался.
— Автобусом, — сказал он. — Самолетом до Мехико, а затем автобусом.
Джерачи улыбнулся.
— Намечается пять баллов. Бьюсь об заклад, твоей маме понравится. У сына пятерка. Я-то знаю, что это не она тебя сюда послала. Думаешь, те люди, кто тебя надоумил, смогут утешить мамочку, когда она будет рыдать крокодильими слезами, зверем выть, бросаясь на гроб, в котором тебя опустят в холодную землю? Прямо как мать Кармине на похоронах, где я тебя что-то не заметил, хотя ты утверждаешь, будто приходишься ему кровным родственником. — Джерачи похлопал юношу по щеке.
Тень сомнения или горя проступила на мягком лице. Видимо, мать Кармине вела себя сдержанней.
— Вопрос номер два: кто знает, что ты здесь?
Парень вытер черным рукавом кровь, словно сопли.
— Мне нужно полотенце.
— Неправильный ответ. Наверное, сложный вопрос, вернемся к нему позже. Вопрос номер три: как ты нашел меня?
Юноша выплюнул алую кровь на белую рубашку Джерачи, за что получил еще один удар в голову. Опрокинул горшок с цветами.
— Я совсем не знаю тебя, малыш, и скажу честно: мне плевать, что с тобой будет, и все же… ну, понимаешь… Какой тебе смысл убивать меня? Или мне тебя? Чего мы тем самым добьемся? Да, я задаю слишком много вопросов. Подумай как следует. Ты в курсе, что я был боксером-тяжеловесом? А я был. Как- то я отправил в нокаут одного парня, и тот долго бился в конвульсиях. Давай соображай. Я подожду.
Юноша встал. Он почти не шатался, но после полудюжины ударов снова очутился на кафельном полу — кровь смешалась с землей из цветочного горшка.
— Я все расскажу.
— Вот И молодец, — похвалил Джерачи.
Парень опять встал.
— Только после того, как ты скажешь мне, кто убил Кармине.
«Поднимем мертвецов!» — прокричал джазмен. Песня закончилась.
— Так мы не сдвинемся с мертвой точки, — огорчился Джерачи.
Через несколько минут он заворачивал юношу в ковер.
По пути обратно из долины гниющего мусора Ник Джерачи остановился выпить. Врач из Нью-Йорка говорил, что у людей с его заболеванием часто развивается отвращение к алкоголю, даже к его запаху. Пока Джерачи избежал этого симптома. Он никогда не был пьяницей, а теперь потреблял еще меньше спиртного, боясь, что каждый глоток может стать последним.
Многие из собравшихся вокруг Спрэтлинга послушать историю про орла до сих пор сидели в баре.
Джерачи попросил бутылку холодного пива — держать ее в опухших руках было особенно приятно.
Писатель Игги начал что-то рассказывать, но Спрэтлинг перебил его — не любил терять инициативу.
— Кстати, о хищниках, которых ловят и против воли везут в дикие земли Латинской Америки, — начал Спрэтлинг, вызывав смешок даже у Игги. — На прошлой неделе я был в Новом Орлеане и слышал
