Месть Крестного отца

об этом. Не хочу, чтобы доходило до такого. Когда это происходит, ты загнан в угол. Тебе приходится действовать, и каждое действие опять же делает тебя уязвимым. Эдди, ты практичный человек и должен понимать, что нет будущего, за которым тянется след убитых предводителей профсоюзов и раздробленных коленных чашечек политиков.

Снова речь идет о будущем, подумал Парадиз.

— Понятно. Мы справимся.

Они обсудили еще пару более конкретных вопросов, включая то, как Эдди использует пиар-агентство, в котором стал негласным партнером. Парадиз боялся заговорить об этом, но еще больше боялся держать Майкла в неведении. К его облегчению, Корлеоне одобрил и высказал несколько собственных идей.

Когда Майкл ушел, у Эдди Парадиза осталось чувство, будто они с боссом в как никогда прекрасных отношениях.

* * *

Эдди хотелось бы использовать связи с пиар-агентством и пустить молву о значимости места, где прошла встреча. Около двадцати человек Парадиза и все в кругу Майкла знали, что происходит, тем не менее никто ничего не обсуждал. О чем судачили, так это почему Эдди привел с собой Момо, намекая, будто он слишком слабохарактерен для встречи с боссом. Парадиз не мог заткнуть людям рты или уверить их в обратном, он просто защищался и делал вид, будто удостоен большой чести. Это досаждало ему, но ничего не поделаешь.

Эдди решил, что пришло время по-настоящему дерзкого поступка, который мог бы послужить предметом гордости и силы. Он стал нащупывать почву, планируя покупку льва. Взял в библиотеке книги об уходе и кормлении. Даже нанял человека из зоопарка в Бронксе, чтобы следить за клеткой в подвале.

Настоящий мясоед в подвале общественного клуба. Лев. Корлеоне с львиным сердцем. У Парадиза радовалась душа. Он станет легендой.

Пришлось заняться и налаживанием отношений с мясоедами в человеческом обличье. Так много дел шло наперекосяк, что Эдди заподозрил, нет ли в его окружении доносчика, и в то же время боялся выглядеть параноиком. Он знал, о чем болтают люди, и не хотел давать повода для лишних разговоров. Делая якобы умный ход, он на свой лад учил подчиненных, как производить выплаты.

Майкл так поднял его уверенность в себе, что Эдди не стеснялся передавать наставление босса своими словами.

— Ты должен усвоить одну вещь, — говорил он молодому новичку, присланному Тараканом, рослому крепкому сицилийцу, которого наверняка раньше никто не пытался усадить и объяснить, как делаются дела в Америке. — Внешне кажется, будто все завязано на деньгах. Ты кидаешь подачку вышестоящему человеку, он дает подачку кому-то еще выше и так далее, а парни на самом верху сдерживают легавых и сводят аресты и тюремные сроки к минимуму. Все просто, да? Со стороны так оно и выглядит. Все постоянно говорят о деньгах, так что тебе простительно, если ты решил, будто в них вся суть. Но это не так.

Дело в любезных одолжениях. Как в анекдоте. Маленькие мальчик и девочка сидят вместе в ванне, моются. Девочка видит член: «Можно потрогать?» — «Нельзя. А куда подевался твой?» — «Ах да, — отвечает девочка, тыча на свою пипку, — мама говорит, что вот этим я смогу получить сколько угодно таких, как у тебя». Сечешь? В нашем мире деньги — это член. А одолжения — это вагина.

* * *

Поначалу информация о том, что Ник Джерачи находится в Таормине, обнадежила, как и другие многочисленные наводки. Поначалу.

Видели, как Шарлотта Джерачи садится на поезд, идущий из Нью-Йорка в Монреаль. Она сошла в Саратога-Спрингс, поселилась в отеле «Адельфи», взяла такси до колледжа Скидмор на выпускной бал дочери. После церемонии зашла в ресторан на Кэролайн-стрит с двумя подарочными коробками (в одной, как потом оказалось, были парик и смена одежды) и направилась в арендованный к празднику зал. Там уже ждали Барб Джерачи, родители Шарлотты и несколько друзей Барб.

У окна бара через улицу сидели двое мужчин. Отца выпускницы нигде не наблюдалось. Мужчины были местными жителями, занимались скачками и казино, которое некогда принадлежало Хаймону Роту, а ныне числилось за семьей Корлеоне.

Когда закончилась вечеринка, исчезла и Шарлотта. Упустили. Она не выписалась из отеля, хотя оставила ключ и заплатила вперед. Шарлотта уехала не на поезде: на вокзале Саратоги работали зоркие парни. Тот из них, который моложе и симпатичней, подошел к Барб Джерачи в баре, где та веселилась с друзьями, и, не вызвав лишних подозрений, узнал, что девушка искренне полагает, будто мать уехала домой. Однако на самом деле домой Шарлотта не возвращалась.

Через неделю Томми Нери получил анонимное письмо.

С почтовой маркой из Таормине. Внутри содержалось сообщение, напечатанное на итальянском, о том, что Шарлотта зарегистрировалась в отеле на восточном побережье Сицилии. Отель славился безопасностью. К письму прилагались фотографии: Шарлотта за столиком в кафе «Вундербар», у развалин греческого театра, рядом с ямой для львов, и зернистый снимок вместе с мужем, явно сделанный с помощью телеобъектива, на подходе к отелю. У Ника Джерачи борода — видимо, отпустил, когда ушел на дно. Свой детектив из полиции проверил фотографии на предмет отпечатков пальцев, однако ничего не обнаружил.

Вскоре незамысловато закодированная реклама в «Дейли ньюс» подтвердила, что Джерачи в Таормине. Для Томми Скуча Джо Лукаделло был безликим «нашим источником», как называл его capo Риччи Нобилио. Согласно поставляемым им сведениям, Корлеоне посылали Томми или его людей в Такско, Мехико, Веракрус, Гватемалу и Панаму. Каждый раз они находили доказательства присутствия там Джерачи, но никогда самого Джерачи. Виноватым оказывался Томми, который не принимал должных мер предосторожности — кто-то якобы докладывал о наводке Нику, и тот вовремя ускользал. Томми радовался информации о Таормине, пока не пришло анонимное письмо.

По совету дяди Альберта (вероятно, исходящему от Майкла Корлеоне), об отправленных в Таормину людях ничего не знал и Чезаре Инделикато, который был другом Майкла и в то же время, вероятно, не меньшим другом Джерачи. Следуя предложению одного из молодчиков Нобилио, Томми пригласил двух частных детективов из Калабрии. Они сообщили, что в отеле под фамилией Джерачи никто не останавливался, и неудивительно: не станет же Ник регистрироваться под собственным именем. Бармен подтвердил, что определенно видел бородатого американца с блондинкой с фотографии. Горничная сказала, они жили на третьем этаже, но уже съехали. Несколько продавцов и официантов в кофейнях вспомнили трясущегося американца. Он хотел купить или снять виллу в сельской местности, как можно уединённей. В городе его давно не видели: вероятно, нашел, что хотел.

То были последние вести от детективов.

Когда Томми сам приехал в Сицилию, они исчезли. Через пару дней взятый напрокат «Фиат» нашли в лимонной роще близ Савоки. На заднем сиденье и в багажнике обнаружили кровь. Томми Скуч вернулся обратно с пустыми руками. В клубе его ждал небольшой ящик, отправленный из Мессины, находящейся неподалеку от Савоки, хотя обратным адресом шутки ради значился пентхаус Майкла Корлеоне. В целлофановых пакетах вместе с сухим льдом оказались головы детективов с кровоподтеками, а также кисти рук, ступни ног и открытка с изображением вулкана Этна. На обратной стороне с помощью новой портативной машинки «Оливетти» напечатано по-английски: «Хорошо провели время. Жаль, вас не было с нами».

Возможно, Шарлотту Джерачи постигло несчастье, но, скорей всего, она присоединилась к мужу, где бы тот ни находился. Дочери якобы ничего не знали и в то же время не расстраивались и не волновались.

Ника Джерачи явно кто-то предупреждал.

Он так уверенно себя чувствовал, что играл с Томми Скучем, не пытаясь убить его. Майкл понимал: если Инделикато на стороне Ника, самое страшное еще впереди. Все склонялись к мысли, что стукач имеет возможность следить за Томми или получать сведения о планах его передвижения. Разные компании Корлеоне бронировали места через туристические агентства на вымышленные имена. Безопасности ради приходилось подозревать любого вокруг Томми, в особенности людей из regime