Митя увеличил громкость, но ничего не разобрал.
–
Она кричала не меньше минуты, потом столько же захлебывалась кашлем. Затем умолкла. Через несколько секунд из динамика вырвался шепот:
–
Вслед за этим Леонидыч и Митя услышали плеск воды, тяжелый чмокающий шаг… еще один… Частое напуганное дыхание девочки, вновь сорвавшееся на кашель, который заглушил все звуки. Затем глухой мокрый удар – что-то тяжелое опустилось на пол. Митя взглянул на Леонидыча, но тот покачал головой. Он тоже не понимал, что происходит.
–
Несколько минут на записи шла череда звуков, по которым было невозможно что-либо разобрать. Наконец снова голос:
–
Последовало прощальное рыдание, и запись оборвалась.
Митя выключил айфон, встал и открыл окно, чтобы впустить свежего воздуха. Комнату наполнил запах зелени, беззаботный шум с пляжа.
Леонидыч сидел на застеленной кровати мрачный, до крайности задумчивый, вертел в руках айфон.
– Что за шум она слышала? – спросил он.
– Она сказала, шум дороги.
– Но это может быть не дорога, верно?
– Может, – не стал возражать Митя. – Я вот на что обратил внимание. Девочка сказала, что у пещеры ровный и твердый пол.
– Ну.
– А что, если фараончик использует человеческую постройку? Выдра зачастую обживает готовые подземелья: русла пересохших ручьев, кротовьи норы. Фараончик гораздо крупнее выдры, кротовья постройка ему не подойдет, а вот человеческая – вполне. Что, если он поселился в некоем прибрежном сооружении? А этот ровный и твердый пол – бетон?
– Все сооружения осматривались не по одному разу.
– Но только те, которые известны и расположены на поверхности. Смотрите. Вы сами говорили, что до затопления здесь находились деревни. Быть может, остались какие-то подземные ходы, штольни, подвалы. Некие подземные сооружения, вход куда после образования водохранилища оказался под водой.
– Вот именно. Должен быть вход, а мы такового не нашли. У меня есть другая зацепка. Как я говорил, человека можно оживить через шесть минут после утопления. Позже – маловероятно. Если Бевенис очнулась в пещере, то это произошло через шесть минут, не позже. Улавливаешь? Можно очертить зону, в которой может находиться логово. Скорость фараончика мы протестировали утром, тридцать пять километров в час. Разделить на шестьдесят минут и умножить на шесть… – Леонидыч достал из кармана огрызок карандаша и на обложке рекламного буклета сделал вычисление: – Значит… логово находится где- то в радиусе трех с половиной километров от отеля.
– Хорошая зацепка. Только мы ведь осматривали этот район.
– Осматривали, – с сожалением вздохнул Леонидыч.
– Может, логово на другом берегу?
– Вряд ли. Фараончика замечали только у этого. Мы что-то упускаем…
Он на секунду задумался:
– Я еще вот чего не понимаю. Девочка говорит, что в пещере много костей. Теперь понятно, куда пропадает рыба из водоема да кошки с собаками. Но я вот о чем. Почему он человеческие останки выбрасывает в водохранилище? Ты как думаешь?
– Трудно сказать, – пожал плечами Митя. – Может, ему не нравится запах разложения. А может, понимает, что его ищут, и старается нас запутать. Выбрасывает останки подальше от логова, заметает следы.
– Думаешь, он такой умный?
– Таких умных животных в природе нет.
У Леонидыча зазвонил телефон. Он выудил из кармана свою обшарпанную «Нокию», приложил к уху:
– Да, Петруша… Слушаю очень внимательно… Так… Так… Спасибо, родной. С меня причитается.
Леонидыч убрал мобильник. Айфон мертвой девочки был у него в другой руке.
– Значит, так, – сказал он Мите. – Планы меняются. Подводный вход мы не нашли, но есть другая идея.
Он быстро вышел из спальни, спустился на первый этаж, в гостиную. Митя бегом следовал за ним.
– Кто звонил?
– Рыбаки. Я просил кое-кого понаблюдать за обстановкой на водоеме. Только что был плеск.
– Где?
– Недалеко. На северном берегу, у забора отеля.
Они остановились у входной двери. Леонидыч забрал с журнального столика разрывной гарпун. Озадаченно глянул на айфон в другой руке.
– Скопируй запись, – сказал он, протянув аппарат Мите, – чтобы можно было отдать телефон Горюнову. Потом еще раз внимательно послушаем. Но это если моя затея сорвется… У меня родилась отличная идея, Димка! Сейчас некогда объяснять, но одно могу сказать – есть шансы, что сегодня мы эту тварь грохнем. Поиски с аквалангом были потерей времени. Фараончик сам к нам пожалует, а я постараюсь в этот раз его не упустить.
– Что от меня требуется?
– Я сейчас отправляюсь на северный берег, а ты найди инженера водоснабжения отеля. Его зовут Валера. Попроси у него сетку для фильтра механической очистки воды… – Леонидыч сложил пальцы, образовав круг, – примерно такого диаметра. У него должна быть. Скажи, для меня.
– Хорошо.
– Даю тебе пятнадцать минут. Найдешь меня там, где я сказал. Северный берег, у забора. Постарайся побыстрее… – И мстительно добавил: – Мы достанем эту тварь, я обещаю.
С этими словами он оставил Митю и, спустившись с крыльца, направился туда, где стоял катер. Митя вернулся в дом, чтобы спрятать айфон в сумку с ноутбуком, планируя вечером перекачать аудиофайл на жесткий диск.
Глава 17
Инженера водоснабжения Митя нашел не сразу. Портье у главного корпуса, выгружавший чемоданы из лимузина, указал рукой в белой перчатке за здание, сказав, что нужно идти в хозблок – инженер сидит там. Митя обошел корпус и застыл в растерянности. Слева была автостоянка, справа теннисные корты, за ними лес. И никакого хозблока. К счастью, на дорожке попалась старая знакомая горничная Лена.
– Видите, за деревьями серая стена? Это хозблок. Вы правильно идете.
– Как у вас дела? – мимоходом осведомился Митя.
– Запарили с этой годовщиной. Двойные смены работаем. Шишек понаехало. Ну, сами знаете… – Она осторожно взглянула на Митю. – Не слышали, как расследование двигается? Говорят, нашли вторую девочку.
– Говорят.
– Господи, когда все это кончится!
– Надеюсь, что скоро, – пообещал Митя и увидел в глазах Лены вспыхнувшую надежду.
