Горюнов кивнул.
Митя, не ожидавший столь быстрого понимания, изумленно замолчал. И только через секунду понял, что кивок предназначался не ему, а кому-то за его спиной.
На асфальте выросла третья тень, и плотный удар по щиколоткам сбил Митю с ног. Он упал, треснувшись локтем об асфальт.
– Лежать! Лицом вниз! – орали на ухо. – Лежать, сказано!!
Нападавший надавил коленом между лопаток и ловко выкрутил за спину руки. Щелчок, другой – и Митя обнаружил, что не может развести их в стороны.
Стоявший над ним Горюнов казался каланчой. Вид у него был убийственно серьезный.
– Дмитрий Савичев, – произнес он официальным тоном, – вы задержаны по подозрению в совершении убийства. Вы имеете право…
Вывернув шею, Митя очумевшими глазами смотрел на быстро окруживших его людей – оперуполномоченных в штатском, охранников отеля. В который раз за сегодняшний день все происходящее показалось ему сном. Кошмарным сном.
Леонидыч вел катер, ориентируясь на редкие всплески и мелькающий под водой силуэт. Еще пять минут назад ему казалось, что идея с приманкой провалилась с треском. Он уже собирался возвращаться на базу ГИМС, к своей унылой одинокой жизни, когда с берега донесся отчаянный вопль.
Без сомнения, кричал Димка.
С расстояния было трудно разобрать, что там произошло. К тому же зрение у Леонидыча было не то, что в молодости, когда он с борта китобойного судна замечал на расстоянии двух километров облачко пара, выдыхаемое кашалотом. Но старый гарпунер хребтом почувствовал, что охота не закончена. Считаные секунды на сборы – и катер уже мчался туда, откуда раздался крик.
Он видел, как зверюга с гребнем посреди спины метнулась из воды и схватила Димкину жену, стоявшую на небольшой песчаной косе. В следующий миг девушка и подводная отрыжка исчезли в волнах. Димка, бежавший к этому месту, сиганул с берега вслед за ними, немало удивив старого китобоя. Он прекрасно помнил, какой страх испытывал биолог вблизи водоема. Впрочем, отчаянный поступок все равно не имел смысла. Только у Леонидыча был катер, способный догнать фараончика.
И только у него было ружье.
Фараончик шел вдоль берега, держа путь к оконечности мыса. Вопреки их догадкам, что зверь будет остерегаться жилых мест, пер по окрестным водам отеля и нисколько из-за этого не комплексовал. Могучий хвост толкал тело вперед, спинной плавник резал рябое зеркало воды. Иногда из-под живота показывалась ступня или оборка платья, всего на секунду, словно чтобы подразнить преследователя, и потом исчезала опять.
Леонидыч держался позади, на расстоянии. Он прекрасно понимал, что стрелять на ходу – впустую расходовать боеприпас. Он не сможет вести катер и целиться из пудового ружья. К тому же взрыв мог зацепить жертву. В общем, он приготовился к преследованию. Главное – не спугнуть зверя, не потерять. Фараончик явно направляется в логово, а значит, будет известно, где оно. Вот тогда антикварное ружье с разрывным гарпуном сыграет свою роль.
Наблюдая за бортом крупное животное, ощущая на лице ветер и брызги, Леонидыч испытывал старые, полузабытые реакции и ощущения. Глаза цеплялись за контур под водой, стараясь не потерять его среди бликов. Сердце билось часто, но ровно. Душа ликовала. «Вот так себя чувствуешь, когда охотишься на Левиафана», – блестя железными зубами, кривил улыбкой рот старший гарпунер, когда девятнадцатилетний Витя Тарасов трясущимися руками первый раз наводил пушку на синего кита. Он прекрасно помнил тот день, хотя минуло почти полвека и старший гарпунер, спившийся после отставки, давно обосновался на Тавриде, в заросшей могилке на городском кладбище…
Фараончик внезапно исчез из поля зрения.
Кончик хвоста выскочил из воды, швырнув веер брызг, и пропал. Леонидыч промчался некоторое расстояние, прежде чем сообразил, что потерял силуэт.
– Твою мать! – выкрикнул он, осаживая ручку дросселя.
Двигатель взвыл, у бортов забурлило. Катер вкопался носом в воду, тормозя. Леонидыч глянул на эхолот – пусто. Глянул по сторонам. Откос берега – ровный, обихоженный, с постриженной травой. Наверху, среди ельника, блестит стальная башня комплекса водоподготовки. Внизу у воды – бетонная площадка с чугунным колесом какого-то гидротехнического сооружения.
Он был уверен, что монстр не оторвался от погони, не отстал, не ушел в водохранилище. Но тогда куда он подевался?
Старый китобой еще раз глянул на эхолот, в этот раз проверяя рельеф дна. И удивленно присвистнул.
Берег под водой круто уходил вниз на целых четыре метра.
– Неужели здесь? – выдохнул он.
Часть 3
Расплата
Глава 19
Горюнов нашел Абрамова на первом этаже главного корпуса, в небольшом вестибюле рядом с баром. Владелец отеля что-то выговаривал двум красным от стыда девицам в белых блузах с открытым воротом. На бейджиках у них значилось «супервайзер». Смысл разговора заключался в том, что какой-то вице- губернатор остался недоволен оформлением номера.
– Вы у меня на улицу вылетите, когда это все закончится! – яростно цедил Абрамов сквозь зубы. – Я вам такие рекомендации нарисую, что не найдете работу по профессии, ясно вам?
Горюнов деликатно тронул бизнесмена за локоть.
– Я сейчас очень занят, – ответил тот раздраженно. – Мы можем поговорить позже?
– У меня неприятные новости, Сергей Викторович.
Горюнов предложил отойти в сторону. Девицы с облегчением выдохнули.
– Мы задержали Дмитрия Савичева, – сообщил он. – По подозрению в убийстве.
Абрамов побледнел.
– Моего зятя? Вы серьезно?
Горюнов достал из папки лист.
– Это постановление о заключении под стражу, санкционированное районным судом.
Он достал другой лист.
– Это постановление об обыске в коттедже, который он у вас снимает.
– С ума сойти. – Абрамов схватился за лоб. – Нет, просто в голове не укладывается.
Взгляд Абрамова упал на девиц, ожидавших продолжения разбора полетов. Владелец Istra Park двинул подбородком, и их как ветром сдуло.
– Значит, мой зять арестован?
– Задержан на сорок восемь часов до предъявления обвинения. Мне очень жаль, что это случилось с вашим родственником, но в отношении его личности у нас имеются серьезные подозрения… – Горюнов сменил холодный тон на участливый. – Я понимаю, что вы сейчас чувствуете, Сергей Викторович. Иногда близкие оказываются совсем не теми, за кого себя выдают.
– Что вы собираетесь делать?
– Провести обыск в его доме. Если не обнаружим улик, доказывающих вину, то через сорок восемь часов он будет свободен, как ветер.
– А если обнаружите?
– Давайте не будем опережать события. К тому же нам пока не ясен мотив преступлений. – Горюнов нерешительно кашлянул. – У меня к вам просьба. Положение очень серьезное, три убийства все-таки…
– Боже, боже! – расстроенно качал головой Абрамов.
– Савичев сейчас в караульном помещении, которое предоставил начальник службы безопасности Леонтьев. Чтобы не терять времени, я хочу допросить подозреваемого сразу после обыска в коттедже. В
