хочет быть. 'Я — вампир. А хочу я быть… сильной. Вот и все. Так просто…' Просто, да не совсем. Вот, где например, искать Алекса, Долл и понятия не имела. Хотя… Может, ответ ближе, чем она думает? И та, кто может дать ей эти ответы — разумеется, Беатрикс! Вот только, как с ней связаться? Номер мобильного Долл у нее взять не успела. Значит, придется изменить своим обычным мерам осторожности и сходить два раза в один и то же клуб. Будем надеяться, что Беатрикс там тоже появится.
Кроме размышлений о мести, новых знакомых и собственной сути, Долл все утро занималась тем, что с пристрастием опытного фотографа — а, кстати, было у нее такое увлечение, когда-то — разглядывала собственное отражение, придирчиво сравнивая его с фотографиями Долл же, но времен человеческой жизни. Раньше, она как-то не задумывалась об этом. А теперь вот стало любопытно — как сильно вампирская кровь изменила ее.
Нет, перемены, определенно на лицо, а точнее — на лице. Первое, что бросается в глаза — это, конечно, волосы. Если при жизни они были цвета жидкого золота, то теперь напоминали скорее серебро, сверкающее под светом холодной луны. Да, вот такой поэтический цвет получился. Что еще? Ну, кожа, которая и раньше не была смуглой, стала совсем белоснежной, матовой. Правда, вчера ее щеки заливал румянец, а губы были бардово-алыми. Конечно, только благодаря чужой крови… Глаза… Вот тут все сложнее. То, что они стали другими можно даже сказать, чужими, — бесспорно. Но в этом случае, все было не так явственно. Но, когда-то эти глаза были полны света и любви… 'Это было давно и не правда, — твердо сказала Долл, — Вся моя жизнь, связанная с ним… Ее нужно забыть, сжечь испорченные страницы…' В собственных глазах Долл видела холодное призрение ко всему миру, и затаенную ненависть. Но в них также была сила молодого вампира, непокорность судьбе и жажда мести. А в глубине зрачка плясали багровые искры — так бывало, если она выпивала слишком много людской крови. А иногда и от всплеска эмоций. Один чересчур любопытный бармен, помнится, очень испугался пламени в ее зрачках. Если бы она не заставила его забыть об этом, парень еще долго видел кошмары о глазах вампира.
Закончив осмотр, Долл пришла к одному выводу — она стала абсолютно другой. И дело не только во внешности. И теперь, она знала точно, что никогда не допустит прежних ошибок — никому не доверится, никого не полюбит. Ведь стоит отдать кому-то свое сердце, как его тут же изорвут, разобьют и выбросят, как фантик от конфеты… Но, все, хватит! О прошлом не нужно рыдать, на нем нужно учиться. Теперь-то все станет по-другому…
Долл устало опустилась на ковер. Все-таки, жалость к себе любимой жутко изматывает. И опять, сегодняшний день пройдет в ожидании вечера? Наверное, большая часть вампиров так и живут. Можно, конечно, сходить в школу… появиться на паре последних уроков. Но, во-первых, до темноты все равно останется еще куча времени… А во-вторых, какой ей вообще толк от среднего образования? Зачем оно вампиру? Хорошо, хоть, остался всего год, а потом… Что именно она станет делать потом, Долл еще не решила. Наверное, попрощается с отцом и свалит куда подальше из этого города. Слишком много здесь воспоминаний, а ей сейчас хочется начать все с чистого листа. Но, как надоело жить в вечном ожидании! 'Ну, ладно, раз мне все равно придется оставаться здесь еще какое-то время, проведу его с удовольствием. Начну, например с того, что верну себе популярность — решила Долл'.
Неизвестно, что еще бы успела придумать Долл, лежа на белоснежном ковре в своей спальне, если бы не прозвучал дверной звонок, разрывая молчаливую тишину. Вампиресса настороженно замерла. Кто бы это мог быть? Точно не отец, он всегда звонит, прежде чем навестить ее. А больше некому, из друзей точно…
К двери Долл подкралась бесшумно; так ходить могут только кошки и вампиры. Застыла на секунду, а потом решительно распахнула дверь одним толчком руки. Но за ней… не было никого. Ни вампира, ни человека, ни врага, ни друга. Долл еще раз внимательно оглядела коридор, но там тоже было пусто… И только опустив глаза, она увидела кое-что на коврике у своей квартиры. Алая-алая роза. Всего одна, но свежая и, кажется, дорогая. Что-то было необычного в строении ее бутона… а, может, в запахе — наверно, какой-то заграничный сорт. Долл в изумление подняла цветок и, держа его в вытянутой руке, пошла обратно в квартиру. 'Так странно. Мне давно уже не дарили цветов… И кто бы это мог быть?' — метались рассеянные мысли девушки, — 'Неужели у меня появился тайный поклонник?' Долл хотела было отправиться на кухню, чтобы взять вазу для изысканного подарка, но вдруг почувствовала что-то неладное. Интуиция и раньше редко подводила ее, а после превращения в вампира стала вообще безупречной. И вот теперь, именно эта интуиция кричала Долл, что с этим цветком что-то не так, какой-то он неправильный… И тут она поняла, что это было. Запах… Розы так не пахнут… Он был чарующим, прекрасным и до боли знакомым. Вчерашним вечером Долл наслаждалась им не один раз…
Находясь в каком-то странном оцепенении, Долл с трудом поднесла розу поближе, желая рассмотреть, провела пальцами по нежным лепесткам… И с криком отбросила в сторону, словно ядовитую змею…
А от цветка по белому ковру разливалась багровая лужа, словно кто-то пронзил мечом живое сердце, и оно расплескивало свою кровь вокруг. Долл даже показалось, что роза слабо пульсирует, лежа на полу. Кровь! Кровь! Это была кровь! Это она пахла так волшебно, и она теперь заливала весь пол вокруг вампирессы. Сейчас в ней должна была проснуться жуткая жажда, но ужас был сильнее вампирских инстинктов. Долл пыталась отползти в сторону от алого моря, которое все продолжало вытекать из бездонного цветка. Всхлипывая, она забралась на кровать и, укрывшись одеялом, словно маленькая испуганная девочка закрыла глаза. 'Пусть это окажется сном! Пусть окажется!' — беззвучно молилась Долл. Кого она умоляла, вампиресса и сама не знала. Вряд ли Бога, ведь вампиры считаются проклятыми существами, и Долл никогда с этим особо не спорила… Но, сейчас она готова была поверить в кого угодно, пообещать что угодно, лишь бы этот кошмар закончился.
Позже, Долл и сама будет недоумевать, почему, так испугалась. Разве можно напугать вампира кровью? Как оказалось можно… И было во всем этом происшествии что-то жуткое, невозможное…
… Как долго она пролежала во так, закрыв глаза и укутавшись в одеяло, Долл не знала. Но самой вампирессе показалось, что прошла целая вечность прежде, чем она решилась вновь взглянуть на свою комнату.
В ней все было, как всегда, будто ничего и не случилось. Не было ни капли крови, и воздух был чист, только лишь на ковре лежала одинокая пунцовая роза.
— Что-то не так в этом городе.
— Ты, что-то сказала? — рассеянно пробормотал Антон. Лера сегодня не появилась в школе, и все его мысли были заняты лишь ей. И, как бы Антон не пытался убедить себя в том, что так взволнован лишь потому как не знает, что может вытворить молодая вампирша — на самом деле это было… не совсем так.
Флай раздраженно покосилась на брата. Ее жутко волновало его состояние, но она пообещала не лезть в ему душу и она не будет этого делать. 'В конце концов, как я уже говорила, если речь не идет о нежити, пусть делает все, что хочет, — попыталась она успокоить свою совесть'. Но шестое чувство, пополам с эмпатией подсказывали ей — с Антоном что-то не так. Шквал его эмоций буквально затапливал Флай, стоило только немного расслабиться. Из такого потока чувств сложно было вычленить что-то конкретное, понять в чем проблема, но Флай показалось, что в мыслях Антона фигурирует какая-то девушка… Неужели и в ее братца, наконец-то, угодила стрела Амура? Раньше у них не было тайн друг от друга, но дела любовные — это нечто совершенно особенное. Флай не собиралась встревать в личную жизнь брата и быть третьей лишней… пока это не мешало ей самой.
И все-таки эта невнимательность жутко раздражает!
— Антон, будь добр, слушай, когда с тобой разговаривают! — сердито рявкнула она, — Можешь, проявит капельку внимания к моим дурным предчувствиям!?
Кажется, помогло. Парень удивленно заморгал, но шок сделал свое дело и теперь Антон стал внимательней. Когда сестра говорит о дурных предчувствиях… О, это значит, что проблема нешуточная, по пустякам инстинкт Флай не срабатывает.
— Прости… Я просто задумался. Так в чем проблема?
Флай устало провела ладонью по лицу.
— Ох, если бы я знала. Но с тех пор, как мы вернулись в Чикаго, моя интуиция орет хуже дурной сигнализации. Что-то очень и очень темное прячется здесь, и мне кажется, что обычными вампирами проблемы не ограничиваются.
