Посовещавшись, они остановили выбор на дюжине бутылок какого-то особенного кларета, четырех бутылках шампанского и одной — коньяка.
Выставленные на прилавок, бутылки представляли внушительное зрелище.
— А как же мы все это увезем домой? — удивилась Люси, но продавец сказал, что он доставит покупки сам на фирменном грузовичке.
Сэм назвал свое имя и адрес Усадьбы и снова достал кредитную карточку. И когда со всеми хлопотами было покончено, продавец вышел из-за прилавка и предупредительно распахнул перед ними дверь, пожелав обоим счастливого Рождества.
— Да, так покупать гораздо приятнее, чем толкаться в супермаркете, — призналась Люси, — но вы еще не всем купили подарки.
— Что же подобрать для Кэрри?
— Наверное, коробку шоколадных конфет?
— Не думаю, что она сладкоежка.
— Ну, тогда какое-нибудь украшение? Здесь недалеко ювелирный магазин. Я знаю, потому что Рори водил меня туда прокалывать уши, и там же мы купили мне медицинские сережки.
— А ну-ка покажи, где это?
Тут Сэм заметил художественный салон.
— Давай-ка заглянем сюда, — предложил он.
Они перешли через дорогу, остановились перед витриной и стали ее разглядывать. Там стоял бело- голубой кувшин с двумя веточками, а на мольберте покоилась небольшая картина в золотой раме: розы в серебряной вазе, три пунцовые и одна белая, рядом с вазой что-то вроде шарфика, и все это на фоне занавески.
Сэм долго молчал, и Люси, взглянув на него, поняла, что его по какой-то причине очень заинтересовал этот натюрморт.
— Вам нравится? — спросила она.
— А? Что? Да, нравится. Это Пеплоу.
— Что?
— Это картина Сэмюела Пеплоу. Шотландского художника. Давай зайдем.
Он открыл дверь и вошел. Они оказались в довольно большой комнате, все стены которой были увешаны картинами. Здесь также были выставлены и другие предметы искусства: статуэтки, декоративные, ручной работы горшки, которые, как показалось Люси, сразу протекут, если в них налить воду. В углу за столом сидел чрезвычайно худой молодой человек в огромном мешковатом свитере домашней вязки. У него были густые взъерошенные волосы и небритый подбородок. При появлении Сэма и Люси он с утомленным видом встал.
— Здравствуйте.
— Доброе утро, — ответил Сэм, — картина у вас в витрине…
— Да, это Пеплоу.
— Подлинник?
— Разумеется. Я с копиями дела не имею.
Сэм невозмутимо продолжал:
— А я могу взглянуть на нее?
— Если желаете.
Молодой человек подошел к витрине, открыл ее, снял картину с мольберта и, подойдя к Сэму, поднял так, чтобы на нее падал верхний свет.
Сэм поставил на пол пластиковую сумку:
— Позвольте мне, — и он осторожно взял в руки картину.
Наступило молчание. Сэм внимательно изучал ее, а молодой человек, очевидно, не в силах больше стоять прямо, оперся спиной о край стола и сложил руки на груди.
Все долго молчали, и Люси, заскучав, стала бродить по комнате и рассматривать другие картины, по большей части — абстрактную живопись, а также керамику и скульптуру. Ее внимание привлекла композиция под названием «Рациональность номер Два», состоящая из двух кусков дерева, соединенных ржавой железной проволокой. Люси посмотрела на ценник: «500 фунтов» и подумала, что если ей когда- нибудь срочно потребуется большая сумма денег, то она может соорудить композицию не хуже.
Мужчины наконец нарушили молчание.
— Как она к вам попала? — спросил Сэм.
— Из одной старой усадьбы. На распродаже. Умерла некая старая леди. Она дружила с Пеплоу до самой его смерти. Кажется, картина была свадебным подарком.
— Вы проявили проницательность, купив ее.
— Вовсе нет. Я выкупил ее у дилера. А вы поклонник Пеплоу?
— У моей матери была одна его картина. Теперь она принадлежит мне и хранится на мебельном складе в Лондоне.
— Ну, в таком случае…
— Нет, я покупаю ее не для себя.
— А для кого? — вмешалась Люси.
Сэм, очевидно, забыл о ее существовании.
— Люси, мне придется тут немного задержаться. Тебе незачем торчать около меня. — Он нащупал в заднем кармане брюк бумажник, вытащил из него три десятифунтовых бумажки и сунул девочке в руку. — Мы еще не купили китайские фонарики для перил. Возле итальянской лавки есть магазин электротоваров. Сбегай туда, купи лампочек и договорись о доставке, а потом возвращайся сюда. Оставь свои сумки здесь. Не надо тащить все с собой. А если увидишь еще что-нибудь подходящее, то покупай. Договорились?
— Договорились, — ответила Люси.
Она положила деньги в карман (целых тридцать фунтов!), сунула свои сумки под стул и направилась к двери. Девочка поняла, что Сэм хочет отделаться от нее, и догадывалась, почему: во-первых, чтобы она не знала, сколько стоит картина, и во-вторых, потому что он еще не купил подарка для нее самой.
Она очень надеялась, что Сэм не купит ей какой-нибудь замысловатый горшок. Интересно, подумала она, уж не Кэрри ли предназначается картина Сэмюела Пеплоу? А, между прочим, на тридцать фунтов можно купить несколько ярдов китайских фонариков!
Немного поторговавшись, Сэм купил картину. Пока ее упаковывали, он вышел из салона и быстро отыскал на другой стороне улицы ювелирный магазин. Его витрина была уставлена серебряными рамками для фотографий и каминными часами с лепниной и завитушками. В магазине был большой выбор сережек, и он купил золотые в виде маргариток. Продавщица положила их в коробочку, а потом завернула в блестящую бумагу. Сэм заплатил, сунул коробочку в карман и вернулся в галерею. Молодой человек отказался принимать у него кредитную карточку, и Сэму пришлось выписать чек.
— На кого? — спросил он.
— На меня.
— А имя у вас есть?
— Да, — и молодой человек подал Сэму визитку. — Тристрам Найтингейл.[20]
Сэм, выписывая чек, невольно подумал, что с таким причудливым именем немудрено быть занудой. Тут появилась Люси с коробкой в руках.
— Ты купила гирлянды?
— Да. Целых четыре. Думаю, хватит.
— Наверняка. Мы попросим Рори помочь нам украсить лестницу. — Сэм отдал чек молодому человеку и поднял упакованную и туго завязанную картину. — Большое спасибо.
Тристрам Найтингейл проводил их до двери.
— Приятного Рождества, — сказал он на прощанье.
— И вам того же, — ответил Сэм и, когда они удалились на расстояние, недосягаемое для слуха продавца, добавил: — Среди роз, мистер Найтингейл.
