— Ой, Харри, не делай этого! Это очень чувствительно!
Харриет захихикала и прекратила на какое-то время раскачиваться, а затем, со злой усмешкой, начала качаться снова, проверяя на прочность своего отца.
— Ах ты, маленький дьяволенок! — воскликнул он, обняв ее и повалив на траву. — Тебе объявлена война! — Он начал щекотать ребенка, послышались вопли истеричного девичьего хохота.
— Папа, остановись, — сказала наконец Софи. — Мистер Хантер наблюдает за нами с центральной части поля.
Дэвид сидел, гримасничая, пока Софи делала ему выговор, но не отпускал свою младшую дочь, каждый раз выкидывая руку вперед при ее малейшем движении.
— Мы же не должны оставаться здесь и смотреть всю игру, да? — поинтересовалась Софи, подтягивая колени к подбородку.
— Думаю, что нет. — Он посмотрел на табло. — Это последний отбивающий в их команде, так что они закончат довольно скоро. Я думаю, мы должны понаблюдать за Чарли, интересно, будет ли у него шанс бросить мяч.
Софи вздохнула:
— Такая скучная игра — этот крикет!
Она затянула упругой резинкой свой крошечный хвостик. Дэвид посмотрел на девчушку и стал изучать ее лицо, но делал это так, чтобы она не заметила. На верхней губе малышки были два крошечных воспаленных пятнышка, следы от вспыхнувшей оспы, мучившей ее в прошлом.
— Точно так же думала твоя мама, — заметил Дэвид. — Она никогда не находила времени на эту игру.
Харриет поднялась при упоминании о матери и перегнулась через тело отца.
— А какие игры она тогда любила?
Дэвид задумался:
— Ну, вы знаете, ей нравился теннис, и она хорошо ловила рыбу. Что еще?
— Я знаю, — сказала Харриет, передвигаясь на его ноге так, чтобы усесться на обе ноги. — Ей нравилось готовить.
Софи облизала губы.
— Это не игра, Харри!
— Это игра или нет, папа? — Она подняла лицо к Дэвиду, прижимая свою черную, как уголь, копну вьющихся волос к его руке, ища взглядом поддержку отца.
— Думаю, игра, солнышко.
Софи резко подняла голову и сказала с пренебрежением:
— Ты сказал это только затем, чтобы согласиться с этим избалованным ребенком, папа.
Харриет пнула сестру в ногу:
— Не называй меня так, Софи.
— Эй, вы двое! — воскликнул Дэвид, ловя ногу Харриет, как только она вновь ее подняла для удара.
Софи повернулась и слегка улыбнулась сестре:
— Избалованный ребенок, — дразнила она ее, кривляясь.
— Софи! — засмеялся Дэвид, — довольно, оставь свою чрезвычайно взрослую младшую сестру в покое. — Он посмотрел на поле и увидел с облегчением, что Чарли приготовился бросить мяч. — Смотрите, Чарли! Давайте понаблюдаем за его игрой.
Отойдя на приличную дистанцию от линии подачи, Чарли помчался по направлению к викету и, совершив какой-то невообразимо сложный удар, послал мяч по дуге в сторону отбивающего, который, в свою очередь, встретил его твердым и, к сожалению, достойным ударом, отправив мяч в сторону принимающих игроков. И когда один из них догнал убегающий от него к линии аута мяч, Чарли стоял, наблюдая за этим, уперев руки в бедра и огорченно постукивая носком ботинка по земле. Харриет восприняла это как признак удачного удара и начала хлопать в ладоши, но Дэвид прервал ее аплодисменты, чтобы их не услышал ее брат.
Девочка наклонила голову и посмотрела на Дэвида.
— Его удар не удался?
— К сожалению, нет.
Софи глубоко вздохнула:
— Если он будет подавать мячи так же, как этот, то мы проторчим здесь весь день!
Следующая подача Чарли была идентична первой, только в этот раз отбивающий, сбитый с толку нарочито медлительным темпом Чарли на подаче, загородил викет для того, чтобы совершить еще один грозный удар… И промахнулся. Неловко стиснув мяч чересчур великими ему по размеру перчатками, юный игрок, ловящий мяч за викетом, сбил его поперечные планки, чем вызвал на поле волну оглушительного и единодушного крика: «Отбивающий вышел из игры!» Судья поднял палец, чтобы показать, что отбивающий должен покинуть поле, команда подающего с радостным возбуждением окружила Чарли и юного спортсмена.
— Любезно благодарю за это, — сказала Софи, поднимаясь на ноги. — Теперь можно идти в школу.
— Подожди минуту! — засмеялся Дэвид, вставая и стряхивая траву со своих брюк. Подождем Чарли. Он сейчас подойдет.
Они стояли, наблюдая, как Чарли бежит к ним, размахивая свитером. Паренек подбежал к родным, на его лице, покрытом веснушками, сияла радостная улыбка, он подул на свои темно-рыжие волосы, упавшие на глаза.
— Ты видел это, папа? — спросил он взволнованно.
— Конечно.
— Неплохо для второго мяча.
Дэвид подошел к сыну и потрепал его по волосам.
— Совсем неплохо.
— Мы можем теперь идти? — поинтересовалась Софи, подпрыгивая на месте.
Чарли не обратил никакого внимания на сестру:
— Папа, я не играю до номера десять, поэтому мистер Хантер сказал, что мы могли бы попить чай в это время.
— Куда бы ты хотел пойти?
— В Петр, в «Макдоналдс»! Пожалуйста, папа. Я голоден.
Харриет была в восторге от этой идеи, и Дэвид взглянул на Софи.
— А ты что скажешь?
Она уклончиво пожала плечами:
— На самом деле я не против любого места, лишь бы там было тепло.
Четверть часа спустя, после быстрого движения по Петрской кольцевой дороге, они оказались на автостоянке «Макдоналдса» с его острым, сладким запахом, идущим из окон ресторана.
— Ты и вправду больше ничего не хочешь? — спросил Дэвид Софи, которая доставала картошку фри из самого маленького пакета, который только можно было заказать.
Софи покачала головой:
— Я не голодна.
— Папа! — воскликнул Чарли, сидевший на заднем сиденье автомашины, причмокивая свой молочный коктейль, — Харриет только что выбросила на пол корнишон.
— Мне они не нравятся, — спокойно возразила Харриет.
— Это не значит, что тебе следует выбрасывать…
— Ну ладно вам, — прервал их Дэвид, — это не имеет большого значения. — Он развернулся на своем месте и, подняв корнишон, ставший причиной раздора, выбросил его из окна. Дети замолчали и продолжали доедать. Дэвид глубоко вздохнул.
— Послушайте… Я хотел кое-что вам сказать. Мне нужно полететь на следующей неделе в Америку по делам, связанным с работой.
