– Много их?
– Не знаю, – пожал плечами Бычехвостов и чуть замедлил бег коня, вступая на свое место.
Все эти горушки, лощинки, изгибы низин и вершин спасали от взглядов погони. И в то же время не давали увидеть ее. До прихода тьмы оставалось около часа. Может, чуть меньше. Только кони уже стали заметно уставать, да и скачка с поворотами по неровной местности требовала постоянного внимания.
Казаки-то легко могли перескочить на заводных лошадей прямо на ходу, а как быть с барином? Остановка же – всегда задержка. Потом можно не наверстать.
– Индейцы! – Крюков вскрикнул и показал рукой направление.
Дети прерий весьма неплохо ориентировались среди здешних холмов. Словно родились здесь, хотя лагерь лучше всяких слов говорил – сюда заявилась не слишком большая разбойная партия. В противном случае повсюду бегали бы ребятишки, стояли типи и женщины трудились не покладая рук над извечными женскими работами.
Не зря индейцы – противник опасный. Не местные, но загодя разведали окрестности, да так, что сумели предположить, куда именно помчатся налетевшие на лагерь казаки. А потом просто вышли к нужной точке прямой дорогой.
К счастью, не то чуть рано, не то чуть поздно и промахнувшись саженей на триста. А скорее всего, то была просто еще одна возвращающаяся в лагерь группа в шесть человек. Вылетели из-за холма, заметили добычу и сразу ринулись ей наперерез.
Свернуть? Но эти будут в полном смысле мчаться по пятам, а где-то позади еще та самая первая дюжина, а может быть, и больше. Рано ли, поздно, сблизятся на дистанцию выстрела из лука и будут садить, пока всех не свалят. Да и вдруг шестерка новых всадников – лишь загонщики, а главный сюрприз ожидает где-то там, впереди?
Душу Бакланова охватило бесшабашное отчаяние. И так плохо, и иначе нехорошо.
– В атаку, казаки! – ломким юношеским голосом выкрикнул урядник, поворачивая коня навстречу опасности.
И никто не обратил внимания, что лошадь со связанным пленником продолжала мчаться дальше по прямой. Не без посредства того же пленника. А потом вообще повернула в сторону.
Не до него!..
Всадники стремительно сближались. Даже Кюхля, безоружный, неуклюжий, несся вместе со всеми. Две сотни саженей, одна…
Команчи не выдержали. Они были храбрыми воинами, однако тут вдруг пропала уверенность в победе. Показалось – налетят, изрубят, перестреляют, да еще без урона со своей стороны. И вся шестерка вдруг рванула куда-то вправо, освобождая противнику дорогу. И даже никто не попытался выстрелить вдогон…
– Они наверняка хотят навести нас на засаду, – выразил свое мнение Бьющий Орел. – Специально напали вчетвером, а вся остальная сотня поджидает неподалеку.
Тьма еще не наступила, но солнце скрылось за далекой скалой, и земля стала погружаться в сплошную тень.
Команчи взирали на вождя, признавая за тем право принимать решения. Как скажет, так и будет.
Поход был довольно удачным, у каждого второго воина имелся вражеский скальп, налетели на небольшую кавалькаду из пары колясок с людьми. Зато чуть не потеряли разгромленным собственный лагерь. Ладно хоть, убитых оказалось лишь двое. Медведю удалось не просто сбежать, а добыть себе еще одно ку. Которое подтвердил Быстрый Конь, вообще ускользнувший из плена.
– Наверняка, – согласился с мнением вождя один из воинов, а затем то же проделали остальные.
– Надо уходить отсюда. Нас мало против такого количества казаков. Раз они уже знают, где мы…
И почему-то никто не возразил. И даже не выразил желания преследовать группу казаков дальше.
Но даже за имеющиеся скальпы плата будет не настолько маленькой, и зачем жадничать без меры?
Зато уже потом, в лагере, индейцы долго разглядывали разрубленное надвое тело своего товарища.
– Вот это удар! – покачал головой Орел. – Тут побывал действительно великий воин.
Даже юный Медведь, силой не обиженный, постарался прикинуть, смог бы так – и не нашел точного ответа. Томагавком – точно нет. Но даже оружием бледнолицых, саблей, разве удастся рубануть и сразу разделить противника? Как тут надо бить?
Но какое ку!
Надо было срочно собираться и уходить, пока сюда не нагрянули враги, однако индейцы, как зачарованные, все стояли и при свете факелов разглядывали разрубленное тело.
– Думаю, мы еще услышим об этом воине, – произнес Бьющий Орел.
Помолчал, вспомнил Джексона, возжелавшего за товар платы в виде скальпов бледнолицых, и добавил:
– И не только мы.
Глава восемнадцатая
– Хорошо-то как в городе, господа!
Маркес потянулся, словно кот. Подпоручика можно было понять. Роту наконец-то сменили, и теперь вместо крепостной глухомани вокруг был Сан-Антонио. Такой непривычно людный, бурлящий жизнью, даже весьма немаленький по любым меркам. Столица штата, или, как говорят в России, губернский город.
Разумеется, службу никто не отменял. Поверки, экзерциции, ротные учения, теперь еще – батальонные и полковые, внешний вид… В отдаленном гарнизоне еще можно было позволить егерям некоторые вольности, все-таки глухомань, служба – не сахар, но здесь, на виду у самого разного начальства…
Зато вечером, если свободен от дежурства, можно позволить себе прогулку по городским улицам, визиты к многочисленным местным знакомым (включая дам, господа-с!), а то и посещение бала или хотя бы какого-нибудь салона.
Учитывая – балов пусть не столь много, однако почти каждую неделю хотя бы один да имеется, не жизнь – сказка!
Но сегодня никаких балов не намечалось, а тут еще заскочил оказавшийся в городе проездом Карпов, и офицеры решили посидеть немного в своей компании. Когда еще даст Бог увидеться с сотником? Казаков тоже гоняют по самым разным делам, даже куда больше, чем пехоту. Им достается и охранение, и сопровождение, и даже у себя в станицах приходится попутно следить за беспокойной границей.
– У нас в станице краше, – улыбнулся в усы сотник. – Вокруг лепота! Простор… Что еще надо казаку?
Понятно, на балах и званых вечерах Карпов чувствовал себя неуютно. Дворянин, однако, как и все казаки, обучался с детства не политесам, а исключительно военной науке. Потому с саблей на коне чувствовал себя намного лучше, чем посреди избранного общества. Зато среди офицеров никакого стеснения не было. Ну не умел Карпов танцевать, как полагается, так тут умение и не требовалось. Максимов ведь тоже балов сторонится, словно чумы. По той же самой причине. Откуда бывшему простому солдату знать великосветские науки? Да и очень ли они нужны? Пустое времяпровождение, если подумать.
– Мы же не казаки. Пехота, – подмигнул Блохин.
– Зато куда без вас?
Разумеется, немедленно последовал тост за содружество армии регулярной и нерегулярной. И вообще, всех, кто служит Государю на военном поприще.
– Я вот думаю, господа-с, – Максимов запыхтел трубочкой. – Те ироды, что поместье разорили, уж не наши ли знакомые-с?
– Вы скажете тоже, Матвей Матвеевич! – развел руками сотник. – Тех самых мы же вместе проводили. А мои молодцы и апачи еще и проследили до самой пустыни.
Штабс-капитан тяжело вздохнул. Налет на асиенду не давал ему покоя, словно он был лично виновен в случившемся. Тем, что позволил команчам ворваться на мирную территорию у Рио-Гранде.
