– Ушли, а потом пришли опять. Сделали здоровенный крюк да и проскочили там, где никаких постов нет-с.
– Матвей Матвеевич, – в который раз за последнее время вымолвил Блохин. – В таком случае какая разница, те ли, не те? Мы охраняли конкретный участок, а за всю границу мы не в ответе. Маловато для нее не то что нашей роты, а всего полка. Да и дивизии, если уж на то пошло.
– Дивизии хватит, – возразил Маркес. Покосился на гостя и добавил: – Если с казаками, разумеется. Только кто же там дивизию держать будет, словно их у нас целая сотня? Тогда уж проще собрать все население да выкопать бездонную широкую пропасть. Чтобы ни объехать, ни на коне перепрыгнуть. А на дне на всякий случай еще колья вбить.
– Шутки – шутками, – когда все отсмеялись, вставил Карпов, – однако ходят у нас упорные слухи, будто начальство еще казаков с Дона решило перебросить. Ежели смешать с теми же апачами, как раз границу кое-как прикроем.
– Не сезон, – скептически вымолвил Блохин. – Осень на дворе. Скоро навигация закроется. А ведь казаков еще перебросить к морю надо. Да вместе с семьями. Если бы они уже в портах были… Разве что на будущий год.
– А лучше собраться да и провести ответную экспедицию! – загорелся Маркес. – Пройтись по прерии, отыскать стоянки… Будут сопротивляться – преподнести урок. А главное, всех пленников назад вернуть. У них же женщины, дети…
Офицеры переглянулись с тайным сочувствием. Чувства подпоручика были вполне понятны. Только какие чувства могут быть там, где властвует политика?
– Наместник не разрешит-с, – высказал общее мнение Максимов. – Сейчас как раз стараются наладить мир с индейцами Равнин-с. Вон, и наш Николай Николаевич туда отправился…
– Он отправился к арапахо, а на нас нападали команчи, – воистину, никаких секретов в полку утаить было невозможно. – С команчами так просто не замиришься, господа! Они от века были нашей головной болью.
– Да уж! Хлебнем еще с ними горюшка-с.
– Или они с нами, – усмехнулся в усы Карпов. – Что-то в стычках верх явно не в их пользу будет. Разбойники степные, одно слово. И больше никто.
Но хлопот с разбойниками частенько больше, чем с регулярными войсками иного неприятеля… Войска что? Разбил, и победа. А разбойников еще отловить надо…
– Я вам говорю, Антон Васильевич, где-то они собирались это оружие выгрузить. И явно – в наших краях. Вон, в сельве до сих пор банды прячутся. Уж не им ли везли? – Врангель явно начинал горячиться, несмотря на хваленую шведскую выдержку.
Впрочем, шведом он был номинально. Даже языка предков отродясь не знал, хотя свободно беседовал на немецком, английском, французском. Это – не считая русского.
Род барона уже свыше ста лет служил России. Под Полтавой Врангели сражались и погибали на шведской стороне, но раз дав присягу, изменять новой родине не собирались. Были они талантливы, потому карьера давалась довольно легко.
– Но где именно их ждут, выяснить вам не удалось, – Моллер с самого начала был главным командиром порта. Порт вырос – и контр-адмирал стал вице-адмиралом. Да и орден за труды прибавился. Но уже потихоньку стали поговаривать, будто скоро отзовут Антона Васильевича на Балтику, некоторые даже поговаривали – в министерство. Да мало ли тех разговоров!
– Кто же признается, что не просто занимается контрабандой, но и поддерживает мятежников? То есть находится в состоянии войны с нашим государством? По документам шхуна плывет в Панаму, обычная торговая операция. А что у берегов Мексики оказались, то, мол, чистая случайность. Сбились с пути. Только как тут сбиться?
– Я понимаю, Федор Петрович. Однако в самом ближайшем будущем нас обвинят в нападении на мирных торговцев. И не меньше, – за годы службы Моллер настолько привык к подобному, что ничего иного явно не ожидал.
При огромном протяжении береговой линии на флот поневоле в числе прочего выпала задача борьбы с контрабандой – насколько это вообще возможно в данных обстоятельствах, да еще имеющимися силами. Но оружие – это уже не контрабанда, а поддержка мятежников.
– Надо срочно послать разъезды вдоль берега, – напомнил Врангель. – Раз есть товар, должен быть получатель.
– Армия мне не подчиняется, – поведал Моллер. – Признаться, у губернатора штата сил тоже весьма немного. Но вы правы, Федор Петрович. Поставить его в известность необходимо. Вдруг удастся кого- нибудь обнаружить? Если еще не поздно. Мятежники порою вылезают из сельвы, но почти сразу предпочитают вновь отойти. Придется вам ехать со мной.
– Я готов, – с готовностью поднялся Врангель.
Надо отдать должное губернатору – меры были приняты сразу. Начальство не забывало о скрывающейся в сельве банде, хотя с виду не боролось с нею. В виду ее полной недоступности, если уж честно говорить. Но сейчас немедленно посыпались приказы; стоявший в городе дивизион драгун выступил через каких-то два часа, а тем временем в готовность привели полк Гомеса. Полковник распоряжался энергично, самолично проверял снаряжение солдат, и остановка была за одним – куда именно надлежит держать путь?
Увы, ответа на это не было. Когда же на третий день поисков обнаружились следы, толку от выступления уже не было. Как утверждали понимающие люди, мятежники действительно простояли неподалеку от одной из безымянных бухточек около суток, но было то без малого неделю назад. После чего снялись с места и, явно спеша, отправились обратно в сельву.
Понятное дело – наверняка рандеву было назначено на конкретную дату. А тут пока Врангель довел приз до Веракруса, она уже давно миновала. И никакие принятые в самом срочном порядке меры помочь уже не могли.
Жаль. Одной головной болью было бы меньше…
Приезд родственников всегда радость. По крайней мере, с точки зрения детей. Конечно, если родственники любимые, а не взявшиеся вдруг неизвестно откуда да и неизвестно кто.
Дядя Том, с точки зрения маленького Сэма, относился к самым желанным. Крупный, сильный, никогда не забывающий про подарки, всегда готовый рассказать какую-нибудь историю из своей богатой на приключения жизни…
На этот раз подарком послужил деревянный пистолет, вырезанный настолько хорошо, что на расстоянии его можно было спутать с настоящим. Единственное – стрелять игрушка не могла, но велика ли беда для одиннадцатилетнего мальчишки? Всегда можно вообразить, что производишь выстрел. Только прицелиться получше, а потом губами обозначить грохот. Никаких проблем!
В компании других сорванцов Сэм носился целых два дня, старательно изображая схватки то с коварными индейцами, то с подлыми англичанами, то с русскими негодяями. Врагов-то всегда хватает, что в играх, что наяву.
А потом вечером, пользуясь тем, что отец ненадолго ушел по делам, Сэм расположился рядом с гостем и в очередной раз дотронулся до страшного шрама, изуродовавшего лицо Тома.
– Дядя, это ведь сабля?
– Да, Сэм, – историю ранения родственник рассказывал не в первый раз, но племянник постоянно внимал ей, будто понятия не имел о давнем сражении.
Однако дядя Том сам был не прочь поведать о делах дней минувших, в которых принимал самое живое участие.
– Я тогда служил в армии капитаном, – тонкие губы чуть скривились в улыбке. Шрам на лице дернулся, словно тоже пытался обозначить отношение к рассказу. – Давно, ты тогда совсем маленьким был. Я командовал кавалерийской ротой. За рекой Миссисипи мы столкнулись с русскими. Но противник обманул нас. Мы думали, будто встретим небольшой отряд казаков, в крайнем случае – немного усиленный
