— Честно говоря, нет. И жить с тобой было так трудно.
— Да, наверное.
— Мне казалось, что тебе не нравится со мной жить. Ты была такой напряженной.
Внезапно проснулся Руди и принялся хлопать крыльями.
— Эд, я же сто раз говорила: снимай ботинки, когда входишь в комнату! — крикнул он моим голосом.
— Да, со мной было нелегко, — засмеялась я.
— Чертова идиотка! — проорал Руди голосом Эда.
На лице Эда застыл ужас.
— Я что, на самом деле так с тобой разговаривал?
— Да, но лишь когда я тебя провоцировала. Мне жаль, что из меня не получилась идеальная жена, — сказала я, посыпая рис тертым пармезаном. — Ты заслуживал лучшего, но новая работа поглотила меня с головой.
Я перемешала салат, мы сели за стол и минуту или две ели молча. Просто сидели друг напротив друга и ужинали: когда мы были женаты, это случалось так редко.
— Роуз, — тихо проговорил он. — Понимаю, я не имею права спрашивать тебя об этом, но у тебя кто- то есть? — Я уставилась на него. С какой стати я должна перед ним отчитываться? — Ты уже встретила другого мужчину? — настаивал он.
— Ну… Нет. Пока еще нет. Но почему ты спрашиваешь?
— Потому что… Мне бы хотелось отложить развод, вот почему. За этим я и пришел.
Он положил левую руку на стол и перевел дыхание.
— Я знал, что этот вопрос можно решить только лицом к лицу. Когда я получил прошение о разводе, это был такой удар, — расстроенно продолжал он. — Я долго не мог подписать бумаги по той простой причине, что мне этого не хотелось. — Так вот почему документы пришли с такой отсрочкой. — А когда я увидел, как на тебя накинулись в прессе, я почувствовал себя ужасно. Это заставило меня понять, как много ты для меня значишь. Я хотел защитить тебя, но не мог. Прошу тебя, Роуз, давай попробуем еще раз? Пожалуйста, Роуз, — ласково повторил он. — Я все еще люблю тебя, и мне кажется, у нас просто не было шанса исправить отношения. Мы слишком быстро поженились, а потом все так закрутилось — ты ушла, и с тех пор я чувствовал себя несчастным. А ты была счастлива, Роуз? — Я заглянула в его теплые карие глаза, и что-то внутри шевельнулось. — Ты была счастлива? — еле слышно повторил он.
— Не очень, Эд. Я только недавно оправилась от разрыва. Сделала то, что советую своим читателям, если сердце разбито. Встала утром, оделась, пошла на работу, как будто тебя никогда и не было. — Я вспомнила церемонию по изгнанию злого духа, которую я исполнила полгода назад. Пыталась спустить Эда в унитаз, а он все время всплывал на поверхность — и вот явился собственной персоной. — Я спустила обручальное кольцо в унитаз, — призналась я. Он вздрогнул, будто ему дали пощечину. — Хотела вырезать тебя из сердца.
— Разве ты не скучала? — спросил он.
— Скучала. Очень скучала. Сначала это было чудовищно — настоящая пытка, но злоба перекрывала все эмоции.
— Ты до сих пор злишься на меня? — Он опустил вилку.
Злюсь ли я?
— Нет. Сейчас уже нет.
Он улыбнулся и выдохнул с облегчением.
— Так, может быть, нам снова начать встречаться, понемногу, день за днем? Вдруг у нас есть еще один шанс?
— Еще один шанс? — Я глядела в пустую тарелку. — Так получается, ты хочешь вторую порцию? — проговорила я с загадочной улыбкой.
— Вторую порцию? Да, — прошептал он. — Хочу.
Иногда мне приходят письма, в которых люди признаются, что у них вроде бы и нет проблем, но вместе с тем они чувствуют себя несчастными, хотя понимают, что заслуживают счастья. И они спрашивают меня, что сделать, чтобы стать счастливыми. Обычно я отвечаю, что в моем понятии счастье — это когда ты хочешь то, что у тебя есть, а не то, чего у тебя нет. По крайней мере, я всегда давала именно такой совет. Но теперь я уже не уверена. К примеру, я хотела, чтобы Эд вернулся — сходила по нему с ума долгие месяцы, — и вот, к моему изумлению, он здесь, отчаянно умоляет меня дать ему еще один шанс. Но, как ни странно, получив то, о чем я мечтала, я не чувствую себя счастливой — у меня внутри пустота и какое-то странное ощущение. Если бы Эд пришел в прошлом октябре, я стала бы воском в его руках. Все бы простила, и забыла, и вернулась к нему — помилуйте, кому захочется разводиться? Но с тех пор как мы разошлись, прошло шесть месяцев, и моя жизнь изменилась. И теперь я запуталась окончательно.
— Он хочет вторую порцию, потому что ему десерт пришелся не по вкусу, — презрительно фыркнула Белла, когда я заглянула в магазин близняшек в субботу. — Надеюсь, ты не собираешься снова с ним увидеться?
— Странно слышать это от тебя, — удивилась я. — Ведь ты сама пригласила его на вечеринку.
— Знаю, — поморщилась она. — Но у меня разум помутился. Так ты собираешься с ним встречаться?
Я вздохнула.
— Понятия не имею. Я сказала ему, что хочу все обдумать, и он, как истинный джентльмен, оставил мячик на моей половине корта. Он не настаивает — просто дал мне повод для размышлений. Он очень раскаивался, к моей радости, и сочувствовал мне, и вот теперь я думаю — что, если он прав? Ведь его интрижка закончилась, я осознала свои ошибки — может, нам действительно стоит попробовать заново? Все-таки для меня «в разводе» — все равно что «законченная неудачница».
— Я бы на твоем месте смотрела в оба, — проговорила Белла, качая головой. — Однажды он уже тебе изменил.
— Но учти смягчающие обстоятельства — я была никудышной женой.
— Не знаю, не знаю, — сказала Белла, — это твоя жизнь, но я всегда говорила, что твой Эд с гнильцой…
Меня так и подмывало ответить: «Посмотри на кучу третьесортного распутного дерьма, с которой ты встречаешься», но я закусила губу.
— Как у вас здесь дела? — мило проговорила я.
— О, отлично. Беа сейчас на встрече с клиентами — поклонниками латвийского минимализма, так что задача не из легких, — а я вот застряла здесь. Но, по правде говоря, — призналась она, — наверное, так лучше, потому что мы в последнее время не очень ладим. Беа стала очень… капризной, — деликатно выразилась Белла.
— То есть?
— Она превратила мою жизнь в сущий ад.
— Что же она сделала?
— Ну… — Белла понизила голос: вошел покупатель и принялся рассматривать чайный сервиз в сеточку. — … вчера мы с Эндрю пошли в кино. И взяли с собой Беа.
— И что? — пробормотала я.
— Ну, это было немного неловко.
— Но она так одинока.
— Знаю. Образцы мебельной обивки внизу, мадам, хотите взглянуть?
— И она до сих пор сохнет по Генри, — добавила я. — Ей не мешало бы немного отвлечься.
— Да, это справедливо. Но потом в понедельник мы с Эндрю пошли поужинать в «Куаглино», и Беа тоже заявилась!
— Правда?
— Да. Во вторник нас пригласили на премьеру, и она настояла, что пойдет с нами. Эндрю все это не нравится.
