В один прекрасный момент Лекса словно включили. Он открыл глаза, прислушался. Похоже, изменился режим работы двигателей. Он ощутил: корабль повело в сторону – выполнялся какой-то маневр. Гравитронные системы на этой машине были не столь совершенны, как на «Ангеле».
В тот же момент зажужжал привод тайного люка и вниз скользнул Коген.
– Ну, что, друзья, – озабоченно сказал он. – Выходим в район досмотра. Будем надеяться, небольшой части груза хватит, чтобы договориться с таможней…
Лекс сообразил, что речь может идти о тех самых ящиках. Похоже, здесь в ходу взятки натуральным продуктом…
Надо полагать, договориться удалось, так как корабль снова качнуло, а следом – ощутимо затрясло.
– Атмосфера… – довольно щурясь, произнес Коген. Лекс заметил, как пальцы летомата непроизвольно двигаются, словно манипулируя невидимыми рычагами…
Люк со скрежетом вывалился наружу, превратившись в ржавые сходни. В глаза тут же ударило ослепительным белым. Сверкало покрытие посадочных доков, отражая неимоверно жаркое солнце. Лекс спрыгнул на поверхность новой планеты и тут же задрал голову в небо.
– Э-э! – предупреждающе воскликнул Крис – он вылез первым. – На звезду не смотри – сетчатку сожжешь!
– Это точно, – поддакнул выбравшийся следом Коген. – Звезда на Боа коварная, ослепнуть здесь запросто.
Лекс не слушал их: он не боялся за сетчатку, так как умел затемнять роговицу. Но смотрел он не на местное солнце – необычное, маленькое, с голубоватым отливом, невероятно жгучее при том. Он с детским любопытством рассматривал доки. Точнее – гигантское поле, покрытое чем-то, вроде белого бетона.
Поле было буквально забито: корабли стояли плотно, как на автомобильной парковке. Просто удивительно, как Крису (или кто там пилотировал судно) удалось посадить его столь точно между небольшим черным, обтекаемым кораблем и бесформенной, раскалившейся под солнцем громадиной. Корабли стояли рядами, между которыми оставалась свободная дорожка, было их великое множество – ряды тянулись, на сколько хватало глаз.
К кораблю с электрическим воем подкатила плоская платформа, окрашенная в черно белую полоску. Видимо, автоматическая – не было ни водителя, ни места для него. Молчаливый экипаж принялся кидать на платформу какие-то тюки. Плоских контейнеров меж ними не было.
Следом за грузовой подкатила низкая машина, похожая на микроавтобус. Лекс заметил про себя, что здесь техника куда более напоминает земную. Видимо, сказывается влияние Бета-Земли.
И еще пришло осознание того, насколько велика и многообразна сгинувшая в веках цивилизация. Точнее – целая россыпь цивилизаций, различающихся технически, культурно, природно…
Пройдя через плоское здание терминала, мгновенно оказались в центре огромного мегаполиса.
Этот город совершенно не был похож на Мечту. Пыльный, шумный, заполненный хаотично торчащими каменными свечками домов, редкой зеленью, потоками разношерстных, в основном, наземных, машин, Лексу он напомнил обыкновенный земной город – какую-нибудь, безалаберно-пафосную латиноамериканскую столицу. Только солнце здесь было куда более злое.
Странно, но Лекс был почему-то рад, что вырвался из рафинированного рая Мастеров. Эта планета казалась ему куда человечнее.
Хотя и явно опаснее.
Коген замер со странным выражением на лице. Похоже, лицо его исказила гримаса боли, смешанная с трудно сдерживаемой радостью.
– Ну, веди нас, – сказала Джи. – Ведь это твой город, Коген?
– Мой город… – хрипло усмехнулся Коген. Откашлялся. – Да уж… Ну, что, надо куда-то спрятаться до вечера, а то мы сгорим с непривычки…
«Спрятались» в отеле неподалеку от доков. Кубическое здание из серого бетона нельзя было даже сравнить с роскошной гостиницей Мечты. Единственным преимуществом номеров, по внутреннему убеждению Лекса, были нормальные человеческие двери. Впрочем, внутри было довольно чисто, прохладно и имелась довольно совершенная видеотехника.
Лекс сразу же бросился переключать каналы. Разобраться в них было непросто: похоже, это был какой-то гибрид видеопанели, компьютера и устройства связи.
Еще стало понятно, что развитие остановилось здесь на стадии электроники – прошлый век по земным понятиям. Учитывая отношение Пресекателей к прогрессу, это не удивительно: вряд ли Нейтральные миры хотели втягиваться в чужой конфликт…
Когда на голографическом экране появилось что-то, похожее на новостной блок, Лекс с разочарованием убедился: программы идут на незнакомом языке, отдаленно напоминавшем французский. Тратить силы на форсированное изучение нового языка Лекс не решился: мгновенный переход в тон мог понадобиться при возникновении внезапной опасности. Все-таки, и он, и Джи находились здесь нелегально.
К упражнениям с видеотехникой она отнеслась с подозрением. Ей не нравилось все, что напоминало о существования Пресекателей. А местная технология, похоже, тяготела именно к ней. Впрочем, Джи быстро заснула, неудобно сжавшись на мятой постели: бессонные часы перелета брали свое.
Коген отправился в город – искать старые связи, с тем, чтобы отправить беспокойного пришельца «извне» во владения Пресекателей. Наверняка это было не проще, чем провозить контрабандный груз из миров Ассоциации.
Подумав, Лекс вышел из номера, спустился на прозрачном лифте в холл, вышел на улицу. Он не боялся местного солнца, как не боялись его жители этого города, покрытые необычным, фиолетового оттенка загаром.
Так и бродил в ватном зное, не получая от прогулки никакого удовольствия – словно вместо обещанного вина ему подсунули воду…
Вернувшись в отель и подходя к номеру, почувствовал: что-то не так. То ли необычное движение воздуха, то ли запахи… Все же, уже коснувшись двери, он успел соскользнуть в тон. И тут же почуял опасность: внутри был посторонний. В воздухе витал особый, агрессивный запах, который Лекс определил про себя как «адреналин». Первой и самой логичной реакцией стало бы бегство. Но там же оставалась Джи.
И она излучала страх.
Собрав в тугой комок свои форсированные возможности, ударом ноги распахнул дверь и влетел в номер. Он четко представлял себе, как все должно быть. Это что-то, вроде схватки со львами, с той оговоркой, что неизвестный враг мог иметь оружие.
Придав телу момент вращения, Лекс рассчитывал мгновенно сориентироваться и принять решение. Главное оценить врага и его возможности…
Он не успел по настоящему удивиться – просто испытал странное чувство, словно гонится за собственной тенью. Лекс видел лишь силуэт незнакомца – и лишь боковым зрением. Тот словно предвидел маневр Лекса – и легко ушел из обзора. Вложив в ускорение максимум, на какой только был способен, Лекс отбросил себя назад – на притаившегося за спиной противника. Больно ткнулся спиной в стену, рухнул на пол – и, как в замедленной съемке, увидел сидящую в углу кровати, связанную широкой прозрачной лентой Джи и выплывающего с совершенно неожиданной стороны незнакомца.
Особенно поразила странная, блуждающая улыбка на его лице. Словно тот не вел бой – а просто наслаждался процессом.
Последнее, что осталось в памяти – стремительно приближающийся кулак чужака…
Быстро пришел в себя. Не было даже головной боли – а враг, несомненно, бил в голову, и бил умело.
Лекс сидел на полу, опершись спиной о широкий, мягкий матрац кровати, тело упруго стягивали крепкие путы. Даже не входя в тон, было понятно – он скручен намертво.
Чужак сидел перед ним на корточках, разглядывая в упор, с каким-то нервным интересом. Не молодой, но крепко сбитый и невероятно ловкий – это чувствовалось в каждом его движении.
И снова – до оторопи знакомое лицо.
Кочетов!
