Пока она перебирала подобные варианты в уме, неожиданно, её охватил ужас. Откуда в ней такая жестокость? Словно вся её звериная суть всплыла на поверхность. Наверное, она была просто опьянена таким количеством крови.
Вдруг, тень наверху изменила направление. Ну, наконец-то. Йоко, размяв пальцы, сжала рукоять меча покрепче, но, стоило ей его поднять, как птица, сменив курс, вновь стремительно взмыла ввысь.
— Давай! — закричала она, — Иди-ка сюда!
Чего это вдруг йома начали ценить свою жизнь? До сих пор они набрасывались на людей, не раздумывая! Взмахнув мечом, Йоко вонзила его с размаху в труп кочо, лежавший у её ног. — Если ты сейчас же не спустишься! — крикнула она, давая ясно понять свои намерения, — Я твоего дружка тут на куски порежу! Ну, тебе это по нраву?
Кружащийся в небе кочо неожиданно бросился вниз, несясь на неё как стрела. В одно мгновенье, Йоко выдернула меч из трупа, смахнув струящуюся по нему кровь, и, отразив острые, крючковатые когти, вонзила его в птичьи лапы.
Птица, странно взвыв, забила крыльями, вздымая вокруг сильный ветер, пока она пыталась вновь подняться в воздух. Йоко вскочив ей на ноги, вытащила меч и нанесла удар прямо в туловище. Она не почувствовала ответной реакции на силу удара, но, лишь стоило ей, отскочив в сторону, выдернуть меч из раны, как из неё тут же хлынула кровь.
Дальше уже было несложно. Не в силах держаться на ногах, птица рухнула оземь. После второго и, затем, третьего ударов, Йоко нанесла смертельный удар и отрубила ей голову. Когда она взмахнула широко от плеча мечом, стряхивая с него грязь, вокруг всё было неподвижно.
На дороге кучами лежали как кочо, там и люди. Было слышно, как они стонали, что означало, что среди них были и живые. Безразлично наблюдая эту картину, она вытерла меч о шею кочо. Я же говорила, не нужно было со мной никуда идти, вспомнила она.
— Ракушун…?
Посмотрев на дорогу в направлении Горъйо, она смогла разглядеть, как его ворота приоткрылись и из них выбежали солдаты, строясь в линию.
Йоко вновь оглядела местность между ней и городскими воротами. На некотором расстоянии от неё лежало существо, чья серая шёрстка была так залита кровью, что казалась тёмно-красного цвета.
— Ракушун.
Она уже было бросилась к нему, затем, вновь взглянула на ворота. Солдаты, высыпающие из них, перекликались друг с другом, но отсюда она не могла разобрать ни слова. Прикинув расстояние от себя до Ракушуна и от Ракушуна до входа в город, она призадумалась. Со своего места ей было трудно судить о состоянии его ран, но она сильно сомневалась, что вся эта кровь, заляпавшая его мех, натекла от кочо, валявшихся поблизости.
Йоко сжала в руке камень, висящий у неё на шее. Она понятия не имела, действовал ли камень на всех подряд, или же, как и меч, подчинялся лишь ей одной. Если на всех, то он может очень помочь Ракушуну.
Она застыла в раздумье, держа камень в руке. Ей нужно было подбежать к нему, осмотреть раны и проверить, может ли камень ему помочь. Вне сомнений, это будет самым лучшим для Ракушуна. Но, пока она будет пытаться лечить его с помощью камня, подойдут солдаты, поскольку расстояние между ними было совсем небольшим.
Стоявшую в одиночестве среди поваленных тел, Йоко было видно как на ладони. Любой, кто имел возможность наблюдать за происходящим издали, не мог не видеть, как кочо нападали на неё, и как она убивала их одного за другим. Мягко скажем, это должно было показаться несколько подозрительным.
У неё был меч без ножен. Ещё пару секунд уйдёт на то, чтобы понять, что у неё крашеные волосы и то, что она кайкъяку, станет сразу ясным, как божий день.
Ну а если я сбегу сейчас… Она рассматривала неподвижный, лежащий ничком комок шерсти. Она не думала, что Ракушун донесёт на неё, если она сбежит и бросит его здесь.
Меч, спрятанный в виде лёгкого свёртка у неё за спиной, цвет её крашенных волос, мужская одежда, то, что она направляется в Эн через Аган — если все эти подробности станут известными, петля быстро затянется вокруг её шеи. Но она была физически не в состоянии тащить Ракушуна на себе оставшийся путь.
Ради Ракушуна, ей нужно было вернуться. А ради себя…
Кровь застыла у неё в венах.
Пойди, избавь его от мучений.
Ты что, с ума сошла? спросил голос в её голове. Кто уговаривал её так поступить? У неё не было времени на раздумья. Если Ракушун проболтается, Йоко не жить. Она не могла вернуться, это было равносильно самоубийству. И она не могла оставить Ракушуна лежать там, это было слишком опасно.
Если она вернётся к нему, лучше всего будет обыскать его и забрать у него кошелёк. Тогда, по крайней мере, у неё будет больше шансов выбраться из этой ситуации. Только на это ей и хватит времени.
Ворота раскрылись ещё шире, и из них высыпало всё больше народу. Бросив взгляд на приближающуюся толпу, она инстинктивно отступила назад.
Сдвинувшись с места, она уже не могла остановиться и, развернувшись кругом, столкнулась с оставшимися на дороге путниками, спешившими к городу. Проскользнув между их рядами, она бросилась прочь что было сил.
Глава 44
Наступающая темень ложилась тенью на дорогу. Всё будет хорошо, убеждала она саму себя, идя быстрым шагом. Всё будет хорошо.
Когда уже опустилась ночь, и прекратилось людское движение, она пустилась бежать, ни мало не заботясь о производимом впечатлении. На некотором расстоянии от Горъйо, она свернула на первом же перекрестке, чтобы уйти с дороги, по которой они пришли и с дороги, ведущей к Горъйо.
Удалившись на приличное расстояние, Йоко продолжала идти, не останавливаясь, хоть уже и не сломя голову, но всё ещё словно спасаясь от преследования.
Всё будет хорошо, повторила она.
Даже если Ракушун во всём признается, у них здесь не было фотографии, так что, вряд ли они смогут её поймать. К тому же, Ракушун, скорее всего, постарается скрыть своё участие в этом деле. Зачем ему рассказывать о, бросившей его на произвол судьбы, и сбежавшей в одиночку кайкъяку? Разве это не сделает его соучастником?
Повторяя это вновь и вновь, Йоко неожиданно встала как вкопанная, ощутив страшную боль в сердце.
Разве это то, о чём она должна сейчас думать??
Что с Ракушуном? Йоко не разглядела у него никаких серьёзных ран, но она никак не могла знать, насколько тяжелым было его положение.
Вернись, сказал ей внутренний голос. Ей нужно вернуться и проверить как там Ракушун, прежде чем бежать дальше.
Слишком опасно, тут же прозвучал другой голос. Вернёшься, а сделать всё равно ничего не сможешь.
Но у тебя же есть камень, ответил первый голос.
Но это вовсе не означает, что он поможет и Ракушуну. А может, он уже мёртв, и, стоит ей вернуться, как её схватят. А если её схватят, то всё будет напрасным — тогда и она умрёт.
Неужели тебе так дорога жизнь?/
А почему бы и нет?
Но это всё равно, что вонзить своему доброму спасителю нож в спину.
Ну, не такой уж он и добрый…
