Точно — чужаки. В какой-то момент, разглядывая эти фигуры, Книжник ощутил зловещее предчувствие. Эти трое не были похожи на обитателей московских развалин. Не было в их движениях сдержанности, осторожности, намеренно скрытой силы — того, что присуще даже кремлевским дружинникам. Эти ничего не боялись, и движения их были легки и свободны. Это не значило, что сделаны они из другого теста. Но могло свидетельствовать кое о чем другом.
За ними стоит сила. Незнакомая, чужая. А значит, опасная по определению.
Плоское лицо с раскосыми глазами снова выплыло из мрака. Наверное, этот у них за главного. Его цепкие пальцы неожиданно ухватили парня за горло:
— Говори: как пройти через круг?
— Какой… Еще… Круг… — прохрипел Книжник, цепляясь за жилистую, будто из стали отлитую руку.
— Большой круг, — нетерпеливо пояснил незнакомец. — Который убивает.
— Кольцо! — задыхаясь, выдавил пленник. — Это называется… Садовое Кольцо… Отпусти…
— Отвечай, когда спрашивают, — сквозь зубы процедил главный, отталкивая парня. Тот схватился за помятую шею, пытаясь восстановить дыхание. — Нету время болтать.
— Так я и отвечаю… — буркнул Книжник, потирая кадык.
— Как пройти через Кольцо? — раздельно повторил чужак.
— Сам бы хотел это знать! — зло бросил семинарист.
— А почему так случится? — спросил главный. — Просто входить, а выходить — непросто?
— Так уж получилось. Не повезло вам.
— Нам выбираться надо. На ту сторону.
— Сочувствую. Всем это надо.
— Ты не понимать, — отчетливо щелкнули застежки кобуры. Перед лицом семинариста замаячил чудовищного вида пистолет. Самый натуральный маузер, будто соскочивший с исторических иллюстраций. Такой хранился и в кремлевском Арсенале. Но никогда не доводилось видеть его вороненый ствол у себя перед носом. — Будешь обманывать — убьем тебя.
— Но я-то как помочь могу? — возмущенно воскликнул Книжник.
— Тихо! — прорычал чужак, больно ткнув пленника в грудь стволом. — Мы слышать ваш разговор. Ты знаешь про Кольцо. Много знаешь.
— Да с чего вы взяли? — досадливо воскликнул Книжник. — Я сам ищу выход! Для чего мы вдоль Садового идем, по-вашему? Чтобы хоть один переход отыскать! И чем дольше вы меня продержите, тем меньше шансов найти этот выход!
— Лжешь, — отрезал чужак. Маузер исчез. Звонко пропел металл, перед глазами проплыл клинок с зазубренным лезвием. Видимо, чужеземец передумал тратить патроны и шуметь. И то верно: старое доброе холодное оружие никогда не подводит. Особенно когда твоя жертва напугана и безоружна.
Цепкие пальцы ухватили мертвой хваткой за волосы, запрокинули голову. Сопротивляться этому человеку было все равно, что пытаться руками свалить дерево. Просто непонятно, откуда в таком сухом жилистом теле столько силы. Горло ощутило холод металла. В ухо проник пугающе спокойный голос:
— Ну раз ты ничего не знать, то и жить тебе не надо. Ты видеть нас — значит, умирать надо…
Не раз уж доводилось встречаться со смертью вот так, лицом к лицу. Но впервые смерть была так холодна и расчетлива. Безэмоциональна, как мясник, собирающийся зарезать свинью. Можно визжать, сколько угодно, но все уже решено. Мясник не испытывает ни злобы, ни ненависти. Он просто знает: через минуту то, что сейчас визжит от страха, будет спокойно висеть на крюке, а к обеду будет хорошо прожаренный стейк из свежего мяса. Книжник ощутил шеей короткое движение руки и стали — для более широкого обхвата, чтобы перерезать горло одним движением…
И тут же полетел куда-то в сторону, ощутив треск выдираемых волос. Боли не почувствовал — слишком велик был страх неминуемой смерти. Зато пришло понимание того, что хладнокровный убийца уже не держит его мертвой хваткой.
Вокруг происходила какая-то невнятная возня. Стало ясно: кто-то помешал убийцам. И не надо быть гением, чтобы понять — кто.
— Если кто рыпнется — пристрелю на месте! — прозвенел высокий голос, и парню показалось, что это глас ангела-хранителя. В его случае это было недалеко от истины: рядом, в решительной позе с дробовиком в руках, возникла Хельга. Она держала на мушке двоих чужеземцев, и тем не требовалось переводчика, чтобы уловить суть интонаций. Они вяло шевелились в пыли, рядом разбирался с главарем Зигфрид. Лидер иноземцев оказался покрепче, и на то, чтобы уложить его в один ряд с товарищами, воину понадобилось на несколько секунд больше. При этом вест не использовал оружия, что было странно, учитывая его склонность к скорой расправе с недругами.
Наконец, все трое лежали рядком под прицелом Хельги. Впрочем, угроза расстрела была для новых пленников вторичной. Обработка, произведенная вестом, лишила их желания и возможности совершать лишние движения.
Зигфрид подошел к Хельге, кивнул в сторону Книжника. Девушка мгновенно поняла намек. Забыв про пленных, бросилась к другу.
— Как… Как ты?! — проговорила она, вглядываясь в глаза парня и едва не плача. Это дорогого стоило: у вестских женщин слезы не в чести. — Мы думали, ты уже мертвый…
— Я сам так думал, — признался Книжник. — Простите меня, подставился по глупости и вас подставил…
И запнулся: девушка повисла на нем, обхватив мертвой хваткой, как невесть какое сокровище. Книжник осторожно обнял подругу. Вот поди разберись, что на уме у этих женщин…
Между тем Зигфрид присел рядом с пленниками, осмотрел трофейное оружие. Поднял за объемистый кожух «льюис». Усмехнулся. Старинный пулемет действительно казался будто упавшим с другой планеты. Можно было даже подумать, что он древнее кремлевских фузей и пищалей.
— Нездешние? — поинтересовался Зигфрид.
Пленники молчали.
— Кто вы? — терпеливо спросил вест. Ответом было злобное сопение. — Зачем следили за нами? Я заметил, что кто-то по пятам идет. Правда, решил, что это падальщики. Здорово маскируетесь. И темп держите. Вы — разведчики, так? Чьи же?
И снова тишина.
— Можете молчать и дальше, — продолжил воин. — Но мое терпение заканчивается. Я даже не буду убивать вас. Переломаю вам ноги и брошу подыхать. Но вы не умрете своей смертью. Чувствуете? — Он указал куда-то во тьму. — Вокруг уже собираются трупоеды. Внутри Кольца со жратвой все хуже, так что они не будут дожидаться, пока вы окочуритесь. А станут отрывать от вас по кусочку. А в раны полезут паразиты. Тут все ими кишит. Это будет мучительная смерть. И глупая.
Молчание продолжалось.
— Может, вы по-нашему не понимаете? — предположил вест.
— Вон тот язык знает, — подсказал Книжник, потирая шею. Горло все еще саднило от хватких пальцев.
Зигфрид ухватил чужака за шиворот и посадил, привалив спиной к стене. Пару раз встряхнул — для бодрости. Чужак тихо застонал.
— Так будем говорить? — спросил Зигфрид. Поглядел на главного незнакомца, стянул с его лица платок. — Нет? Ну смотри, я предупредил. Главное, непонятно, за что сдохнете. Я не кремлевский, эти — тоже беглецы. Нам вообще плевать на вас, если честно…
— Мы возвращались на юг… — прохрипел главный.
— Почему именно на юг? — отозвался воин.
— На севере мы не найти выхода. Мы плохо знать эти территории. На запад — вообще страшные места…
— А вот здесь — поподробнее, — продолжал допрашивать Зингфрид. — Отчего страшные? Раньше были места как места.
— Там не пробиться. Много Полей, ловушек, смерть там. И мутантов — море. Будто что-то их манит туда. И злобные все…
