инициативу брал на себя самый безжалостный и свирепый…
— Допрыгались, — холодно сказал Зигфрид, переводя револьвер на исходящую ненавистью морду. Та приближалась — крупными рывками, все более оттесняя друзей к «гнойникам». Выбор оставался небольшой: смешаться с асфальтом в кровавой воронке или быть поглощенными обезличивающей массой. Как сделать такой выбор — между ужасной смертью или еще более ужасной жизнью?
— У меня восемь разрывных патронов, — сообщил вест. — В двух револьверах. Это поможет продержаться минуту. Потом — все. Есть предложения?
Предложений не было. Если уж Зигфрид готов был стрелять в то, частью чего был его собственный брат, значит, их действительно приперли к стенке. Проклятые чужаки! Даже помощь от них оборачивалась гибелью.
Книжник завороженно смотрел на приближающуюся морду и думал, как отчаянно, безумно хочет жить. И если выбирать между самой отвратительной формой жизни и смертью — он выберет жизнь. Да, впоследствии он наверняка пожалеет об этом выборе, но сейчас — только жить! Да что там — куда более дальновидный и расчетливый шам по имени Лого тоже однажды сделал выбор, отдав свой мозг холодной боевой машине.[11]
Он пятился, спиной ощущая приближение коварного «гнойника». Глядя в глаза оскаленной морде, деформированной, будто натянутой на резиновый мяч, готовился ощутить холодное прикосновение липкой живой массы. Ощутил, как Хельга схватила его за руку, подумал: теперь-то они точно станут близки. Близки как никогда — вместе с мешаниной из десятков тел и умов…
Вспышка света и низкий звенящий гул оборвали то, что казалось неизбежным. Отросток отпрянул, втягиваясь в Тушу, как улитка в раковину.
Мутант полыхал. Продолжалось это всего пару секунд — пока подвижная биомасса не накатилась на чадящее пламя, подмяв его под себя и затушив. Но и коротких мгновений хватило, чтобы рассмотреть нового участника событий.
Это был человек. Правда, имелось одно «но»: у него не было видно ни единого открытого участка кожи, чем он отдаленно напоминал дампа. Руки были в кожаных перчатках, лицо закрывала вязаная маска и безумного вида темные очки — в медной оправе, на широкой лямке. Трудно было представить, для чего ночью могли понадобиться такие окуляры. Может, для того, чтобы без вреда для самого себя пользоваться этим мощным оружием? Снова раздался низкий, с присвистом, гул, и из короткой трубы в руках незнакомца вырвалась струя густого, жирного пламени. Он целил в Тушу. Только теперь, в свете грозного источника огня, стало видно, насколько огромна и страшна эта колышущаяся живая масса. Тварь отползала под жаркими языками пламени. Огонь оказался куда эффективнее пуль и холодного оружия, и незнакомец прекрасно знал об этом.
Отступая, Туша зацепила «гнойник». Асфальт будто вскипел. Запузырился, закручиваясь в воронку, что норовила отхватить изрядный кусок от живого теста. Ком бесформенной плоти, как мягкая резина, оторвался от чудища и исчез в зияющей в земле дыре. Рваная рана на поверхности Туши тут же судорожно затянулась с отвратительным чавкающим звуком. Но, видимо, это было слишком даже для огромного бесформенного монстра. Очередной всполох пламени заставил чудовище втянуть в себя отростки и спешно уползти в темноту.
В воздухе висела вонь паленой плоти вперемешку с волнующим запахом керосина. Редкий, очень редкий запах. Его оценили замершие неподалеку чужеземцы. Видно было, что они не в восторге от низкой эффективности собственной стрельбы. Но весьма заинтересованы оружием неизвестного в черных очках.
Тот спокойно стоял посреди улицы, от его ног в сторону уползающей Туши протянулся догорающий огненный пунктир, с толстого раструба необычного оружия падали крупные огненные капли. Еще был заметен толстый шланг, уходивший к массивным заплечным баллонам.
— Зиг, ты видел? — Книжник толкнул веста локтем. — Видел, что у него?
— Похоже на огнемет, — невозмутимо ответил Зигфрид. — Никогда с таким не сталкивался.
— Да я не про это! У него есть топливо! Керосин, бензин, солярка. Нефть! Понимаешь?
— Ах, вот ты о чем, — протянул Зигфрид. — Да, это интересно. Пойдем-ка, поговорим с нашим спасителем. Пока он не передумал знакомиться.
Странный стрелок-поджигатель не передумал. Он терпеливо ждал, пока друзья не подойдут поближе. Вблизи он выглядел еще необычнее. Крепкий, сплошь затянутый в сыромятную кожу, с пугающим оружием в руках, в своих нелепых очках, которые и не подумал снимать, даже когда пламя стихло. Большее впечатление на Книжника произвел лишь Зигфрид — при его первом визите в Кремль.
— Гляжу, кое-кто имеет доступ к углеводородам, — вместо приветствия сказал Зигфрид.
— И вам не болеть, — низким хрипловатым голосом отозвался незнакомец. Говорил он прямо сквозь вязаную маску, что еще больше добавляла странности образу.
— Спасибо, что выручили, — вежливо сказала Хельга. — Если б не вы, туго бы нам пришлось.
— Есть такое дело, — не стал спорить спаситель. — Что же вы полезли прямо в загон?
— В загон? — переспросил Зигфрид.
— Ну да. Туша, она ж неторопливая, не любит за добычей гоняться. А оттеснить к «гнойникам», прижать к стенке — это ее метод.
— Ты из какого клана? — прямо спросил Зигфрид. — По тебе и не поймешь ни черта.
— Ни из какого, — усмехнулся огнеметчик. — Я сам по себе.
— Разве так бывает? — усомнился Книжник. — Человек не может быть «сам по себе». Кто-то же вас вырастил, говорить научил, защищал — пока вы эту огненную штуковину не раздобыли.
— А зовут-то как? — настойчиво продолжал вест. Он пристально разглядывал незнакомца с головы до ног. Это было похоже на допрос. Только неизвестный держался спокойно и независимо. Даже демонстративно опустил ствол огнемета.
— Имя я вам не скажу, примета плохая. А кличут в последнее время Чико. Уж и не знаю, отчего… — Новый знакомый хохотнул. Кивнул в сторону чужаков: — Эти тоже с вами?
— Это наши союзники.
— Вот как? — усмехнулся Чико. — Хорошо, что предупредили, а то я уж оджарить их подумывал.
— За что? — нахмурилась Хельга.
— За то, что шайны. Одного этого достаточно, чтобы подпалить им задницы.
— Так это и есть — шайны? — Зигфрид быстро глянул в сторону чужеземцев. Последние островки пламени догорели, и теперь были видны лишь три неподвижных силуэта на куче битого кирпича.
— Вы даже не знаете, с кем имеете дело? — Чико покачал головой.
— Знаю, — спокойно сказал Зигфрид. — Наш союз скреплен договором, и я верю, что они не нарушат его.
— Весты всегда были слишком благородны, — усмехнулся его собеседник. — Может, потому ты и остался один?
— А кто они, эти шайны? — косясь на чужеземцев, спросил Книжник.
— Скажи лучше, зачем ты нас спас? — поинтересовался Зигфрид.
Чико тихо рассмеялся:
— Во-первых, чтобы не подкармливать Тушу на моей территории. А то зачастила она сюда. Так никакой горючки не хватит. Ну и потом, людям помогать принято. Особенно нужным.
— Интересно… — сдержанно хмыкнула Хельга.
Чико не оценил иронию. Продолжил:
— Сейчас Кольцо сомкнулось. Всем придется туго. Самое время завести союзников. При этом — сделать правильный выбор. Вот вы, похоже, с выбором ошиблись…
— Хочешь предложить свою кандидатуру? — поинтересовался Зигфрид. — В союзники?
— А почему нет? Сами видели — я воевать могу. А ситуация такова, что в одиночку стало не очень-то уютно. Все вокруг будто озверели. Те же нео раньше десятками бродили, теперь же кучкуются, собираются в толпы. Говорят, на Кремль идут — двумя ордами сразу…
— Тебе-то с того что? — недружелюбно спросил Книжник. — Ты же сам по себе!
— Так я и говорю: одному стало туговато. Вам троим, с союзничками вашими, — и то несладко. А примкнуть к вам для общей пользы — можно.
