– Контур! – сухо сказал Хиляк, пронзительно глядя на завхоза. Тот кивнул.
– А ну, не смей! – властно крикнул он в сторону водительского места. – Нам нельзя останавливаться! Я сейчас разберусь…
– Что ты там разберешься… – заскулил Баян. – Меня же прав лишат…
– Не лишат… – заверил завхоз, неторопливо раскрывая портфель и извлекая из него красный телефонный аппарат. – Доходяга, тебе специальное приглашение нужно? Ну-ка, найди, кто у нас в ГИБДД…
Доходяга словно обрадовался возможности занять голову и руки: быстро схватил свой баул, извлек на свет небольшой лоток и принялся шерстить его со скоростью машинки для счета купюр.
– Повторяю, – голос в мегафоне зазвучал на тон выше. – Водитель автобуса!..
Баян, казалось, сейчас заплачет. Он то и дело оборачивался на завхоза, по красной физиономии текли струйки пота. Еще немного – и он врежется вон в тот фургон спереди или обдерет бок джипа по правую сторону…
– Есть! – воскликнул Доходяга. В трясущейся руке он сжимал желтоватую картонку.
– Так диктуй номер! – рявкнул завхоз, снимая трубку.
Таким решительным я его еще никогда не видел. Доходяга проблеял имя и номер. Завхоз мгновенно набрал его на приятно жужжащем диске.
– Алло, – произнес он. Дунул в трубку. – Вы меня слышите? Очень хорошо. У нас небольшая проблема. Машинка ваша патрульная… Номер, э…
– Пятьсот семнадцать, – мгновенно сообщил выглядывающий через занавеску Хиляк. – На обгон пошел, подрезать будет…
– Пятьсот семнадцать… Да, патрульная… Автобус тормозит, ага… Так вот, пусть не тормозит… Хорошо, спасибо…
Автобус дернулся и замер.
– Все… – обреченно проговорил Баян. – Он впереди встал. Прощайте мои права со всеми категориями…
– При чем здесь твои права! – отмахнулся Крот.
Даже мне было ясно: остановили нас не просто так. В мире анималов есть такой термин – «заказ». Похоже, нас тоже заказали. Что самое мерзкое – свои же, братья-слабаки. Все-таки, они способны на самые изощренные подставы. Понимать это начинаешь, только окунувшись в нашу среду. Как же мне это надоело…
С минуту все сидели в оцепенении, пока Баян удивленно и немного недоверчиво не произнес:
– Уехал… Ей-богу, уехал! Документы вернул и даже извинился!
– Так это и есть манипулятор? – разглядывая аппарат в руках завхоза, восхищенно произнес Крот.
Матвеич мрачно кивнул:
– Да. Только в ГАИ теперь надолго доступ закрыт. Боюсь, как бы нашу контурную метку не уволили…
– А как же Экзекуторы такой штукой пользуются? – спросил я. – Каждый раз кого-то увольняют?
– На то они и Экзекуторы, чтобы умело управлять Контуром, – пояснил Хиляк. – Тут нам сними не тягаться: это как в шахматах – новичку против гроссмейстера…
– Поэтому нам и нужен герой, – раздельно произнес Матвеич. – Чтобы переступить через правила и дать слабакам силу.
Все внимание снова обратилось ко мне…
Я снова крайний.
11
Припарковать автобус в оживленном центре казалось невозможным. В конце-концов, Баян просто выпихнул меня с завхозом в переулке, и до Манежной площади мы добирались пешком. Я недоумевал: чего нас понесло в центр, когда по уму следовало бы хорошенько спрятаться и затихнуть. Среди плотных потоков народа мерещились подозрительные лица и холодные взгляды. Оставалось лишь вжать голову в плечи и мысленно повторять: «все хорошо, в Багдаде все спокойно…»
Майор ждал нас у входа в «Охотный ряд», как раз напротив гостиницы «Москва». Вяло подумалось: «А где же мотоцикл?». Говорить не хотелось.
Но мы уже пробивались сквозь упругие двери, мимо лезущих на воздух людей, ошалевших от вакханалии товарного изобилия и зубодробительных цен. Спустились на эскалаторе нижний уровень. Меня не покидало ощущение, что мы собираемся принести жертву какому-нибудь алчному богу торговли. Люди на эскалаторах были торжественно молчаливы, взгляды модных красавиц сверкали, лоснящиеся пакеты с покупками намекали о сделке с подземным дьяволом…
Однако майор Хорь не стал тащить нас на алтарь какого-нибудь бутика. Вместо этого мы свернули в неприметный служебный ход. Дойдя до конца длинного коридора, спустились по крутой лесенке. Здесь красовались двери с трафаретными фигурками и гостеприимными буквами «М и Ж».
Я недоуменно посмотрел на завхоза – но майор уже отпирал широкую дверь, притаившуюся под лестницей. Молча кивнул, приглашая следовать за ним.
– А… Туда разве можно? – робко поинтересовался я.
– Со мной – можно, – заверил Хорь. – Это мое хозяйство.
Матвеич подтолкнул меня, и я нехотя ступил на темную лестницу. Щелкнул выключатель, и путь озарился скудным электрическим светом. Честно говоря, меня уже стали раздражать всякого рода подземелья. В этом вопросе я полностью солидарен с Клоуном. Взгляд упал на стену – там красовалась крупная трафаретная надпись:
БОМБОУБЕЖИЩЕ
Косая стрелка указывала вниз.
Что меня поразило – эта надпись определенно была сделана задолго до сотворения подземного Вавилона. Древние матовые плафоны в решетчатой защите свидетельствовали в пользу моего предположения.
Прошли узким коридором и уткнулись в запертую дверь с четырьмя рычагами по сторонам и круглым окошком-глазком. Хорь навалился на рычаг, дернул. Дверь подалась и отошла плавно и тихо. Похоже, за петлями следили…
Переступили через необычайно широкий порог – и оказались странном помещении – похожем по сечению на придавленную трубу. Вдоль стен – длинные металлические лавки, в углах – массивные, металлические же шкафы. Место это производило на редкость удручающее впечатление…
– Были времена, хорошо строили! – любовно поглаживая наклонную стену, сказал завхоз. – Только, вот, не слишком практично…
– Этот бункер тоже «лишний», – поинтересовался я? – Из «остатков роскоши»?
Майор только усмехнулся и направился к противоположной стене
– А то как же, – сказал Завхоз. – Случись ядерная война – Клану что, подыхать прикажешь? Нам в убежищах мест никто не бронировал…
– Так, я свет выключаю! – предупредил майор. Он держал руку на рукоятке старомодного рубильника.
– А зачем выключать? – глупо спросил я.
Бах! И будто глаза лопнули – ни черта не видно, одни цветные пятна… Следующая дверь, не в пример первой, оказалась скрипучей. Это можно считать плюсом, если единственным ориентиром остается звук.
Впрочем, за узким овалом снова показался свет. Только какой-то… неправильный. Вялый, дрожащий…
От свалившейся откуда-то догадки меня прошибло потом. Я еще не верил, перешагивая через порог…
– Так это здесь… – пробормотал я.
– А почему бы и нет? – усмехнулся Матвеич.
– А? Кто это?! – раздался знакомый голос, и перед нами, как привидение, возникло настороженное лицо Затворника.
