– Да куда вы смотрите – вот же он! – ору я, указывая парням за спину.
Дешевый школьный прием. И, тем не менее, один из парней не выдерживает и оглядывается. Второй видимым усилием подавляет рефлекс. Но мне вполне достаточно времени, чтобы от души, тяжелым ботинком заехать ему по голени. Поверьте, это очень больно, и на время здорово сбивает шаг.
Оба злобно вскрикивают, а я уже бегу по аллее прочь, заливаясь счастливым смехом.
Зря я радовался. Откуда-то сбоку, из-за деревьев наперерез мне рванулись еще двое – точно таких же, с аккуратными прическами, неброско одетых. Я бы просто не смог выделить их в толпе, задайся такой целью…
– Сто-ой! Стоять!!! – кричат мне вслед, и я не могу отказать себе в удовольствии продемонстрировать торчащий из кулака средний палец.
Сила завладевает мной, и вот я легко перемахиваю через скамейку (оказывается, мое тело способно на это), бросаюсь на проезжую часть. Самое время испугаться – я ныряю в поток машин, несущихся на полной скорости. Зависаю на носках – в миллиметрах от моего тела пролетает сверкающая сталь «Хонды». Изгибаюсь, как торреодор – и чуть не касаюсь лопатками смрадно дышащего автобуса. Я даже не думаю об опасности – лишь упиваюсь движением. Тело само устраивает смертельный слалом, уворачиваясь от стремительного железа, а сзади уже слышен визг тормозов, удар, еще удар, вой автомобильных сирен…
И вот я на другой стороне улицы, восторженно смотрю на пройденную тропу смерти. Адреналин бурлит в крови, сердце заходится запредельным ритмом…
Преследователи определенно потеряли меня из виду. Надо пользоваться моментом – и уходить.
А я счастлив – как были бы счастливы сотни слабаков мечтавших, но так и решившихся…
Все-таки, даже за дармовую силу приходится жестоко расплачиваться. Уже в электричке тело начало неприятно ломить, руки и ноги отказывались слушаться, словно я потянул одновременно все связки. Всю дорогу провел, болезненно скрючившись, ловя на себе сочувственные взгляды дачников. Но в душе продолжал царить тихий восторг, и я с трудом сдерживал ползущую на лицо довольную улыбку.
Что же сотворил со мной чародей-Затворник? В чем суть его опыта? Чем кончится для меня этот забег лабораторной крысы? Об этом думать не хотелось. Когда ты счастлив, думать ни о чем не хочется. Подозреваю, что это упоение силой – сродни приему наркотика. Что-то вроде того случая, когда меня едва не подсадили на жижу. Такое состояние не может длиться вечно. И надо использовать свои новые возможности, пока со мной не произошло непоправимого…
Что у меня есть? Всего лишь воля, которую надо направить в нужное русло. Если бы я обладал достаточными знаниями, я бы наверное смог бы описать то, что чувствую, я бы доказал, что каждому человеку по плечу самое невероятное. Но вряд ли я смогу быть настолько убедительным. Главное – доказать это самому себе…
Объявили станцию, вагон вздрогнул и замер. С кряхтеньем я поднялся на ноги.
Ничто не избавляло меня от необходимости самостоятельно выбраться на перрон, а следом – отправиться в долгий пеший путь к Обители. После километра страдальческого пути начал привыкать, боль утихла, и я поймал себя на том, что напеваю какой-то модный мотивчик. Никогда не замечал за собой подобной привычки.
Тем более, не могу понять, что заставило меня свернуть в противоположную от калитки сторону и с немыслимой ловкостью перемахнуть через забор, умудрившись при том не повиснуть в колючей проволоке. Уже спрыгнув в неряшливую траву внутри Обители, понял, что делаю все это не столько ради скрытности, сколько для эффектной картинки – вдруг где-то прячется съемочная группа крутого боевика. Это просто смешно: именно так представляет себя слабак в роли какого-нибудь недобитого Спайдермена…
Честно говоря, это странно для меня – сначала действовать, а после думать. Не знаю, действительно ли это свойство всех анималов, или же только представление слабаков об этом. Потому, оказавшись в Обители, мне пришлось объяснять самому себе: что я здесь делаю?
Впрочем, ответа долго искать и не пришлось. Мне надо принять правильное решение – именно потому я здесь.
Приятное ощущение – не ведать сомнений, видеть решение четко и просто. Как же я раньше не понял самого главного?
Враг Клана – не многочисленные хищники в лице анималов, вовсе нет. При всей их зубастости мы, все-таки, здорово маскируемся. Враг слабаков – они сами.
Где-то я слышал, что сильный человек добрее. Не берусь судить: я видел немало накачанных подонков. Но правда в том, что нет никого опаснее, чем озлобленный подлый слабак. Наверное, это один из способов защиты: одни из нас сводят счеты с жизнью, другие начинают пожирать еще более слабых.
Матвеич считает, что сейчас, решается судьба Клана. Он, безусловно, знает куда больше, чем это кажется на первый взгляд. В какой-то момент меня осенила чудовищная догадка: моими руками Матвеич хочет не столько защитить слабаков, сколько очистить Клан от внутренних врагов – его же собственных зарвавшихся в собственном самомнении и жадности функционеров. Не удивлюсь, если своей фальшивой смертью он просто обостряет ситуацию, стремясь выдавить скрытый гнойник из тела Клана.
Эта мысль меня позабавила.
Все-таки, мой друг прав: руководство приходит и уходит, а завхоз остается…
Так или иначе, в Обители из наших я один. И мне одному придется спасать Клан. Даже от себя самого.
Елки-палки, ведь все, что я делаю – все это только ради тех, кто поделился со мной жалкими крохами своей силы. Теперь я это не просто понимаю – я это чувствую. Бесчисленное множество слабаков во мне требуют справедливости – и я уже не принадлежу самому себе.
Я их должник.
И я обязан воплотить в жизнь все их несбывшиеся мечты…
2
Я замер в траве, и прикидывая, куда идти, чтобы не попасться на глаза персоналу. Под ногами валялся пыльный футбольный мяч. Я поднял его, крутанул на пальце.
– Дядь Леш, это вы? – донесся до меня испуганный детский голосок.
Перехватил мяч ладонью, прижал к себе. Обернулся.
Надо же – Катя! Я даже не думал, что случайная встреча сможет так обрадовать меня. Улыбка сама полезла на лицо.
– Привет! – я энергично, но бережно потряс тонкую Катину руку. – Ты, что, как Мороз-воевода – дозором обходишь владенья свои?
– Чего? – Катя смущенно улыбнулась. – Не, просто грустно как-то, вот и гуляю… А вы куда пропали? Ребята на вас уже обижаются. Ведь Клоун так и не рассказал до конца ту историю! Ой! Я сейчас побегу, всем скажу, что вы пришли!
Катя хотела броситься бежать, но я не отпускал ее руку. Катя смотрела на меня спокойным открытым взглядом.
– Этого еще не хватало… – усмехнулся я, отпуская ее. – Скажу по секрету: я здесь тайком. Никто не должен знать…
– Так, значит, правду говорят, что вы преступник, что это вы … Матвеича… а потом и Владыку… – в глазах девочки появился страх.
– Да врут они все… – я даже сплюнул в сердцах. – Сама подумай – как бы я смог? Зачем?
И вдруг обмер.
– Как ты сказала – «и Владыку»?! Что с Владыкой?
– Ну… – девочка дернула плечами. – Его все равно никто из ребят не видел. Но говорят, машина его сбила. Прямо у ворот.
– Машина… У ворот… – пробормотал я, лихорадочно пытаясь уловить логику происходящего. События обострялись круче и круче. Словно Обитель поразил вирус, грозящий уничтожить Клан и всех прикоснувшихся к нему слабаков…
Странно, что я так переживаю за Владыку. Я ведь даже не представляю, кто он, что за человек был. Какая-то безликая схема вместо личности – а я ощущаю потерю…
Катя пристально смотрела на меня, и я понял, что можно упустить инициативу.
