сейчас, на последнем этапе войны, кто-то из англичан рисковал головой. Во имя чего? Алоизу платили регулярно, он получал значительные суммы в «фунтах Бернхарда». Но личность его партнера в Англии оставалась неизвестной. Кроме того, поскольку было физически невозможно переправлять деньги из Германии в Англию, этот человек не получал ничего. Хольтен в очередной раз вспомнил Мойзиша, который много раз задавал себе вопрос: почему Цицерон был настроен так враждебно к англичанам? В конце концов, Цицерон рассказал ему, что его родственника застрелил во время охоты англичанин. Но Хольтен считал эту историю чистой воды вымыслом. Что же ответит на этот вопрос Алоиз? Хольтену не пришлось долго ждать. Ему ответили, что агент ненавидит все английское. Но Шелленберг не был удовлетворен таким ответом. Этот англофоб, он что, был ирландцем? Все эти и многие другие вопросы были направлены в Лондон. Наконец, пришел ответ, который положил конец расследованию. Соображения безопасности заставляют английского агента отказаться от дальнейших подробностей. Было вполне возможно, что англичане перехватывали его сообщения. Поэтому там не должно было содержаться никаких деталей, с помощью которых можно было выйти на отправителя донесений.
Примерно в это время Кальтенбруннера навестил другой высокопоставленный нацист, Герман Фегелейн. Ходили слухи, что он вот-вот станет шурином самого фюрера, поэтому Кальтенбруннер изо всех сил старался угодить этому человеку.
Вскоре Фегелейн перешел к сути дела:
— Не могли бы вы помочь мне достать кое-что, в чем я очень нуждаюсь?
— Просто скажите, что вам нужно, и я сделаю все, что в моих силах.
— Мне нужны ювелирные украшения.
— Какие именно?
— Любые.
— Может быть, было бы лучше, если вы составите для нас список того, что вам необходимо, с которым мы потом могли бы поработать.
— Прекрасная идея. Дайте подумать. Во-первых, мне понадобится бриллиантовое ожерелье, во- вторых…
Кальтенбруннер начал записывать. Через полчаса после того, как закончил, он пообещал помочь коллеге и достать для него драгоценные камни и металлы.
Швенд, который посчитал все это второстепенной задачей, раздал список своим коммивояжерам и указал в нем максимальную цену, которую они могли предлагать за то или иное изделие, разумеется в «фунтах Бернхарда». Самого его в это время больше занимала мысль о том, что он должен в ближайшее время снова отправиться в Каунерталь. Ему было очень важно, чтобы каждый житель этой маленькой деревушки считал его своим другом. Наверное, он сможет отправиться туда после того, как закончит самую крупную сделку с оружием, если, конечно, эта сделка вообще состоится.
В середине мая 1944 года, когда русские быстро продвигались к границе самой Германии, Хольтен получил от Кальтенбруннера особое зашифрованное послание на свое имя. Алоизу было необходимо передать новые распоряжения. Агенту в Лондоне предстояло быть готовым к получению нового задания чрезвычайной важности. Задание было настолько опасным, что после его выполнения агент будет награжден Рыцарским крестом Железного креста и получит значительное денежное вознаграждение. Хольтен, который теперь был более чем уверен в окончательном поражении Германии, тем не менее передал это бессмысленное обещание. Через двое суток пришел ответ. Агент был глубоко тронут оказанным ему доверием и с выражением искренней благодарности принимал это любезнейшее предложение. Независимо от грозившей ему опасности, он был готов выполнить порученное ему задание, когда придет время.
Пока Швенд в Шлосс-Лаберсе рассматривал первые драгоценности, приобретенные по запросу из Берлина, Хольтен в Будапеште размышлял, о каком же особом задании идет речь. Он очень надеялся на то, что никто в Берлине не был настолько сумасшедшим, чтобы попытаться убить Черчилля. Но что тогда планировалось поручить агенту?
Глава 12
КРАЖА ДВУХ С ПОЛОВИНОЙ МИЛЛИОНОВ
Однажды поздно ночью в субботу машина Швенда резко притормозила в окрестностях Шлосс- Лаберса. Наружу выскочил телохранитель и застыл в готовности отреагировать на любую угрозу. Швенд кивнул и вошел в двери. В одной из малых комнат для гостей он нашел Главана, которого сразу же спросил:
— Как дела у Камбера? Он пришел в себя после того приступа желчного пузыря?
— До того, как он отправился спать, с ним все было в порядке, — ответил Главан, — но это не значит, что завтра с ним все будет так же хорошо. Случилось что-то особенное?
— Наконец-то мы все уладили с той большой сделкой с оружием. Завтра утром нужно будет вносить оплату в Триесте.
— Может быть, вам нужна моя помощь в том, чтобы пересчитать деньги?
— Нет, спасибо. Два с половиной миллиона вот уже несколько недель как упакованы и ждут своего часа. Давайте лучше немного поспим. Завтра нам придется рано вставать.
— Спокойной ночи.
Воскресный день обещал быть прекрасным. Стояло жаркое солнце, а с запада дул мягкий освежающий бриз. Швенд отдавал последние распоряжения своим подчиненным, расположившимся в машине у хранилища, когда подошла его секретарь Гертруда Хюллен. Увидев машину, она спросила:
— Если кто-то собрался ехать куда-то, не мог бы он захватить меня с собой? Сегодня было бы так прекрасно проехаться куда-нибудь.
Швенд посмотрел на Камбера и Метцгера, и, поскольку те не собирались возражать, он ответил:
— Хорошо, вы поедете с ними. Чем больше людей находится при деньгах, тем безопаснее.
Метцгер помог Гертруде сесть на переднее сиденье рядом с водительским, которое он собирался занять сам. Почти все заднее сиденье занимали деньги, два самых обычных кожаных чемодана, в которых лежали банкноты первой категории по классификации операции «Бернхард», изготовленные в Заксенхаузене. Рядом с деньгами сел Камбер, готовый взять на себя охрану двух с половиной миллионов фунтов стерлингов. Швенд остался доволен тем, что все документы были в порядке и что в машине было достаточно бензина на обратную дорогу, махнул рукой, давая сигнал на отправление.
— Какая гора свалилась с моих плеч, — проговорил он, когда автомобиль скрылся из виду.
Гертруда предвкушала, что она прекрасно, как никогда в жизни, проведет время. Когда машина прибудет в Триест, она собиралась отправиться обедать в дорогой ресторан, а потом, возможно, сходить куда-нибудь потанцевать. Но в любом случае эта поездка отлично поможет ей отвлечься от мрачного замка с его скучными солдафонами. Лейтенант-инвалид превратился в настоящего зануду со своими вечными приглашениями на прогулку. Ей хотелось в большой город, она соскучилась по его огням, веселью и суете. Девушка почувствовала себя настолько счастливой, что запела. На склонах холмов начал вызревать зеленый виноград, согретый теплым ласковым солнцем. Метцгер отважился сделать несколько довольно смелых замечаний относительно ее песни, но она не попалась в эту ловушку.
Когда они проехали несколько километров, Метцгер заметил, что Камбер не сказал за все утро ни одного слова. Он попытался завязать разговор, но его коллега в ответ отделывался лишь короткими междометиями. Тогда Метцгер повернул зеркало и посмотрел на заднее сиденье. Камбер скрючился в углу сиденья, плотно сцепив руки и уронив голову на грудь. Его лицо было искажено гримасой боли.
— Снова старая проблема? — спросил Метцгер.
Камбер в ответ промычал что-то нечленораздельное.
Взмахнув руками, Метцгер спросил у Гертруды:
— Вы прошли экзамен по оказанию первой помощи?
