Тайбур прошел по служебной галерее, с одной стороны прикрытой резным экраном.
– Знаю, знаю, вы устали, – приговаривал он кричащему и выгибающемуся ребенку, – любой нормальный человек не выдержал бы.
Али поджала губы. То, что ближайший охранник короля так предан ему, было трудностью, которая не могла ей понравиться. Она знала, как велика возможность того, что Дайневон погибнет во время восстания. Дайневон и, может быть, даже Эльсрен.
– Надеюсь, ты не ищешь любви в этом районе, – сказала Верейю, которая уже стояла там, откуда только что ушел Тайбур. – Ему все в жизни неважно, кроме его обязанностей по отношению к королю. Несколько наших юных дам долго печалилось, когда он перестал ухаживать за ними.
– Я не собираюсь печалиться, – ответила Али, – и вообще не понимаю, почему он подошел ко мне.
Али продолжала осматривать комнату. Там все понемногу успокоилось, за маленькими друзьями короля пришли няни. Рихани взяла Петранну и Эльсрена и повела их в Гардеробный павильон. Рихани болтала со служанкой, которая тащила на руках вяло сопротивляющегося крошку-лорда. Дов не двинулась со своего места между бароном Энганом и герцогом Номру. По их губам Али прочитала, что они беседуют о скудном урожае озимого риса. Али покачала головой. Ну и странные же у Дов интересы!
Вдруг слуги разом заговорили, и Али посмотрела в ту сторону, куда смотрели все: вдоль коридора, который вел к главному входу. По залу, где сидели регенты, двигалось бессмертное создание. Али смотрела на него через резной экран, пока оно шло к принцессе Имаджан. Ошибиться было невозможно. Даже высокородные гости оборачивались взглянуть на василиска. Некоторые – с тревогой, некоторые – с интересом. Он был семи футов высотой, что составляло средний рост василиска, его серая шкура была шероховатая, словно сделанная из бусин. Намек на складки под подбородком говорил о его юном возрасте – всего лишь два или три столетия от роду. Вокруг живота была обернута цепь с петлей, поддерживающая длинный хвост. Глаза василиска были серые и мудрые, с узкими кошачьими зрачками. Он грациозно поклонился принцессе и леди, сидящим вокруг нее.
Али не забывала пялиться на него так, словно никогда раньше не видела василисков. Это, кстати, был не просто василиск. Этого василиска Али прекрасно знала.
– Это василиск, – сказала Али какая-то горничная. Довольное выражение ее лица говорило, что она считает Али неотесанной деревенщиной. – Монархи Торталла послали его с дарам, чтобы приветствовать восшествие его величества на трон и назначение регентов. Он привез для короля чудесные игрушки, которые сами плавают и ходят, а для их высочеств драгоценности. Часто их не увидишь, василисков, даже здесь, при дворе, – она вздохнула, – он скоро отбывает. А жаль. Он намного симпатичнее других особых посланников.
Али с изумлением смотрела на Ткаа. Непривычному глазу василиск казался упитанным, но таким его делал мешок, привязанный к животу. «Что это несет Ткаа? – думала Али. – Не оружие. Тот, кто способен одним звуком обратить человека в камень, не нуждается в оружии».
Имаджан улыбнулась бессмертному, который искусно остановился как раз на таком расстоянии, чтобы она не получила растяжение мышц шеи, встретившись с ним глазами. Имаджан кратко поговорила с ним. Когда василиск через всю комнату пошел к принцу Рубиньяну отдать ему дань уважения, Нуритин встала и сделала Виннамин знак. Герцогиня немедленно приблизилась к Имаджан и присела перед ней. Грациозным движением руки Имаджан пригласила Виннамин присесть на место, которое только что покинула Нуритин.
Пока Ткаа шел через комнату, Али всматривалась в невысокого толстенького человека, который что-то шептал на ухо принцу. Отметив, что толстяк стоит так, чтобы никто не мог прочитать его речь по губам, Али поняла, что это Севмир Амбау, личный шпион Рубиньяна. Это ему принц поручал присматривать за собственным братом. Запомнив лицо Севмира, Али вернулась к наблюдению за Виннамин и Имаджан.
– Итак, Балитанги вернулись ко двору, – говорила принцесса с милой улыбкой. К ним скользнула горничная и наполнила дамам кубки вином. Али посмотрела на Ткаа и дала ему мысленный посыл. Теперь он знает, что она здесь. И если ему понадобится ее найти, он непременно это сделает, в этом Али была абсолютно уверена. Она не беспокоилась, что Ткаа каким-то образом выдаст ее. Этот василиск был одним из лучших папиных агентов.
Али продолжала осматривать комнату. Там и тут сидели или стояли люди. Они говорили, пили, закусывали, а тем временем рабы сновали между ними с подносами, полными угощений. Было очевидно, что, несмотря на увлеченность разговорами, люди в комнате не выпускают из виду обоих регентов. Имаджан и Виннамин беседовали, а Рубиньян стоял в дальнем углу. Кроме Ткаа, рядом с принцем-регентом находилась группа знатных гостей. Рубиньян больше слушал, чем говорил.
Али удалось прочитать по губам мужчин: они обсуждали пиратские рейды у берегов Архипелага. Один обвинял другого, что тот имеет с пиратов прибыли. Второй ответил, что тому следует лучше следить за своими пиратами. Спор грозил перейти во взаимные оскорбления, когда Рубиньян, положив руку на плечо одного спорщика и улыбнувшись другому, сказал, что прикажет флоту увеличить патрули. Он справился с ситуацией как умелый дипломат. Али была восхищена.
«Да забудьте вы про своих пиратов, – зарычал другой дворянин, это Али тоже прочитала по губам. – Я хочу знать, что сделано в связи с исчезновением сборщиков податей? Наводнение этой зимой смыло три моста в моей провинции, и мне нечем платить за новые! Мне нужны деньги от налогов!»
«До конца лета ты недосчитаешься гораздо больше, чем три моста», – подумала Али. Раскат смеха привлек ее внимание к Сарэй. Она стояла в центре группы молодых мужчин и женщин, и все они аплодировали какой-то шутке. Наличие большого количества мужчин не удивило Али: мужчины летели на Сарэй, как пчелы на мед. Гораздо больше она удивилась, увидев большое количество девушек возраста Сарэй или немного старше. И женщинам, похоже, Сарэй тоже очень нравилась.
Многие в этой группе были чистокровные луарины, и они, совершенно очевидно, не чувствовали, что унижают себя общением с полурэка. Еще слишком рано об этом говорить, но если молодые луарины охотно дружат с теми, в ком течет кровь рэка, то можно будет избежать кровопролития, которого Али так боялась. Очень легко представить этих благополучных, богатых людей мертвыми, гладкие колонны и сияющий пол – заляпанными кровью и исцарапанными мечами, и повсюду – черные всполохи волшебного огня. Это был кошмар Али. Она надеялась, что Улазим и другие руководители смогут удержать восставших от бессмысленного кровопролития.
Молодой, темнокожий мужчина склонился над рукой Сарэй. Он был одет как картакец, в желтую тунику с короткими рукавами, которая свисала ниже колен до самых сандалий, высоко зашнурованных. Его черные волосы были покрыты маслом и зачесаны назад, а на затылке завязаны в хвост. Хвост удерживала заколка из золота и янтаря. Али прочитала по его губам, что он просил Сарэй пожалеть человека, который, будучи так далеко от дома, тяжко ранен ее очарованием. Драгоценности сияли не так ярко, как его живые карие
