обстоятельствах. Прошло много лет, но Паула не могла забыть, как она тогда обнимала братишку, убитого горем. Они оба не были счастливы в любви. Как и Фернандо, Паула неожиданно лишилась своего любимого и решила, что ни один мужчина не сможет заполнить возникшую пустоту. Но она всем сердцем желала, чтобы Фернандо снова устроил свою личную жизнь – нашел бы женщину, которая сделала бы его счастливым. Она желала счастья брату больше, чем себе.
Паула очнулась от своих мыслей, так как необходимо было сделать заказ. После того как метрдотель все записал, она завела речь о том, что считала необходимым обсудить с Фернандо в первую очередь.
– Я не знаю, какие дела привели вас в Сеговию, хотя предполагаю, что вы приехали не для того, чтобы увидеться со мной. – тут она заговорщицки посмотрела на них. – Но я принесла серебряный кинжал, который вы заказали мне и который пришлось изготавливать с такой срочностью.
Она вынула из сумки коробку из гофрированного картона, открыла крышку и вынула дорогой тунисский кинжал с вырезанными на рукоятке арамейскими буквами, точно такой, как просил Фернандо. Он взял кинжал и принялся внимательно разглядывать его со всех сторон. Паула, не ожидая реакции брата, продолжила:
– Как видишь, это ручная работа. Я заняла своего лучшего ювелира но серебру работой на полных три дня и собственноручно отполировала самые тонкие детали.:
– Да… неплохо, – сдержанно похвалил изделие Фернандо.
– Как это «неплохо»? Это все, что ты можешь сказать? Не притворяйся! Ты знаешь, что это лучшая работа из всего, что ты держал в руках за всю твою жизнь, скотина неблагодарная!
Паула вырвала кинжал у него из рук и положила его обратно в коробку, очень обиженная словами Фернандо. Моника почувствовала ее состояние и захотела помочь.
– А мне он кажется настоящим произведением искусства. Он великолепен!
– Спасибо, Моника. Вижу, есть кое-кто, способный оценить качество работы, – при этих словах Паула посмотрела на Фернандо, – так что не будем слушать этого невежду! Поскольку я хорошо его знаю, то понимаю, что он пытается найти предлог, чтобы заплатить мне по минимуму. Он думает, что. если признает подлинную ценность этого кинжала, его уникальность, ему придется заплатить сполна. Правда, ты именно так и думаешь, хитрец?
– Я согласен и признаю, что на этот раз ты превзошла саму себя, – сказал Фернандо с улыбкой, понимая, что его разоблачили. – Твои руки искуснее, чем руки нашего покойного отца. Скажи мне, сколько ты хочешь за него, только не загибай, и давайте насладимся едой.
– Я пошлю тебе счет на адрес ювелирного магазина. И не будем больше это обсуждать, договорились?
Моника выбрала вино. Она была отличным знатоком вин Риохи и попросила, чтобы им принесли вино с виноградника Арданца 1995 года. За первым блюдом Фернандо рассказал все, что они разузнали сегодня о содержимом пакета и о его отправителе. Паула, едва услышав об истории с таинственным браслетом, очень заинтересовалась.
– Ты помнишь о нашей поездке в Херес де лос Кабальерос, когда мы были маленькими? Тебе было тогда лет двенадцать, а мне только пять, и я ничего не могу вспомнить, – сказал Фернандо.
Паула задумалась на какое-то время, вспоминая о той поездке, едва сохранившейся где-то в дальнем уголке ее памяти.
– Отцу очень хотелось поехать туда. Мы были там только три дня. Лето в тот год было очень жаркое. Нас оставили играть в гостинице у роскошного бассейна, где мы бесились вовсю. Каждый день отец уходил очень рано, а возвращался поздно. Мы не знали, чем он занимался. Но я помню, что как-то подслушала его разговор с матерью. Отец собирался на поиски чего-то, что должно было принадлежать ему, или что-то в этом роде, и кого-то, кто, по-видимому, скончался. Я думаю, что речь шла о каком-то долге, который ему не вернули. Он расспрашивал всех родственников покойного об этом долге или о чем-то еще, но я знаю, что мы наконец вернулись домой с пустыми руками. Я вспоминаю, что по дороге домой у отца явно было отвратительное настроение.
– Безусловно, он отправился туда на поиски браслета, не зная, что пакет уже был ему отправлен, – заявила Моника. – И поскольку он о нем ничего не знал, то попытался искать непосредственно в том месте, где браслет должен был находиться, по его предположению, а именно в Херес де лос Кабал ьерос. – Она сделала глубокий вдох и с облегчением выдохнула, заметив интерес на лицах своих слушателей. Затем она продолжила: – С другой стороны, исходя из рассказа Паулы, этот человек, кем бы он ни приходился отцу Фернандо, умер раньше, чем успел сообщить ему о том, что пакет уже отправлен. Со смертью этого… Фернандо, какое имя у тебя записано?
– Карлос Рамирес, – прочел Фернандо и прервал ненадолго рассуждения Моники: – Я займусь тем, что проверю точную дату его смерти. Но все эти обстоятельства заставляют меня предположить, что он умер вскоре после того, как пакет дошел до тюрьмы, в сентябре или, самое позднее, в октябре 1933 года.
– Карлос Рамирес умер, – продолжала излагать ход своих мыслей Моника, – и всю информацию о том, что его связывало с твоим отцом, унес с собой в могилу. Во время поездки в Херес, о которой вы вспомнили, твоему отцу не удалось ничего узнать о браслете – разумеется, если он вообще знал о нем.
– Отлично, Моника! Похоже, ты уловила суть. Признаю, кроме того, что у тебя роскошная фигура, у тебя и мозги на месте, – воскликнула Паула, которой эта история нравилась все сильнее. – Когда мы поедем в Херес де лос Кабальерос, чтобы узнать, кем был этот дон Карлос Рамирес, друзья?
– Как это «когда мы поедем»? – оборвал ее Фернандо. – Я тебе все это рассказываю, потомучто ты моя единственная сестра и потом)7 что это имеет отношение к нашему отцу. Но это не означает, что я на тебя рассчитываю в этом деле. В любом случае я буду держать тебя в курсе событий.
– Послушай, мальчик, и после этого ты говоришь, что
Фернандо вытер губы салфеткой, намереваясь вступить в спор. Но, не давая ему сказать и слова, Паула продолжала:
– Рассчитываешь ты на меня или нет, я еду с вами! – она ударила кулаком по столу. – Уверяю тебя: ты не сможешь препятствовать мне! Я не собираюсь пропустить это приключение. Поэтому позаботься о том, чтобы забронировать номер в Херес де лос Кабальерос для меня и, разумеется, для Моники. Ты ведь ее, бедную, не оставишь за бортом? Тебе все ясно, дорогой?
Фернандо, видя, что у него нет другого выхода, в результате согласился на все. Он решил, что следующие выходные лучше всего подойдут для поездки. И, самое главное, ему даже не придется закрывать магазин.
– Мы выедем в следующую пятницу, это будет выходной. Я попробую забронировать номера в «Сафре», это совсем недалеко от Херес де лос Кабальерос. И мы сможем провести там выходные вместе. Что вы скажете?
– Вот так мне больше нравится, братишка!
Они закончили обедать, заплатили по счету и, выйдя из ресторана, распрощались. Паула села в машину и умчалась на полной скорости. Фернандо и Моника последовали ее примеру, но перед самой Сеговией Фернандо спросил:
– Моника, уже пять часов вечера. Скоро стемнеет. Решай: может, ты устала и хочешь, чтобы я отвез тебя в Мадрид, или все же прогуляемся по Сеговии, как я тебе обещал? В конце концов, обещанный день отдыха оказался очень напряженным, и я не смог показать тебе ни одно из своих любимых мест в этом городе, который мне так дорог.
– Я не устала. Я выбираю прогулку по Сеговии, несмотря на то что уже поздно. Но хочу тебя предупредить, что не желаю продолжать говорить ни о браслете, ни, бога ради, на исторические темы. – Она состроила милую гримасу. – Мне просто хотелось бы немного прогуляться.
– И ты можешь на это рассчитывать, – ответил Фернандо решительно.
Они приехали в Сеговию и припарковались у акведука. Оттуда они пошли по пешеходной улице Газола, медленно двигаясь в сторону собора. Фернандо вспоминал и рассказывал Монике то кое-какие забавные истории из своего детства, то о своих юношеских мечтах. Он рассказывал о колледже, о своих друзьях и играх, о родителях, о первой влюбленности в девочку Марию, когда ему было всего двенадцать лет, о каникулах, проведенных в Камбрилсе.
Моника с восторгом слушала его. И рисовала в своем воображении картины его детства и их привычные
