ним в больницу гадёныша одного привезли с рваной раной. Оказалось,
он у себя на огороде подпольной селекцией занимался, выводил новые
сорта хищных растений. Причём, специально скрещивал самые опасные
и, наверняка, не в самых мирных целях. Одно такое экспериментальное
растеньице его здорово стегануло отростком по ноге, рассекло ткани до
самой кости. Всё бы ничего, но оно ядовитым оказалось. Этот придурок
скрестил антропофагус, жутко опасное хищное растение, с ещё парочкой
ядовитых хищников. Глеб дежурил, когда тот в больницу поступил. Стал
рану обрабатывать, оказалось, она нашпигована мелкими ядовитыми
шипами, которые, к тому же, как только он извлечь их попытался, стали
из неё во все стороны выстреливать. Пока Глеб сообразил, как их
обезвредить, парочка шипов успела ему в руку и в плечо впиться. Яд, к
счастью, оказался медленнодействующим. Плохо было, что растение-то
гибридное и от его специфического яда готового противоядия нет. Глеб
попытался использовать то, что при отравлении ядом антропофагуса
применяется, и ещё какие-то противоядия, которые в больнице были, но
этого недостаточно оказалось, они только немного затормозили процесс
отравления. У Глеба были кое-какие наработки по универсальным
противоядиям, которые ещё не прошли клинических испытаний. Они
там, в больнице, попробовали в срочном порядке такое противоядие
сделать. Только, пока зелье зрело, яд уже начал активно действовать. В
общем, был момент... Но, слава Богу, успели, вытащили его. Ты не
плачь, всё позади уже. Он сейчас точно в порядке. А записку не
написал, потому что рука правая ещё плоховато работает, но, говорят,
это очень скоро пройдёт. Он быстро восстанавливается. Ночью ещё не
ахти был, а за день уже практически в норму пришёл. Я там со
вчерашнего вечера торчала. Меня к нему пустили сразу, как только он
очнулся, но я хотела убедиться, что уже точно всё в порядке, прежде
чем сюда идти.
Ира нервно покусывала губу, и было заметно, что ей нелегко сдерживать
эмоции.
— Мне надо к нему. Это возможно? — глотая слёзы, спросила Эм.
— Нет, Эм. Без телепортации в больницу отсюда непросто попасть. Его
оттуда тоже пока лучше не дёргать. Говорят, он буквально за пару дней
совсем поправится, тогда и увидишь его. Он точно сразу сюда рванёт,
как только будет в состоянии телепортироваться. Знаешь, он, как только
в себя пришёл и узнал, почему я в больнице оказалась, первым делом
попросил меня, чтоб я тебя успокоила и не рассказывала ничего, так
что, ты уж меня не закладывай.
— Нет, конечно, — улыбнулась Эм сквозь слёзы.
— Ну ладно. Я завтра после работы опять туда слетаю, а потом заскочу
сюда, или позвоню тебе, — заверила её Ира.
— Угу. Спасибо, я тебе так обязана, — хлюпнула Эм.
— Да ладно тебе. Мне он тоже не чужой. Мы же с ним с детства знакомы.
Я отлично понимаю, что такое переживать за близкого человека… А как
ты узнала, что с ним что-то не так?
— Почувствовала.
— Ну да… Я понимаю.
— Ну, ты тогда не говори ему, что я в курсе, только передай,
пожалуйста, что я его очень люблю и жду. Ладно? — попросила Эм.
