Деби Глиори
«Чисто убийственная магия»
Моей семье и прочим божьим созданиям С огромной благодарностью Шотландскому Совету Искусств за то, что не дал умереть с голоду, и прекрасному западному побережью Шотландии за подаренное мне вдохновение
СЕМЬЯ:
Титус Стрега-Борджиа, двенадцатилетний герой.
Пандора Стрега-Борджиа, десятилетняя героиня.
Дэмп (Промокашка) Стрега-Борджиа, их четырнадцатимесячная сестра.
Синьор Лучано и синьора Бачи Стрега-Борджиа, родители вышеназванных персон.
Стрега-Нонна, прапрапрапрапрапрапрабабушка (сохраненная криогенным способом) Титуса, Пандоры и Дэмп.
ХОРОШИЕ ПОМОЩНИКИ, КОТОРЫХ БЫЛО ТРУДНО НАЙТИ:
Миссис Флора Маклахлан, няня Титуса, Пандоры и Дэмп.
Лэтч (Задвижка, Щеколда), дворецкий.
Мари Бэн, повариха.
ЗВЕРИ:
Мультитьюдина, крыса, мать миллионов и питомец Пандоры.
Тарантелла, паучиха с понятием.
Сэб, Ффуп и Нот, мифические звери подземелий Шлосса.
Ток, крокодил, обитатель рва, окружающего Шлосс.
ИТАЛЬЯНСКИЕ РОДСТВЕННИКИ:
Дон Люцифер ди С’Эмбовелли Борджиа, сводный брат Лучано Стрега-Борджиа.
Дон Химера ди Карне Борджиа, дедушка (покойный) Титуса, Пандоры и Дэмп.
Пронто, консильоре (советник) Дона Люцифера.
Любое сходство с людьми, ныне живущими или покойными, является ненамеренным, но автор желала бы признать определенное сходство между собой и Тарантеллой.
Из книги «Грандиозные шотландские дома, которые вам не по карману» (июнь 1987):
СТРЕГА-ШЛОСС, АРГАЙЛ И БЬЮТ Эти владения, расположенные в трех милях от маленького горного городка Окенлохтермакти (население 786 чел.), могут похвастаться прекраснейшими видами на заливы Мойр Очоун. Окруженный 500 акрами реликтового леса и обрамленный дикой красотой горной цепи Бенгормлесс, сам дом является архитектурной жемчужиной.
Построенный в 1400 году по австрийской модели, он славится несколькими башнями, рвом (подъемный мост был разобран на дрова во время нефтяного кризиса 1732 года) и особенно великолепными подземельями, весьма нечасто встречающимися во владениях подобного рода.
Клан Стрега-Борджиа владеет им с 1645 года, когда замок был взят в погашение долга Мальволио ди С’Энчантедино-Борджиа у Кэмпбелла Караванеруса из Лохнагаргуйли. Своим очаровательным и необычным названием замок обязан итальянским корням семьи и своему немецкому архитектурному стилю.
(Ходят слухи, что до сих пор в винном погребе можно увидеть призрак бабушки Мальволио.)
Три пары глаз блестели в окошке верхнего этажа. Все шесть гляделок следили за тем, как полненькая женщина пытается перебраться через ров, явно не зная о Токе-убийце, дремавшем в его глубинах.
— Это уже третья за последнюю неделю, — заметил один голос.
— Четвертая, если считать ту, что Ток скушал на завтрак, — уточнил другой.
Третья пара глаз моргнула. Слишком юная, чтобы говорить, их владелица только подумала, сможет ли эта менять пеленки и петь именно ту колыбельную, которой нужно убаюкивать маленькую ведьму.
Заметив во рву спящего крокодила, миссис Маклахлан проворно взобралась по ступенькам, грузно уселась на каменного грифона, сторожившего парадную дверь, и огляделась. Покопавшись в потрепанной сумочке, она извлекла мятое газетное объявление и очки. Водрузив очки на кончик носа, она перечитала текст:
Энергичная няня (помощница мамы) срочно требуется для Титуса (12 лет), Пандоры (10 лет) и Дэмп (14 месяцев). Идеальная претендентка должна уметь выполнять несложную домашнюю работу, разбираться в водопроводном деле и ветеринарной науке, иметь некоторое представление о криогенной технике и обладать инстинктивным знанием того, как делать печенюжки хрустящими снаружи и мягкими внутри. Часы работы и зарплата подлежат обсуждению.
— Вздохни поглубже, Флора, — скомандовала про себя миссис Маклахлан. — Расслабься. Это самая обычная работа, не требующая магических навыков. Ты просто няня. Думай о пеленках. Думай об успокоительном чае, пушистых зайчиках и колыбельных… — Она сложила объявление и засунула его обратно в сумку. — Ты ведь хочешь забыть прошлое? — продолжала она. — Вот твой шанс оставить все позади. Как только ты перешагнешь этот порог, ты забудешь, что когда-то была ведьмой.
Притолока над ее головой была украшена несколькими херувимами, замызганными пометом летучих мышей. У самого безобразного из них был только один глаз, причем он не был вырезан из камня, а просто
