отличить их от тех звуков, которые могли доноситься снаружи. Тем не менее Эшли чувствовала уверенность в том, что следом за первой волной шорохов и голосов она расслышала вторую, более тихую, пришедшую с более далекого расстояния.
Легкая самодовольная улыбка растянула уголки ее рта, и Эшли подняла руку, смахивая с лица непокорный локон каштановых волос. Вот почему, когда девочка читала, она завязывала волосы в конский хвостик.
«Мальчики и пиво, — подумала Эшли, — это всегда веселое сочетание».
Взглянув на окно, Эшли поглубже осела в постели и пристроила книгу себе на грудь. Хотя еще стояла ранняя осень, ее родители уже обогревали дом, и было приятно ощущать, как в окно залетает прохладный ветерок. Пока Эшли читала про межгалактическую политику, песок и пряности, слова начали расплываться на странице, и веки девочки затрепетали. Подбородок сонно кивнул, после чего Эшли несколько раз моргнула и попыталась снова сосредоточиться на странице. Однако, дюжину раз прочтя один и тот же абзац, она вынуждена была сдаться, заложить книгу закладкой и убрать ее на тумбочку.
— Эшли?
Голос был точно шепот ветра. Когда он в первый раз прозвучал, Эшли не была уверена, действительно ли она его услышала. Возможно, подумала девочка, это было просто шуршание листьев за окном.
Но затем ее еще раз, так же тихонько, позвали по имени, и Эшли задрожала, а губы ее недовольно скривились. Все недавнее веселье развеялось. Там должен был быть или Уилл, или Эрик. Или, быть может, кто-то еще из парней. Однако, во-первых, этот шепот был Эшли совершенно незнаком, а во-вторых, содержал в себе нечто темное и вкрадчивое. В голосах Уилла и Эрика никогда не звучало такой настойчивости — и в то же самое время такой великой опаски.
С немалой тревогой Эшли включила лампу на тумбочке. Луна, пусть еще и не полная, все же была достаточно яркой, чтобы в ее свете деревья и кусты казались зловещими силуэтами. Ничто не двигалось во тьме, и сердце Эшли отрывисто забарабанило, пока ее охватывал странный трепет. Что-то здесь было не так. Хотя Эшли никогда не делилась этим с друзьями, у нее всегда было чутье насчет чего-то подобного.
И все же…
На самом краю земельного участка Уилеров была полоска деревьев, которая тянулась позади всех домов по эту сторону улицы. Пока Эшли внимательно оглядывала двор, из той полоски донесся хруст ветки и шелест подлеска. «Какой-то зверек», — с уверенностью подумала девочка. Однако стоило ей только вглядеться в полоску деревьев, как Эшли мигом подметила там тень темнее всего окружающего — силуэт, который не был ни деревом, ни кустом.
Она почувствовала, как он за ней наблюдает.
Тут силуэт двинулся с места, мгновенно скрываясь за сосной. Эшли негромко охнула и вздрогнула, когда наблюдатель исчез.
Затем Эшли услышала, как ее опять позвали по имени, и с изумлением поняла, что теперь голос доносится прямо из-под окна. С изумлением и облегчением. Взгляд ее заметался по лесистой полоске в другой стороне двора, а затем перескочил на несколько деревьев рядом с окном. Рука Эшли невольно взлетела, чтобы прикрыть рот, еще когда она заметила силуэт среди полоски деревьев. Теперь же девочка ее опустила и прижалась лбом к сетчатому экрану, пытаясь заглянуть вниз и разглядеть того, кто там притаился.
— Кто здесь? — прошептала Эшли.
— Уилл.
Эшли задрожала.
— Голос не похож.
Последовала небольшая пауза.
— Я… кое-что случилось, Эш. Кое-что… чертовски невероятное. Мне нужна твоя помощь.
Шепот был хриплым, а голос звучал низко и мрачно, однако теперь, когда он заговорил, Эшли подумала, что это все-таки может быть Уилл. Взглянув на дверь своей спальни, девочка постаралась говорить потише, чтобы родители не услышали.
— Ты заболел? Ты… твой голос какой-то другой.
Еще одна пауза.
— Я и на вид какой-то другой.
Едва сознавая, что она делает, Эшли крепко обхватила себя руками и почувствовала, как по всему ее телу бежит холодок. Что-то неприятное зашевелилось в животе. Взгляд Эшли по-прежнему был устремлен в сторону полоски деревьев, но тот силуэт там больше не появлялся, и девочка засомневалась, видела ли она его вообще. Может, просто ветка качнулась на ветру. Альтернатива была слишком тревожной, чтобы всерьез ее обдумывать. Если там все же был наблюдатель, он наверняка по-прежнему оставался среди деревьев, шпионя за ее окном.
— Что… что это значит, Уилл? Ты меня пугаешь.
— Я совсем не хочу тебя пугать.
— Почему ты просто не заберешься на дерево, как обычно?
Никакого ответа. Однако теперь Эшли расслышала, как он движется под деревом. Снова прижавшись лицом к сетчатому экрану, она попыталась его различить. А затем вдруг поняла.
— Это из-за того, что ты только что сказал, да? Из-за того, что ты выглядишь по-другому?
— Да.
Тут Эшли охватил страх. Страх за Уилла.
— Ох, господи, Уилл. Что случилось?
— Со мной будет все хорошо. Но мне нужна твоя помощь, — ответил Уилл. Его шепот едва доплывал до окна. — Эшли, послушай. Если бы я… если бы я не был похож на самого себя… я знаю, что это звучит дико, но если бы я не был похож на себя, какой единственный вопрос ты бы мне задала, чтобы я смог доказать, что это я.
Этот вопрос ужасно взволновал Эшли, однако ее разум немедленно начал над ним работать. Чего не мог знать никто, кроме Уилла? Он читал отрывки из ее дневника, но там на самом деле никаких особенных секретов не содержалось. Уилл столько всего про нее знал. К примеру, когда у нее были первые месячные. Когда она впервые имела сексуальный опыт с Эриком… Проклятье, он даже знал, что ей каждый год на протяжении всей ее жизни дарили на день рождения. Внезапно в голове у Эшли всплыл один образ — стеклянная бутылка из-под кока-колы, крутящаяся на деревянном столе для пикника за домом Конни Лоуренс.
— Эшли? — прохрипел странно знакомый голос.
— Ты когда-нибудь со мной целовался? — спросила девочка, вглядываясь во тьму за деревьями.
Прошло несколько секунд. Этих секунд Эшли вполне хватило, чтобы понять, какой же глупый вопрос она задала. Неважно, Уилл там стоял или нет, он с одинаковым успехом мог дать как неправильный, так и верный ответ.
«'Я не похож на себя', — подумала Эшли. — Что бы это могло значить?»
— Нет, мы не целовались. То есть, в том смысле, который ты имеешь в виду. Конечно, мы целовались, но просто, знаешь, по-дружески.
— А все-таки близко к тому было?
На сей раз никаких колебаний не последовало.
— Да. Однажды, когда мы играли в бутылочку у Конни Лоуренс. Мы ушли за забор, но так и не стали целоваться. Вышло бы слишком причудливо.
Странная щекотка пробежала у Эшли по спине, и она вдруг поняла, что вместо облегчения испытывает лишь еще большую тревогу и нерешительность. Его голос был совсем не тот. Это был Уилл, но в то же самое время не Уилл. Хотя он только шептал, Эшли смогла это понять.
— Уилл… я подумала… ты мог кому-то рассказать.
— Я не рассказывал, Эшли. Никому и никогда. Это больше никого не касалось.
— Я… я боюсь, Уилл. Если ты — Уилл. Пожалуй, я сейчас лучше закрою окно.
— Нет! — воскликнул он, резко переходя от шепота чуть ли не на крик. — Ч-черт, извини, —
