— Что-то не припомню.
— Прекрасно, — сказал он.
Кажется, он был доволен собой, что не давало никаких объяснений. Мы почти не разговаривала в поезде, но не из-за отсутствия тем для разговоров. Я не знаю в культуре ли дело или потому, что в самих поездах так тихо, но как только люди доходили до машины от платформы, он замолкали.
Мы с Винсентом стояли друг напротив друга, держась за стальные поручни для равновесия, и рассматривали пассажиров, которые в свою очередь рассматривали нас. Я не упоминала, что разглядывание людей — это национальная французская забава.
Когда мы повернули за угол и поезд дернулся в сторону, он обнял меня за плечи, чтобы я устояла.
— Мы еще даже не добрались до места, а ты уже действуешь? — рассмеялась я.
— Конечно нет. Я джентльмен до мозга костей, — ответил он тихим голосом. Я бы в любое время бросил бы своё пальто поверх лужи для тебя.
— Я ни кисейная барышня, — возразила я, когда поезд остановился.
— Уф — ну и хорошо, — сказал он, изображая поддельный вздох облегчения. — Тогда, как насчет того, чтобы открыть для меня дверь?
Я усмехнулась и щелкнула металлическим рычагом дверной задвижки и ступила на платформу.
С остановки Сент-Поль мы оказались прямо перед массивной классической церковью, которая называлась церковь Святого Павла.
— Я бывала здесь, когда была ребенком, — сказала я Винсенту, пока разглядывала декоративный фасад.
— Правда?
— Ага. Когда приезжала навестить бабушку с дедушкой на лето, я играла с девочкой которая жила здесь.
Я показала на строение с несколькими дверьми.
— Её отец рассказывал нам, что в средние века на этой улице проходили состязания. Мы с Сандрин обычно сидели на ступеньках церкви и делали вид, что мы в центре средневекового турнира.
Я закрыла глаза и вернулась на десять лет назад, вновь переживая звуки и краски нашего воображаемого турнира.
— Знаешь, я всегда думала, что, если парижские призраки за все столетия могли материализоваться все разом, то ты оказался бы в окружении интереснейших людей.
Я остановилась, вдруг смутившись, что рассказывала детали об одном из моих воображаемых миров парню, которого едва знаю.
Винсент улыбнулся.
— Если бы я вызвался состязаться, ты бы повязала мне на руку знак своей благосклонности, прекрасная леди?
Я сделала вид, что роюсь в сумке.
— Кажется, я не могу найти свой кружевной платок. Как насчет салфеток?
Смеясь, Винсент обнял меня за плечи и крепче прижал к себе.
— Ты потрясающая, — сказал он.
— Это определенно прогресс по сравнению с «забавная», — напомнила я ему, ни в состояние помешать моим щекам краснеть от удовольствия.
Мы направились в сторону дороги, ведущей к реке. На полпути, Винсент прошел через большой деревянный проём четырёхэтажного здания, таща меня за собой.
Как и многие многоквартирные парижские дома, этот был построен вокруг внутреннего двора, защищенного от улицы. Самые скромные дворы были размером с очень большую кровать, с необходимым количеством места, чтобы вместить мусорные баки. В других по больше, были деревья и скамейки, которые создавали, по дальше от улиц, для жителей тихий приют.
Этот двор был огромным, здесь были и магазинчики и даже открытое кафе, разбросанных среди квартир первого этажа, чего я никогда прежде не видела.
— Что это за место? — спросила я.
Винсент улыбнулся и, дотронувшись до моей руки, указывая на открытую дверь на противоположной стороне двора.
— Это только начало, — сказал он. Здесь примерно пять таких, связанных друг с другом дворов, отгороженных от улицы. И ты можешь бродить сколько захочешь, не видя и не слыша, что творится снаружи. Это всё художественные галереи и антикварные магазины. Я подумал, тебе понравится.
— Понравится? Да я в восторге! Это невероятно! — сказала я, — Я не могу поверить, что не бывала здесь прежде.
— Это место в глуши, — Винсент, казалось, был горд своим знанием удаленных мест Парижа.
А я была просто счастлива о того, что он взял меня с собой, чтобы вместе их исследовать.
— Скажу, — согласилась я, — что он почти полностью скрыт от внешнего мира. Итак… Ты бывал здесь раньше. С чего начнем?
Мы прогуливались через магазины и галереи битком набитых всем, от старых плакатов до древних голов Будды. Для города, где полно летних туристов, в магазинах на удивление было мало посетителей и мы блуждали по ним, как будто это были наши собственные личные находки сокровищ.
Когда мы мельком просмотрели антикварный магазин одежды, Винсент остановился перед стеклянной витриной с драгоценностями.
— Эй, Кейт, может, ты сможешь мне помочь. Мне нужно купить подарок для кое-кого.
— Конечно, — сказала я, изучая витрину, когда владелец снял для нас крышку.
Я дотронулась до симпатичного серебряного кольца с цветами, которые изгибались наружу.
— Что бы ты предпочла для своего возраста, — спросил он, касаясь старинного кулона с драгоценностями в виде креста.
— Моего возраста? — рассмеялась я, — Я всего на три года младше тебя. А может и того меньше, в зависимости от того, когда у тебя день рождения.
— В июне, — сказал он.
— Хорошо, тогда на два с половиной.
Он рассмеялся.
— Ладно, ты меня подловила. Я просто не уверен в том, что бы ей понравилось, а её день рождения скоро.
Я почувствовала, как кто-то ударил меня в живот. Что за идиоткой я была: совершенно неправильно поняла его намерения. Очевидно, что он видел во мне просто друга… друга с достаточно хорошим вкусом, чтобы помочь выбрать подарок для его девушки.
— Гмм, — сказала я, закрывая свои глаза и стараясь скрыть своё смятение.
Я заставила их обратно открыться и посмотреть в витрину.
— Я думаю, это зависит от её вкуса. Она носит более женственную, цветастую одежду, или она больше… ммм… носит джинсы и футболки как я?
— Определенно, не цветастую, сказал он, сдерживая смех.
— Ну, думаю вот этот правда симпатичный, — сказала я, указывая на кожаный шнурок с единственным серебряным каплевидным кулоном на нём.
Мой голос дрогнул, когда я безуспешно попыталась проглотить комок в горле.
Винсент наклонился ближе к кулону.
— Думаю, ты права. Идеально. Кейт, ты гений.
Он достал ожерелье из витрины и передал его лавочнику.
— Я просто подожду тебя снаружи, — сказала я и вышла, пока он шарил по карманам в поисках бумажника.
Возьми себя в руки, отругала я себя. Всё казалось, слишком замечательным, чтобы быть правдой. Он был всего лишь дружелюбным парнем. И кто сказал, что я симпатичная. Но кто может запросто вот так тусоваться с симпатичными девушками, покупая старинное украшение для своей девушки. Интересно, как она выглядит. Мои руки были сжаты в кулаки так крепко, что ногти оставили следы на ладонях. Боль
