Медики шутят, пока молчит сирена

* * *

Тестирование показало, что больше всех боятся птичьего гриппа люди с куриными мозгами.

Несколько анекдотов на украинском языке[5]

Як же менi знати, скiлки менi год? Як родивсь, то без пам’ятi був, як pic, то розуму не мав, а як вже до розуму дiйшов, то тодi б то й лiчити, так багацько лiт спливло.

* * *

Якось Петро говорить Миколi:

— Поїдемо до мене в село.

— Та я не хочу.

— Чому?

— Та у вас горiлку примушують питии.

— А ты на зло не пий!

— Та, бачиш, я зла нiкому не хочу робить.

* * *

— Боже мiй, що його робить? Жiнка недужна.

— Оце! Що ж там таке?

— Та чорти його батька знають, що воно й за пошесть: спить без просипу, а їсть без пощади.

* * *

Один хлоп мав сина та дав його до лiкарської школи в мiсто. Вернувся син на село, а отец питає:

— Ну, що там, сину, чи вмиєш по-латиньски? (А вiн тодi саме накладав фipy гною.)

— Та чому нi? — каже син.

— А як ся називае по-латиньски гнiй?

— Гноятус! — каже син.

— А вила?

— Вилатус!

— А вiз?

— Возатус!

— Ув! — каже старий. — Пєкно <прекрасно> тя вивчили! Вiдтепер будеш братии вилатус, а ними гноятус та вйо на возатус!

* * *

У вагони чоловик питає в жiнки:

— А що, Христе, добре тoбi там сидiти?

— Добре.

— А чи не холодно?

— Hi, не турбуйся.

— А чи не дме там з вiкна?

— Анiтрiшки.

— Ну, то пусти мене туди, а сама сiдай на моє мiсце.

Глава 3 Юмористические истории, шутки, парадоксы

Жизнь прекрасна.

Если не вспоминать прошедшее.

И не думать о будущем.

Фольклор

Еще раз об академике В. Н. Виноградове (1882–1964)

А. И. Воробьев: «Виноградов — это выдающийся советский терапевт, который ввел активное ведение инфаркта миокарда, может быть, одним из первых в мире. Он ввел режим реабилитации, он отменил постельный режим. Ведь как было до этого? Вот лежит с инфарктом начальник 4-го Управления, хороший мой знакомый, он старше меня, конечно, лет на 40 или 30 <П. И. Егоров>. Лежит на улице Грановского ночью, засопел, поворачивается. Медсестра ему: „Петр Иванович, нельзя поворачиваться!“ Вот, как вели инфаркт. Он лежал на спине, при этом еще надо было выжить. Виноградов это убрал, ввел активное ведение больных с инфарктом миокарда. Виноградов ввел экстренную госпитализацию при инфаркте, до него считалось, что если тебя инфаркт захватил в постели дома, лежи дома. А он ввел транспортировку и антикоагулянты, и, конечно, физкультуру. Он первый ввел бронхоскопию и гастроскопию. И мы лазили тогда прямой трубой в желудок. Вот, кто такой Виноградов! То, что я рассказываю, имеет же колоссальную историю во всей нашей интеллектуальной жизни по инфаркту. А мне говорят: „Ох, и грубиян был!“ Черт бы вас побрал, вы попробуйте не грубить. Я вспоминаю рассказ Кассирского. Он кого-то обложил, на него обиделись, а он им говорит, что было дело: Шаляпин побил палкой хористов. Его вызвали на общественный суд. Он говорит:

— Виноват, но они фальшиво пели.

— Ну, Федор Иванович, из-за того, что не та нота?…

— Для вас это — не та нота, а для меня это — вся жизнь, моя вся жизнь в этих нотах. И я фальшивого пения не переношу, могу ударить.

Ну, для кого-то важно, что Шаляпин ударил, а для кого-то, что Шаляпин — гений. Как совместить? <…> Это зависит от точки зрения. Для кого-то Виноградов хам, а для кого-то великий терапевт. Петр Первый дрался палкой. Он бил Меньшикова, но Меньшиков — первый в России генералиссимус».

Академик Андрей Воробьев… 2010. С. 733

А. И. Воробьев: как Тамма и Сахарова направили на «Объект»

«Ну, вот такие бывали дела. Вчера Ванников — нарком, а потом он — на Лубянке. Ему бьют морду и объясняют, что он — г… <…> А летом 1941 г. вдруг посадили в машину и привезли в Кремль. Сталин спрашивает:

— Вы слышали, что война началась?

— Нет, товарищ Сталин.

— А что же Вы делаете?

— В тюрьме сижу.

— Нашел время сидеть! Идите, принимайте наркомат боеприпасов! <…>

Проходит 7 лет, Ванников вызывает к себе двух научных сотрудников.

— Игорь Евгеньевич, Андрей Дмитриевич, вот надо ехать на объект.