— А почему вы не упомянули о двери, Ботболт? — Дашка, до сих пор находившаяся на периферии цианидовых страстей, теперь тянула одеяло на себя.
— Какой двери? — все три дамы насторожились — Двери в оранжерее… Куда она ведет?
— А это важно? — Ботболт надул щеки.
— Нет. Но…
— Этой дверью никто не пользуется. Недостаток планировки, остался еще от прежних владельцев… Хозяин приказал ее закрыть. Теперь там клумба с флоксами…
— Куда она ведет?
— На кухню.
— Может быть, осмотрим ее?
— Зачем? — Ботболт все еще не мог взять в толк, о чем же говорит ему Дарья. — Зачем осматривать? Ведь она заперта.
Но теперь уже никто не слушал Ботболта. Даже стадо африканских слонов, отправившихся на водопой, произвело бы меньший шум. Впереди, высоко подбрасывая колени, неслись беллетристки. За ними едва поспевали Дарья с Чижом; они же волочили под руки ничего не понимающего бурята. Замыкали кавалькаду мы с Райнером-Вернером.
Дверь находилась в самом дальнем углу оранжереи. И нужно было сильно постараться, чтобы обнаружить ее среди зарослей веерных пальм и лиан, свешивавшихся прямо с потолка. Ближние подступы к ней охраняли целая плантация папоротника и цветочный молодняк. К папоротникам вела узкая, выложенная плиткой дорожка, терявшаяся в зарослях. Прямо перед клумбой дорожка раздваивалась, и плиточный отросток вел к небольшому тупичку, в котором стояло массивное кресло. Один конец клумбы упирался прямо в стену, другого вообще не было видно.
Я и глазом моргнуть не успела, как Чиж, разбежавшись, перемахнул через клумбу и приземлился на небольшом пятачке перед дверью.
Его пример оказался заразительным.
— ..Ни к чему не прикасаться! — завопил Чиж, стоило только дамам приблизиться к двери на расстояние нескольких метров и вплотную подойти к клумбе. — И ничего не топтать!
— Хозяину это не понравится, — поддержал Чижа Ботболт. — Там растут его любимые флоксы!
— Никто не покушается на ваши флоксы, дубина! — процедила Софья, но так и не решилась приблизиться к двери. И даже сделала несколько шагов назад.
Ее примеру последовали все остальные. А Минна, тяжело дыша, направилась к креслу. Она уже готова была втиснуть в него телеса, когда раздался голос Ботболта:
— Это кресло хозяина. Никто не должен сидеть в кресле хозяина!
— Скажите пожалуйста! — проворчала Минна, но окрику все же подчинилась. И, отойдя от кресла, присела на край кадки с разжиревшим фикусом.
— Интересно, почему все так переполошились из-за этой двери? — задала вполне уместный вопрос мулатка Tea. — Объясните мне, пожалуйста, вы, специалист по ядам!
Чиж покраснел, открыл рот, как будто собирался что-то сказать, — и не сказал. И бросил умоляющий взгляд на Дашку.
— Это была ваша идея, Дарья. Развивайте.
— Я подумала вот о чем… Если наш друг Ботболт не является отравителем…
— А почему это ваш друг Ботболт не является отравителем?! — Tea сделала ударение на слове “ваш”. — Разве кто-то доказал обратное?
— Нет. Но это было бы нелогично. Ведь подозрение падет прежде всего на него. Вы же сами сказали: он подал Аглае Канунниковой… — Дарья едва удержалась, чтобы не скрипнуть зубами от застарелой ненависти к этому имени. — Он подал Аглае Канунниковой бокал. Следовательно, он — первый подозреваемый. Но ведь он не самоубийца, чтобы самому совать голову в петлю, правда? Ведь какова цель убийцы?
— А вы не знаете, деточка? Не в курсе дела? Цель убийцы — убить. Поэтому он и называется убийцей, а не истопником. — Автор семнадцати леденящих душу триллеров посмотрела на мою бывшую подругу со снисходительной улыбкой.
— Цель убийцы — убить и не быть пойманным. Иначе убийство, плодами которого нельзя воспользоваться, теряет всякий смысл. И может быть смело приравнено к самоубийству. Вы ведь не самоубийца, Ботболт?
— Нет, — после минуты мучительных размышлений выдоил из себя бурят. И тут же принялся шарить руками на своем поясе — очевидно, в поисках меча для харакири.
— Вот видите! — обрадовалась Дашка. — Значит, кто-то сильно постарался, чтобы вы были единственным возможным подозреваемым.
— “Кто-то” — это кто? — осторожно спросила Tea.
— Кто-то, кто знал о существовании этой двери. Все очень просто: злоумышленник хочет отравить Аглаю Канунникову. Он проникает на кухню через дверь в оранжерее и подсыпает яд в бутылку с шампанским. Ничего не подозревающий Ботболт наливает шампанское в бокал и… Остальное вам известно.
— Бред. — Минна покраснела.
— Полный бред. — Софья побледнела.
— Чушь собачья, — резюмировала Tea, сразу же перевоплотившись из цивилизованной мулатки в дикую, угольно-черную африканку племени кокофу.
Даже я, столь далекая от детективных хитросплетений, понимала, что Дашкина теория не выдерживает никакой критики. Она и держалась-то на одном-единственном зыбком, как песок, факте: Аглая разбила предназначенный ей бокал. Разбила, а ведь могла и не разбить, если шахматная партия с Райнером- Вернером закончилась бы в ее пользу.
— А если бы фрау Канунникова не разбила бокал? — Немец, страдальчески сморщив нос, озвучил мои собственные мысли. — Если бы она не разбила бокал, ничего страшного бы не произошло, не так ли?
— Ну, не знаю…
— А если бы даже она и разбила бокал, то почему тут же не взять другой? — Софья решила поддержать немца. — Или вы считаете, что все шампанское было отравлено?
— Не думаю. — Дашка растерялась. — Ведь мы же пили потом… Все пили. Кто успел, во всяком случае…
— Следовательно, злоумышленник подсыпал яд только в один бокал? Тот, который принесли позже? — продолжала наступать Софья.
— Выходит, что так…
— Вот именно! — Минна обмахнула декольте широким листом фикуса. — И как вы себе это представляете, деточка? Злоумышленник следит за дорогой Аглаей, он ловит каждое ее движение… Та грохает бокал об пол, и он опрометью бросается в оранжерею, уже зная, что там находится дверь на кухню. И всыпает яд в бокал…
— Нет, — Ботболт произнес самую длинную фразу за сегодняшний длинный вечер. — Не было никакого яда в бокале, на кухне их два десятка, они стоят на столе, донышками вниз, я просто взял чистый и даже протер его. А шампанское налил из бутылки.
— Вот видите! — Софья несказанно обрадовалась новости, которую сообщил Ботболт. — Следовательно, э-э.., злоумышленник добавил яд в бутылку, если уж мы пошли на поводу у вашей безумной теории. И провернуть все это он должен был еще до того, как наш громила появится на кухне. Такой план невозможно придумать на ходу, а тем более ввести в него элемент случайности. А тем более — осуществить его!
— И все-таки кто-то его осуществил. — Из-за папоротников показалась лохматая голова Чижа.
Пока Дашка препиралась с писательницами, он успел обследовать саму дверь и прилегающее к ней пространство.
— Осуществил?! — Теперь уже и Софья хлопнулась на кадку с фикусом.
— Дверь на кухню открыта! — выдохнул Чиж.
— Она не может быть открыта. — Переубедить Ботболта было не так-то просто. — Я лично закрывал ее два года назад.
