наиболее приемлемый термин для обозначения высшей ступени иерархии в группах ранних эректусов. К тому же в него можно вложить такой смысл, который не будет выходить за рамки того психологического объема, который был присущ этим первым людям. По характеру деятельности каждый из них был ситуационным лидером. Они в борьбе с себе подобными получали право руководить популяционными группами, какие бы структурные формы они не принимали.
Своим статусом ситуационный лидер был ориентирован и автоматически располагал всеми властными полномочиями в периферийных популяционных группах. Что самое главное, у него стали появляться обязанности по созданию определенного психологического климата, а так же социально - эмоционального настроя внутри коллективных образований. Это было нужно для выполнения жизненно необходимых задач, которые можно было выполнить только определенными совместными действиями, такими как добывание пищи, постройка укрытий для защиты как от окружающей среды и хищников и других групп конкурирующих популяций в борьбе за лучшие территории.
В данных, по сути, революционных процессах как никогда прежде возросла их роль. Они, в силу своих психологических возможностей и активной жизненной позиции могли уже выбирать охотничьи приемы и адаптационные стратегии в зависимости от окружающей обстановки. То есть лидер должен был иметь возможность личного выбора. В данный момент времени еще в цене было лидерство как продукт доминантных отношений. Поэтому лидером в малых популяционных группах конвиксиях и консорциях мог стать только ее член, занимающий соответствующее место в системе внутрипопуляционных отношений. За ним в определенных ситуациях признавалось право принимать решения направленные на оздоровление возникшей отрицательной ситуации.
Таким образом, под нажимом ситуационного лидера происходило формирование определенных норм поведения в зависимости от ситуационного поля. Уже в этом периоде эволюции гоминин они должны были определять способы регуляции индивидуального поведения отличной от системы доминирования. Там формировались субординационные взаимосвязи, необходимые при совместной деятельности. Они в дальнейшем окончательно сформировались в ролевое поведение функциональных групп праобщин, размежеванных по половому и возрастному принципу. Относительно непрерывное и автономное существование популяционных групп формирующихся архантропов и способы, обеспечивающие их интеграцию, было возможным только при иерархически организованной совокупности всех процессов происходивших внутри данных сообществ.
Ролевое участие функциональных подгрупп стало расшатывать «Пра Мы» изначально сплоченных групп охотников, дробя его на составляющие. Хотя индивидуальность как форма восприятия окружающего мира существовала у хабилисов и архантропов как у каждого вида животных, но в данном случае она уже стала являться элементом формирующейся системы социализации, привязывая индивидов к ролям определенным онтогенезом. Это был первый шаг социализации через возрастную стратификацию из-за того, что индивид стал проходить в своем историческом развитии одну возрастную роль за другой. Надо полагать, что на данном этапе и в данных ситуациях конфликты могли возникнуть только в результате реакций на окружающую действительность каких-то индивидуальных личных качеств, из-за неудовлетворительной адаптации к новому ролевому участию в социальной жизни. Этим был сделан еще один маленький шаг (вместе с лидерством) к осознанию своего «Пра Я» правда, пока еще неотделимого от «Пра Мы» и еще долго неотделимого до первобытного общества человека включительно.
Лидер, как и вожак любого стада обезьян и каких-то случаях и гоминид, мог относиться к окружающей действительности, так же как и все члены группы, в полном соответствии с культурными константами их жизни. Но в определенных критических ситуациях у него обязательно будет проявляться реакция на определенном личностном уровне, как у всякого лидера, и право принятия решения будет всегда за ним. Личная власть и авторитет предполагали освобождение сознания от константных и в какой-то мере инстинктивных форм поведения, существующих на основе системы доминирования не противоречащей протокартине мира, которым следовало большинство членов групп формирующихся гоминин. Вот там, на данном отрезке эволюции стало, хоть пока и робко, формироваться человеческое «Я».
Личностным, бессознательным, психологическим блоком основанном на системе доминирования, в принципе обладал каждый половозрелый протомужчина популяции или группы. Хотя действительно личностным бессознательным образом мышления обладали ограниченное количество членов популяции. Это было потому, что при работе системы доминирования на высших иерархических уровнях происходило изменение всей психики, а это требовало особого нервного напряжения и активности, что не каждому по плечу из-за индивидуальных особенностей нервной системы. Изменения происходили через серии напряженных ситуаций в рамках системы доминирования, но в принципиально новых условиях, которые предполагали приостановку деятельности защитных механизмов, в частности инстинкта самосохранения.
Лидер, в процессе ситуационной атмосферы и социальной конфронтации с мужской частью группы, не только получал право ей руководить, но и за ним это право осознавалось на понятийном уровне всеми членами данного коллективного образования. Это происходило не только в значимых ситуациях, таких как охота, но и в повседневных вопросах жизни консорции или конвиксии, которые ставила перед ними окружающая действительность при перемещении за пределами освоенных популяциямипраобщинами территорий, и решение этих проблем было возможно только при совместной деятельности. Таким образом, право руководить было предназначено для регулирования отношений, правда, только в популяционных группах. В формирующихся праобщинах руководили доминирующие мужчины охотничьих групп. Хотя эта регулировка внутри биологических образований со стороны доминирующей особи существовала повсеместно, но у архантропов она уже наполнялась и новым смыслом неизвестном в животном мире – решением зарождающихся социальных и культурных проблем. Таким образом формировались две возможности руководить коллективными формированиями. Это группой доминирующих мужчин, что в последствии сформировалось в институт старейшин, а так же ситуационным лидером, что в последствии возродилось в разного вида формированиях и структурах человеческого общества. Таким образом, в современных государствах имеют право на жизнь, как парламенты, так и индивидуальные формы правления. Они не противоречат сути человеческих отношений и видового поведения, сформированных еще архантропами.
Претендентов, которые действительно боролись за лидерство, в популяциях первых людей, скорее всего, могло быть не более 15% от всех взрослых половозрелых прамужчин. Этот природный эффект взаимодействий пятнадцати процентов существует и в настоящее время. Читатель может на своем жизненном опыте проанализировать данный феномен. 15% процентов могут заниматься бизнесом (в США правда говорят, что у них 20%, но здесь они учитывают рантье), примерно столько же политикой. 15% хороших работников в бригаде, отличных учеников в классе, 15% предрасположены жить за счет общества ничего, не давая в замен в России их называют бомжами и т.д. Если бы не такое положение в обществе, то система иерархии, основанная на социально психологических процессах нашей цивилизации, просто бы не работала. Поэтому хоть демократия дает для всех равные возможности, но ее плодами в полной мере из-за своих психологических качеств могут воспользоваться не так уж и много людей.
Малые популяционные группы, выделяемые из базовых популяций состоявшихся первых людей - архантропов, структурно были уже другими, чем у хабилисов. Периферийные ситуационные лидеры формировали вокруг себя популяционные группы – зародыши будущих популяций, в которые входили в основном молодые мужские и женские представители базовых популяций, а так же возможно и подростки. Данные коллективы, например, не содержали полновесных охотничьих групп. В них, вполне возможно,
