Вовка вздрогнул: перед ним стоял человек, похожий на выходца с того света.
— Мальчик, — хрипло начал человек, но в этот миг он увидел торбу и уже не мог отвести от нее взгляда: под мешковиной угадывались куски хлеба.
Вовка выхватил булку, протянул ее оборванному человеку.
— Нате, ешьте скорее!
Он смотрел, как незнакомец судорожно глотает непрожеванные куски, и с тоской сказал:
— И зачем эта война? Неужели нельзя без нее?
— Мы за то и сражаемся, чтобы никогда не было войн, — ответил Селезнев.
Мальчик достал кусок сала, сахар. Но Селезнев не мог есть: он корчился от мучительной боли в желудке.
— Потом, потом, — хрипло проговорил он. — Убери!
— Кто вы? — спросил Вовка.
— Я советский майор. — Летчик решил, что ему незачем скрывать это от мальчишки.
Вовка недоверчиво посмотрел на него и ехидно произнес:
— И вас послали к «Старику»?
После знакомства с гестаповцем ему все казались подозрительными.
«Мальчишка знает что-то о партизанах», — пронеслось в голове летчика. На миг появилась мысль выдать себя за посланца к «Старику». Но он все же решил сказать правду.
— Нет, меня никто не посылал. О «Старике» я услышал только сегодня, — и он протянул Вовке листовку. — Вот, читай.
Вовка прочел новое творение Гарденберга. Награда тому, кто укажет местопребывание старика партизана, была увеличена вдвое.
— Меня никто не посылал, — продолжал Селезнев. — Я убежал из плена. Трое нас было. Матрос один, убили его, и дивчина местная. Тоже, видно, пропала. Я уже несколько дней здесь в плавнях.
— Вот так, — с испугом спросил Вовка, — без всего?
Селезнев молча кивнул головой.
— Вас ранило? — Вовка видел, что рука майора перевязана клочком рубашки.
— Нет, ссадина.
— Давайте, я перевяжу.
— Не надо, уже зажило. — Селезнев сорвал повязку.
«Как же быть? — раздумывал Вовка. — Нельзя же бросить своего человека! А если это шпион? Но тогда он не был бы таким голодным… А здорово, если он действительно майор! Стал бы настоящий отряд!..»
— Мальчик, — сказал Селезнев, — как бы мне найти партизан?
У Вовки снова вспыхнули подозрения.
— Чего их искать? — пробурчал он. — Сами найдутся, если понадобится.
— Проведи меня в горы.
Вовка согласился.
«Спрячу его на пасеке, а про пещеру ничего говорить не буду, — решил он. — Может, партизан найдем, так они его сразу раскусят».
Неподалеку зашумел камыш. Кто-то пробирался. Селезнев вскочил и скрылся в плавнях.
«Неужели мальчишка подослан?» — думал он, наблюдая за островком.
Из станицы шла девушка. На ходу она вытащила из мешка чемодан.
«Видно, просто мелкие воришки», — подумал Селезнев.
— Все в порядке! — крикнула девушка.
Мальчик пошел к ней навстречу и что-то долго шёпотом объяснял, показывая на заросли, где скрылся Селезнев. Девушка утвердительно кивнула головой.
— Майор! — позвал мальчик. — Если хотите идти с нами, то пойдемте.
Селезнев вышел из чекана.
«Будь что будет! — сказал он себе. — Ребята на предателей не похожи, а в плавнях все равно пропаду».
Впереди Селезнев видел спину Вовки. Мальчик уверенно находил еле приметные тропы: видно было, что этот путь ему уже известен.
Сзади Селезнева шла Валя с двумя торбами. Летчик предложил помочь ей, но девушка с сожалением посмотрела на него и ответила:
— Сами хоть дойдите, а то нести вас трудно будет.
Его новые знакомые шли спокойно, громко переговаривались, а мальчик даже напевал все ту же песню о моряках.
Они пересекли шоссе. У беспорядочной россыпи камней мальчик остановился, достал какие-то бутылки, свертки и начал складывать их в одну из сумок. Вдруг он приложил палец к губам и прислушался.
— Пошли! — вскочил он.
Селезнев и Валя побежали за ним. Сейчас уже и они слышали сзади себя собачий лай.
Упорный, угрожающий лай все приближался. Вдали захлопали выстрелы.
«Что угодно, — думал Селезнев, — лишь бы не плен!» Он станет бить палкой, рвать, кусать фашистов с такой яростью, что они будут вынуждены пристрелить его.
Собачий лай слышится и справа и слева, впереди заметны дымки выстрелов. Значит, они в кольце. Собаки вот-вот настигнут их.
— Сюда! — крикнул Вовка Селезневу и Вале, показывая на массив кустов, покрытых синими ягодами.
«Чем могут помочь такие кусты?» — подумал Селезнев, но все же бросился вслед за своими проводниками и тут же, как ужаленный, отскочил: ветки были усыпаны твердыми и острыми шипами.
— Скорее, майор! — крикнул из кустов Вовка.
Селезнев, раздирая лицо и руки, полез вглубь колючек.
— Бежим же! — нетерпеливо сказал он.
— От собак не убежишь, — ответил Вовка. — А в терн собака, как ее ни бей, не пойдет.
Мальчик не выдумал: громадные, задыхающиеся от ярости овчарки метались вокруг, выли, но в терн не шли.
Низко пригибаясь, к кустарнику бежали фашисты. Селезнев подтянул к себе палку:
— Бегите без меня. Я их задержу.
— Лежите! — ответил Вовка.
Летчик увидел у него пистолет.
— Дай! — он протянул руку.
— Лежите! — повелительно повторил Вовка.
Выстрел. Подбежавший к кустарнику фашист выронил из рук автомат и упал. Вторым выстрелом Вовка уложил одну из собак.
«Вот это стрелок!» — подумал Селезнев.
Больше к кустам эсесовцы не приближались. Но со всех сторон слышался разговор и глухое ворчанье собак. Значит, они по-прежнему в кольце, фашисты не стреляют, решив, очевидно, захватить их живыми.
Вблизи громко раздалась перестрелка. Сквозь ветки терна Вовка увидел, что эсесовцы побежали куда-то в сторону. Он несколько раз выстрелил. Еще один солдат упал; другой пошел, сильно припадая на правую ногу.
Селезнев осторожно выполз и, убедившись, что их никто не стережет, позвал своих спутников.
Через полчаса они уже карабкались по крутой козьей тропе.
