Уже начали расчехлять лодки, когда Данька вдруг непосредственно спросил:
— Себастьян, а вам не доводилось находить выручалочку?
Хозяин, не выпуская из рук швартовочный конец, выпрямился, с улыбкой посмотрел на пацана и ответил:
— Мой юный друг! Я знаю людей, которые их находили, и это редкая удача, уверяю вас. Как их прикажете искать, не подскажете? Для простых людей, таких, как мы с дочкой, это только случайность, мой дорогой, только случайность.
— А для непростых? — хрустальным взором упёрся в него молодой сталкер.
— У них, молодой человек, есть индикатор. Он начинает вибрировать, приблизившись к выручалочке на сто двадцать метров. Всё сильней и сильней. Господи, да это все у нас знают! У вас там что, нет выручалочек?
— И как выглядит этот индикатор? — включилась вдруг резко подобравшаяся Zicke.
Себастьян вздохнул.
— Это небольшой каменный шарик. На нём ещё глобус нарисован.
Глава 9
Форт Росс и окрестности
Лучше старенький ТТ, чем дзюдо и карате
С утра была отличная погода, сквозь занавес высокой тонкой облачности ярко светило солнце. Зимнее солнце, замечу. А тепло-то как! Ещё до завтрака мы с Хвостовым совершили трудовой подвиг — поплыли на лодке проверять сети. Очерёдность на это дело не устанавливается, наиболее бодрые утром сами вызываются.
Тихим черепашьим ходом подошли к берегу возле Томки, где среди развалов камней грязно-белого цвета в залив впадал чистый ручей с удивительно вкусной водой. Береговая терраса здесь буквально сочится небольшими ручейками, сбегающими с горы по развалам камней. Работали быстро, отгоняя местных оводов. Здоровые, заразы, тоже вылезли на благую погоду, днём их больше будет, они почему-то любят это место. В первой из поставленных сеток трепыхалось штук 20 рыбин, а во вторую влетело всего шесть штук, никогда не угадаешь. Улов выбрали быстро, оставив себе только калиброванную полуметровую речную форель, всех остальных выпустили в залив. Форелька в Амазонке особая, южная, с зеленоватым, особенно на спине, отливом и мелкими красными пятнами.
Вода после дождей и штормов была прохладной, я оценил это, когда в сандалиях на босу ногу спрыгнул в воду, удерживая лодку, пока Хвостов выгружался с добычей на каменистый пляж. По традиции рыбаки потрошат улов сами, на берегу, притаскивая на кухню полуфабрикат. На обратном пути прошли мимо галечной косы, с которой неохотно поднялись два огромных аиста.
Настроение было отличное — рыбалка позволила нам шлангануть от утренней зарядки.
Однако, сидя перед завтраком в штабе, перебирая последние бумаги и прикидывая планы на день, насладиться я этим настроением не успел, — над головой тревожным кряком рявкнул динамик внешнего оповещения форта:
— Код 22, чёрный! Код 22, чёрный!
Утро мгновенно утратило радостные краски.
Мне не много лет от роду. У меня этих самых лет и нет, считай, — всего тридцатник летом стукнёт. Но в этот миг я явственно почувствовал, что испытывает человек в прединфарктном состоянии. Невидимая жесткая и сильная ладонь зло упёрлась в грудь, левая рука онемела, горло сдавил сухой спазм. Это уже потом подумал о психосоматике и всей вредности лишних многопечальных знаний…
А сейчас Федя на секунды просто прилип к новенькому стулу.
— Код 22, чёрный! Код 22, чёрный!
— Слышу, — прошептал я пересохшими губами, хрипло выматерился, и отпустило, вот что значит сила Слова. Очнувшись, начал быстро закрывать ящики и сейф, а потом и помещение штаба. Выскочил, и тут же вспомнил, что забыл в углу за стулом свой карабин. Проклятье! Вернулся.
У-ух-хх! Щербатые каменные ступени мелькали под ногами, гулко стучали каблуки, надсадно колотилось сердце. Код 22 — это от 22 июня 1941 года, это нападение, вторжение на границе. А «чёрный» — у нас есть потери. Кодов тех, в общем-то, немного. Сейчас главный именно этот. Потери у нас, понимаете, убили кого-то! Вылетев на надвратную галерею, я с заносом пролетел дальше, наверх к башне Елены, в дежурку. Вотяков уже сидел за пультом, временно отстранённая Ленни стояла рядом, на крыше исландец, медик… По ступенькам ещё кто-то поднимается. Нионила, ей-то что тут делать!
— Что! Кто! — заорал я, оглядываясь по сторонам.
«Зодиак» с Катрин и Данькой, пользуясь хорошей погодой, пошёл к океану, совершая регламентный выход для оценки оперативной обстановки на побережье. Сицилийцы, громко переговариваясь, втроём ломанулись на южный край рощи, где по боевому расписанию они занимают укрепление первого южного рубежа, Стародубцев-старший и норвежец Халмар Ханссен убежали на северный край, там тоже подготовленный рубеж. Маурер уже на судне, Сашка умчался к нему, они заводятся, собираются отходить в залив на двести метров, чтобы иметь маневр для поддержки огнём ДШК и «макса» наших позиций в оперативном секторе…
И патруль где-то на трассе.
Юрка повернул ко мне бледное лицо, выдохнул коротко:
— На маршруте патруль расстреляли, Фёдор… Точнее, не на маршруте. Алик Хагауджев убит, как именно и кто напал, пока не знаем. Игнат Стародубцев цел, не ранен, залёг там же, возле машины, пока вроде отстреливается… Всё, не отвлекай! — он уперся взглядом в экраны мониторов, манипулируя локатором и камерой.
Я резко вздохнул, наливаясь яростью. Не отвлекай?
— Тео, тихо! Чувак, я дежурила, скажу, — подруга резко развернула меня за плечо. — Тише, тише ты… Мангруппа пошла, Кастет с Гоблином, на мотоцикле. Слышишь меня?
— Слышу, — выдохнул я. — Кастет с Гоблином. Пошли. Карту давай.
— Смотри.
Наши всё нужное и важное уже сделали, тренировки даром не прошли, ничего сверху не накинешь, нет техники. Багги, клятая каракатица, стоит раком, вчера на кочке отлетела реактивная штанга, в мастерской находится машина, у Хвостова, так что мне ехать не на чем. Падлы! Кто это? Самое первое предположение — та самая банда «герильос», разъезжающая по грунтовке на драндулетах.
— Светочка, а я ж за тобой! — всхлипнула Нионила. — Там Барине плохо стало!
Светлана, значительно посмотрела на меня и, схватив за руку повариху, поспешила вниз.
Вдали слабо щёлкнули два выстрела из винтовок. Потом ещё и ещё. Бой идёт, неравный. Что у наших было из личного оружия? Два револьвера «Наган», это обалдеть, как круто… А ещё аликовский «колчак», полный набор, сплошной будёновский ампир! Есть «Бенелли-рафаелло» у пацана и штатный ППШ на машине. Пулемёта у патруля нет, его Катрин забрала в рейд.
— Как так вышло? — скрипнув зубами, спросил я у всех сразу.
Несвоевременный вопрос, не от ума, от сердца.
— Они маршрут движения изменили, самовольно, никто не мог такое предугадать, сам понимаешь, — быстро ответила побледневшая, как мне показалось, Zicke. — После вчерашних разговоров парни решили вперёд всех быстренько обогнуть южный лес и самостоятельно найти трассу.
— Героями стать хотели, — зло констатировал я.
— Алик решил, так Игнат передал. Горец, они ведь все такие… И сразу нарвались. И ещё: у напавших есть какой-то тарантас.
— Конечно, тарантас, не пешком же они с дороги пришли! Твою мать…
Алик, ну как же так… ну ты же мент, государев человек! Почему допустил, почему влипли! Почему всё так плохо!
— Юрка, что у тебя, ты их видишь!?
