спешке покинуть. Там, кстати, норторы тоже жили в широких и просторных помещениях, только глубоко под землей. А вот в низких и тесных норах обитали всякие уродцы и мутанты. Когда норторы оставляли какое- нибудь помещение, то очень скоро оно превращалось в лабиринт узких ходов. Ни жить, ни сражаться норторы в них не могли. И отступали, отступали, пока отступать стало некуда. Хоть велика планета, но магма впереди. Попытались отстоять то, чего осталось, но попробуй остановить врага, который умеет проникать сквозь стены. То ли просачивается сквозь них, то ли проламывается. Те герои, кто пытался узнать точнее, не успевали дожить, чтобы доложить. Вот и повелось у норторов при малейшей опасности шарахаться от стен на средину комнаты. А чем просторнее комната, тем больше свободы для маневра. Бывали случаи, когда целая семья сбивалась в одном помещении и занимала круговую оборону. Понятное дело, что чем меньше мебели в комнате, тем больше у нее шансов уцелеть. Потому что семья это не мама, папа и маленький норторчик. В нормальной норторской семье от двух до пяти десятков взрослых, каждый из которых очень не плохой боец, имеются еще несколько детенышей, а они тоже совсем даже не безобидные. Крант как-то сказал, что если нортор умеет передвигаться самостоятельно он уже опасен. И я не думаю, что мой оберегатель слишком преувеличивал. Еще в каждой семье обязательно должна быть Сияющая и Драгоценнейший. Типа, правитель и правительница большой и дружной общины. Но правители редко участвовали в битвах. Просто стояли в средине круга и поддерживали бойцов своей силой. Хотя из любого правила бывали исключения, и очень нежелательные исключения. Если Драгоценнейшему или не дай Бог! Сияющей приходилось вмешиваться в битву, то это была такая радикальная мера, что мало никому не казалось. Все равно, что утопить корабль, чтобы избавиться от касырта в трюме.
Кстати, на нашем корабле касыртов очень мало меньше, чем обычно. Это мне Барг недавно сообщил, еще и посмотрел на меня так при этом, будто мое любимое развлечени шляться по трюмам и отлавливать мелких и серомордых. Ну, не я это, не я, честно! Это Сим-Сим повадился так развлекаться. И ладно бы, паршивец, жрал то, чего добыл, так нет же! Притащит ко мне в каюту и положит на стол. Типа, кушай, дорогой Леха, мне для тебя ничего не жалко. Иногда утром я двух, а то и трех длиннохвостых находил у себя. Мертвых, понятное дело, но мне-то от этого не легче! Приходилось собирать этих безвременно подохших и отправлять за борт. Еще и постараться сделать так, что никто меня не засек за этим делом.
Я даже не знаю, как котяра пробрался на корабль, и чем питается. Может, он стал вегетарианцем- оригиналом? Может, хавает рыбу, выловленную собственнолапно, и доволен собой и окружающей средой. Дома я его частенько возле озера видел. Если он не с Молчуном общался, значит рыбу промышлял или еще какую водяную живность. Сим-Сим вообще загадочный и непредсказуемый зверек, совсем как норторские красавицы.
Я долго не мог понять, на фига норторш обзывать Сияющими этот народ ведь не любит яркого света. Неужели другого обращения придумать нельзя? Великолепнейшая, там или Наибледнейшая. Еле-еле выдавил из Кранта информацию.
Оказалось, каждой будущей сияющей, начиная с определенного возраста, вживляют под кожу драгоценные камни. В районе шеи, груди, лопаток и плеч. Не все сразу по камню в год или в два. Набор камней для всех одинаков, но рисунок у каждой семьи свой. Понятно, что всю эту красоту не прячут под одеждой. Это лицо можно прикрыть, а потом показывать, как за особые заслуги, так и в наказание. Красота, вообще-то, страшная сила, особенно у Сияющих. А обычай с вживлением камней настолько древний, что норторы уже и не помнят, из-за чего он завелся.
А я думаю, что какая-то из правительниц потеряла свою подвеску или еще какую-нибудь цацку. Вот ее драгоценнейший супруг и сделал так, чтобы она никогда и ничего больше не теряла. Потом это в моду вошло, сделась законом и привычкой.
Скорее всего, всё было совсем даже не так, но никаких других объяснений я придумать пока не могу.
Кстати, эти камушки на норторшах работают не только как украшения. Когда враги подбирались близко, камни начинали светиться. И чем ярче они светились, тем большая толпа врагов подвалила.
Оригинальная, однако, сигнальная система. Вот до чего некоторые ленивые додуматься могут, кому в облом развивать электронику!
Мы с Крантом долго просидели под мачтой, держа язык за зубами и очень активно общаясь. В ту ночь Санут светил почти до утра. Кстати, матросы на него совсем даже не празднуют дрыхнут, когда заканчивается их смена, и ни хрена не боятся. Говорят, что в море сила Многоструйного больше, чем у Санута.
Типа, наш бог нас защитит, а дураки ему и на фиг не нужны дураков и на берегу хватает.
Может быть и так, может и совсем по-другому, но проверять как-то не тянет. Во-первых, я не служу Многоструйному я здесь проездом, а во-вторых, обзаводиться еще одной вредной привычкой, чтобы на берегу от нее избавляться, мне в облом. Да и помолчать с умным человеком всегда интересно, даже если он и не человек вовсе.
…давно миновала та пора, когда вуларты отдавали морю детей, рожденных не только от своей крови. Саймурал протянула дочь свою рабу своему и пошла к морю. Пришел ее черед хранить покой и жизнь тем, кто доверился народу вулартов. А раб остался беречь покой и сон дочери…
Многовидящий продолжал свой рассказ. Матросы с большим интересом слушали. Конечно, им тоже приходилось болтаться по свету, всякое видеть и слышать, но мало кто умеет рассказывать так, чтобы это было интересно. Прорицатель умел. Капитан пообещал скостить ему плату за проезд, если дед поделится частью своей мудрости. Дед согласился, и теперь мы каждый день, иногда по три раза на день слушаем его рассказы. Я как-то спросил Многовидящего, откуда он знает их столько? А дедок сделал скромную морду лица и сказал:
- Когда я еще не был старым и ленивым, и не сидел долго на одном месте…
Как я понял, он основательно побродил по свету, прежде чем осесть в нашем городе. И если вдруг выяснится, что старик успел побывать и на другой планете, то я не очень-то удивлюсь. Такие любознательные и легкие на подъем везде просунут свой нос. И особого приглашения им для этого не надо, а запреты они не слышат, и преград в упор не замечают. Будто все законы и правила писаны не для них, а для кого-то другого.
Не скажу, что мне было совсем не интересно, чего там старик болтает, но я уже порядком подустал от всех этих мелких подробностей и выспренной до охренения речи. А тема-то благодатная! Такой боевичок забацать можно было бы закачаешься. С Сашей Зарби и Муной Дофф в главной роли. Снять бы этих двоих в постельной сцене зрители писали бы кипятком. Да и в костюмчике древней воительница Муна смотрится то что надо! И всё это на фоне моря, гор, других грозных воителей и воительниц, да еще скудно одетых рабов и рабынь, естественно молодых и красивых… Классный фильм мог бы получиться, если бы здесь водились киностудии, или там, у нас, кто-нибудь придумал такой сценарий.
Кстати, насчет рабов и рабынь я не просто так языком поляпал. Были рабы! Одинаковое количество мужчин и женщин, отобранных для обслуживания стражей побережья. И не только для «подай, принеси, пошел вон!», но и для постельных развлекух. Правда, среди героических стражей не всегда было поровну мужчин и женщин, но, если я правильно понял Многовидящего, им было абсолютно по фигу, мужик или баба у них в койке. Только кровосмешение считалось у стражей великим грехом. За такое убивали обоих, мучительно и беспощадно, не разбираясь, кто кого и по какой причине. Вот и приходилось стражам иметь интим с рабом или рабыней, ведь команда составлялась из ближайших родственников, где все друг друга понимают с полувздоха и полувзгляда. А по-другому возле моря нельзя. Твари не станут ждать, пока ситуацию обмозгуют, обсудят и решат, кто и чего будет делать.
По жребию делили обслуживающий персонал или еще как, не знаю. Может, я прослушал или старик не распространялся на эту тему, но это и не важно. Главное, что от такого международного общения иногда появлялись детеныши. Но только у стражниц. А если стражу доставалась рабыня, то она почему-то быстро умирала. Или страж делал с ней чего-то не то, или бабы им попадались совсем уж хлипкие. Раб жил у стража немного дольше, но тоже редко дотягивал до конца сезона. А сменяли команду раз в два года. Рабов и рабынь же привозили раз в год, и тот из рабов, кто умудрялся пережить его, становился свободным. У раба, попавшего к стражнице, было чуть больше шансов, но гарантии, понятное дело, никакой. Хозяйка могла погибнуть или покалечиться, проиграть или подарить свое имущество, да мало ли чего в жизни случается. Вот Уриму повезло стражница не передала его никому, даже когда стала основательно беременной. А в конце года отправила его с ребенком к своим родным. Когда служба закончилась, Саймурал
