мной определенный долг. Я хотел бы поговорить о том, как вы будете его выплачивать.
– Хорошо, давайте поговорим на эту тему. Для вас это может выразиться в двух вариантах: либо одноразовое вознаграждение, либо прибавка к пенсии. И то и другое – весьма солидное, уверяю вас. Вам выбирать.
– Я хотел бы обсудить эти вопросы с руководством СЗК.
– А я для вас – не руководство? – брови Корригана приподнялись в искреннем удивлении. – Я уполномочен решить все ваши проблемы, Томас, и уверяю вас, могу решить их без труда.
– Ничего вы не можете, Брайан. Это крупный бизнес, огромные деньги. И если вы думаете, что я заткнусь после вашей маленькой подачки, то ошибаетесь. Вы обещали, что мы придем к обоюдному согласию. Пока мы к нему не пришли. Я подам в суд и получу то, что мне действительно причитается.
Корриган поднялся из кресла, прошагал вдоль комнаты, потом остановился и повернулся к Выдре.
– Кажется, вы не понимаете ситуации, Томас, – сказал он довольно мягко. – Мы уважаем закон и всегда держимся в рамках Земного Кодекса. В данном случае секретная военная операция была санкционирована Правительством Земли. Мы задействовали вас в операции без вашего согласия, но это было обусловлено тактической необходимостью и тоже санкционировано! Мы осознаем свою моральную вину перед вами и поэтому предлагаем вам великолепную компенсацию. Если вы выиграете суд против СЗК, а такое, не спорю, возможно, то получите компенсацию в два, а то и в три раза меньшую. Вы хотите этого?
– Вы так и не поняли в чем дело, генерал, – сухо сказал Выдра. – Я не виню вас в этом – вы просто не владеете всей информацией. Я хотел бы встретиться с тем, кто действительно знает все. С Мурильо- Оливасом.
– С директором? – Генерал усмехнулся. – Ну вы даете, Томас! А с президентом США вы не хотите встретиться? Или, к примеру, с премьером Правительства Земли?
– С ними – нет. А вот с Мурильо-Оливасом встретиться мне нужно, никуда от этого не деться.
Речь шла о директоре СЗК. Он же – Хуан Аугусто Сильвия Мурильо-Оливас, кузен короля Испании. Он же – второй советник премьер-министра Правительства Земли. Величина абсолютно недосягаемая, парящая в горних высях, пониже бога, но куда выше ангелов. Пожалуй, попасть на аудиенцию к Папе Римскому проще, чем к нему.
– Вы для него – никто, – заявил Корриган. – Вряд ли господин Мурильо-Оливас знает подробности прошедшей спецоперации. И тем более, вряд ли заинтересуется вашими личными проблемами, Томас. Не стройте иллюзий, давайте решим все здесь и сейчас.
– Это не мои личные проблемы, я говорю о целой планете и целой разумной расе.
– Ах вот вы о чем… Что же, с этими вопросами вам стоит обратиться в Экологическую и Инопланетную комиссии. Думаю, там вы найдете единомышленников.
– Я бывший агент спецслужбы, – сказал Выдра. – Я знаю, как устроен этот мир, и кто действительно решает вопросы такого масштаба. Я не собираюсь идти в комиссии ТГУ, имея Службу Земного Кодекса в качестве врага. Я хочу быть другом и союзником СЗК. Уверяю вас, СЗК выиграет от этого очень много. СЗК получит отличный шанс подняться на новый уровень.
– Что именно вы имеете в виду? Вы полагаете, что СЗК есть еще куда подниматься?
– Эту проблему я готов обсудить с господином Мурильо-Оливасом.
– Упрямый вы, Уанапаку, – Корриган устало покачал головой. – Не знаю почему, но я пойду вам на уступку – в последний раз. Я свяжусь с директоратом и сделаю запрос. Ничего обещать не могу… вернее, почти обещаю, что ответ будет отрицательным. Но, в любом случае, вам не в чем будет меня обвинить. Посидите здесь, подождите.
Он вышел из кабинета, резко хлопнув дверью. Выдре осталось только сидеть и ждать.
Был ли у Выдры шанс встретиться с самим директором СЗК? Как ни странно, был. Именно сейчас, в первые часы после завершения операции, Мурильо-Оливас мог заинтересоваться им – скромнейшим Томасом Уанапаку из задрипанной Боливии, проявившим героизм и стойкость для глобально важного дела. Через несколько дней такой возможности не будет и Выдра безнадежно опоздает. Что тогда – судиться, действовать через печать, телевидение и общественные организации? Да, именно так. Проблема в том, что Выдра не умел всего этого, он не был публичным человеком, он привык находиться в тени. Он хотел бы решить этот вопрос так, как привык решать – приватно и конфиденциально.
Выдра всегда радел за торжество закона, но закон, как известно, многогранен. Кто-то получает от его соблюдения жирные куски, кто-то – жалкие крохи. Сейчас Выдра желал оказаться в числе первых. Он жаждал справедливого вознаграждения, но не для себя, а для тех, кому он был действительно обязан – и избавлением от смерти, и новообретенным смыслом жизни.
Для яхи.
Сколько прошло времени? Может быть, десять минут, а может, и все сорок. Выдра сидел в кресле и размышлял. Ему было о чем подумать.
А потом в комнату ворвался возбужденный генерал Корриган. Сразу же прошествовал к бутылке виски, налил себе не самую малую дозу, тяпнул залпом и заявил:
– Вы удивительный везунчик, Томас. В жизни таких не видал. Пожалуй, с таким везением вы далеко пойдете!
Выдра не любил, когда ему говорили, что он везунчик. Терпеть этого не мог. Тупо, в самом деле, услышать такое: «Тебе повезло, ты попал в элиминаторы». Или: «Тебе повезло, у тебя лучшие показатели на курсе». Или: «Тебе повезло, ты один из троих выжил при элиминации Кордеса». Или: «Тебе повезло, ты дожил до пенсии». Или, уже теперь: «Тебе повезло, ты сумел сбежать с проекта». То, что стояло за так называемым «везением», обычно во внимание не принималось. Ну да, годы тяжелых тренировок, корпение над учебными материалами, бессонные ночи перед операциями, запредельное напряжение, когда остаешься с противником один на один, и дело решают доли секунд – все это не считается. Главное – везение. Именно благодаря своему везению Выдра ведет в последнее время такую спокойную, счастливую и безопасную жизнь.
– Господин Мурильо-Оливас примет меня? – спросил Выдра, стараясь унять предательскую дрожь в голосе.
