заканчивается завтра, господин Краев-Шрайнер. Учитывая ваши прошлые заслуги перед государством, мы не будем заводить уголовное дело – просто отправим вас домой.
– Там не мой дом! Мой дом – здесь. А этого вашего полумеха я не убивал! Я даже видел тех, кто его убил. Один высокий, белобрысый, с длинными волосами. Второй – черный, с бородой, в чалме. По виду – бурдистанец. Они, наверное, повстанцы…
– Повстанцы? В Москве? – Человек иронично покачал головой, двое остальных сдержанно хохотнули с дивана. – Откуда в России взяться повстанцам? У нас не Бурдистан, господин Краев, и даже не Германия с ее турками и арабами. Ну что вы делаете, господин Краев? Вы же серьезный человек, в возрасте, с положением в обществе. Почему вы ведете себя как мальчишка? Прическу себе ненормальную сделали… Извините, у нас складывается впечатление, что у вас не все в порядке с психикой. У вас даже нет определенной цели, вы просто вытворяете черт знает что. В ваших интересах уехать отсюда побыстрее. Вы будете жить спокойно у себя в Германии, мы будем и дальше перечислять вам деньги. Кстати, живете вы довольно скромно. На ваше богатство можно было бы купить себе шикарную виллу на Канарах…
– Идите к черту! – рявкнул Краев. – Шьете мне чужое дело, да? Старый приемчик! Мне, между прочим, прививку сделали, и я оказался неиммунным. Я – чумник, мать вашу! Меня в чумную зону отправить положено, пока я людей заражать не начал! А вы меня – в эту сраную Германию. Чтоб я там загнулся через два месяца, да? Думаете, я не знаю?
– Вы много знаете. – Человек усмехнулся едва заметно, что-то знакомое было в его глазах. – Да, пожалуй, очень много. И в таком случае вы не можете не знать, что чумники не заразны. А насчет того, чтобы, как вы изволили выразиться, не 'загнуться'? Все очень просто. Придете в поликлинику при ближайшем к вам российском консульстве, там все сделают в лучшем виде. Вы – не единственный чумник в Германии. Уверяю вас, далеко не единственный.
– Так, – бледный Краев встал, едва не уронив стул. Пришла пора выкладывать главный и последний свой козырь. – Пожалуйста, свяжите меня с Жуковым.
– С каким Жуковым? – Брови человека сдвинулись и слегка наклонились вниз, словно он слышал редкую фамилию 'Жуков' в первый раз и теперь мучительно вспоминал, кому она могла принадлежать.
– С Ильей Георгиевичем Жуковым. Спецсоветником.
– Ах с Ильей Георгиевичем! – человек широко улыбнулся. – Вы знаете, Илья Георгиевич сейчас в командировке. В очень далекой командировке. Боюсь, Николай Николаевич, что связаться с ним не удастся.
– Как не на связи? – Краев напирал. – Он лично сказал мне, что я могу звонить ему в любое время дня и ночи. Лично! Он даже оставил мне специальный аппарат для связи с ним…
– Это какой же аппарат? Который вы случайно забыли в туалете, нечаянно прикрепив его клейкой лентой к сливному бачку? В чем же тогда проблема? Возьмите его и свяжитесь со спецсоветником Жуковым.
Краев решительно направился в туалет, заглянул за бачок. Никакой портативной рации там, естественно, не было. Об этом уже позаботились.
Последний козырь выпал из его рукава и исчез в унитазе со звуком сливаемой воды.
Всегда так.
– Значит, так, – Краев вышел из туалета, демонстративно застегивая ширинку. – Пока я не увижу Илюху Жукова, никуда не поеду. Хоть на куски меня режьте. Если вы меня выпихните из страны без его ведома, он вам потом головы поотрывает. Он это может. Я его знаю!
– Николай Николаевич… – Человек достал древнюю папиросу 'Беломор', постучал ей об стол, вытряхивая табачные крошки из бумажного мундштука. – Вы что же меня – совсем не припоминаете? Никаких воспоминаний в вашем мозгу не колышется?
Он смял мундштук положенным образом, сунул папиросу в правый угол рта, достал зажигалку, сделанную из армейской гильзы, и прикурил. Смачно выпустил облако густого вонючего дыма.
– Колышется, – произнес Краев слабым голосом. – Вы – Домогайко?
– Так точно. Он самый и есть.
Краев вспомнил все сразу. И 'Беломор', и манеру эту стучать папиросой по столу, и гильзу эту с матерной гравированной надписью. Подполковник Домогайко. Имя и отчество, конечно, забылись, но вот попробуй-ка забудь такую фамилию. Домогайко, значит? Правая рука Давилы во всем, что касалось связей со спецслужбами. Человек, от неизменной вежливости которого у Краева волосы дыбом вставали на голове. Да, Краев создал президента и посадил его на трон. Но президент не просидел бы на этом троне ни дня, если бы не Домогайко и подобные ему. Они вытащили страну из войны, которая последовала за выборами. Они навели в стране порядок. Они знали, как делать свое дело. И на пути их лучше было не вставать.
– Ну хорошо, – сказал Домогайко, кивнув собственным мыслям. – Я скажу вам кое-что, хотя вряд ли это улучшит вам настроение. Я видел Илью Георгиевича. Видел только сегодня. Да что там говорить – только час назад я его видел. Он сказал мне, что едет домой спать и просит его не беспокоить. И еще… Он был очень недоволен. Точнее, был очень сердит – я бы так сказал. Он сказал мне так: 'Отправь Колю домой, в его чертов Франкфурт. Я сейчас не хочу видеть его. Мы свяжемся с Колей попозже, через несколько месяцев'. Как видите, Илья Георгиевич очень добр – он не отрезает вам пути в Россию. Просто вы доставили ему немало неприятностей, и нужно время, чтобы все это улеглось.
– Соедините меня с ним! – Надежда вспыхнула последним призрачным огоньком. – Соедините! Пожалуйста! Я ему все объясню…
– Послушайте, Краев! – Домогайко встал, сделал шаг к Николаю и тот вдруг осознал, что Домогайко выше его, маленького, на полторы головы. – Вы хоть понимаете, что все это означает? Ладно, я объясню вам. Означает это одно: что ваш старый друг Жуков поступил благородно. Он снова прикрыл вас. Прикрыл собой, своей репутацией. Я могу оценить это. Вы, похоже, этого не цените, вы плохо понимаете добро, которое для вас делают. И поэтому вот что я вам скажу: бегите, Краев. Так, чтоб пятки сверкали. Считайте, что вам повезло. И не дай вам бог снова попасться на мои глаза…
Надежда умерла, не успев сделать последнего вздоха. Краев стоял и не мог разжать губы, сведенные спазмом. Никак не мог произнести того, что должен был.
– Ну? Что же вы молчите? Жду вашего положительного ответа.
