— Почему?
— Само затянется.
Я хмыкнула и кинула ему уцелевшую после стычки с крестьянами простыню Аритты, еще недавно служившую мне гамаком.
— Одежда-то твоя где? Или ты на нее и пытался на дороге заработать?
— Не зли меня, ведьма.
— Я маг.
— Один черт, — равнодушно отозвался мужчина, кутаясь в простыню. — А одежда тут, недалеко.
— Скажи, где, я схожу и принесу.
— Не найдешь. Оклемаюсь и принесу сам.
— Ну, сам так сам, — пробурчала я.
— Я отблагодарю тебя, магичка. Не обману.
Тоже мне, благодетель нашелся.
Вынув одеяло и разложив костер, я стала рыться в сумке на предмет необходимых отваров. Я только предполагала, чем лечить раны оборотня, но на особый успех не надеялась: кто знает, чем это может кончится? Вот, к примеру, отвар из вершков мандрагоры убьет его или вылечит?
— Не надо мне ничего, — не захотел быть подопытным русоволосый. — Отлежусь и все пройдет.
— Это магические раны, — напомнила я. — Сами не пройдут, даже при твоей регенерации.
— Много ты понимаешь, — прошипел оборотень и застонал.
— Что-то ты слишком разговорчивый для больного, — засомневалась я.
В конце концов, он сдался. Стандартные методы лечения людей от магических ожогов второй степени как нельзя лучше пришлись оборотню. При его регенерации смазывать раны мазью из сосновых иголок и слюны виверны нужно было постоянно, зато уже через два часа на их месте остались лишь красные шрамы, похожие на обычные.
— Ты первый маг, кто лечит меня, зная, что я оборотень.
— А ты первый оборотень, который у меня лечится.
«И до сих пор живой», — мысленно добавила я.
Мужчина лишь шипел, когда я обрабатывала ему раны на ногах, руках и спине. Досталось ему знатно. Неизвестный маг мастерски владел стихией огня, и заклинание, вызвавшее ожоги, было высокого уровня. Покончив с оборотнем, я плюхнулась на одеяло рядом и закрыла глаза. Действие восстанавливающего зелья, резко придавшего мне сил, так же резко кончалось. Хотелось есть и спать. О первом ввиду отсутствия еды можно было забыть, зато второе…
— Почему ты мне помогла? — вдруг спросил оборотень.
— Потому что. Спи.
Русоволосый поворочался и затих, а я стала думать, почему же я ему помогла. Вроде как и не собиралась, но после глотка восстанавливающего зелья ноги сами понесли меня в сторону оборотня. От Сины я, что ли, сочувствием заразилась? А ведь этот гад хотел меня убить!
Я повернулась к больному. Ну, лицо как лицо. Прямой нос, пухлые капризные губы, синие круги под глазами — последствие ран? Интересно, сколько же ему лет? Продолжительность жизни оборотней в научных книгах не описана — кто пишет, что двести, кто пятьсот, а кто вообще причисляет их к бессмертным и вечномолодым. Но в последнее особенно не верилось.
— Раскаиваешься в содеянном и думаешь добить?
Я фыркнула и отвернулась. Больно надо.
— Меня зовут Тенла.
Тенла… Однако, неоригинально. Руна «тенла» обозначает волка. Хотя, скорее всего, это не настоящее имя.
— Итиль. А теперь давай спать.
Я проснулась ближе к обеду — усталая, с гудящими чреслами и зверским аппетитом. Оборотень еще спал, завернувшись в простыню по самые глаза. Покопавшись в сумках в поисках хоть какой-нибудь еды, я все же нашла один-единственный сухарик, на вид — совершенно несъедобный. Я попробовала откусить от него кусок и чуть не сломала зубы.
— Эй, просыпайся, — приведя себя в порядок, крикнула я.
Тенла не отреагировал. Страшно хотелось пнуть его под бок — тогда точно проснется.
— Просыпайся, оборотень!!
На этот раз его проняло. Испуганно сев, он замотал головой, пока не наткнулся взглядом на меня.
— С добрым утром. Я ухожу, защитного круга больше нет. Отдавай простыню и проваливай.
Я покривила душой: простынь теперь со спокойной совестью можно выкидывать. Она была заляпана землей, кровью и мазью до невозможности, но была дорога мне как прощальный подарок от Аритты.
— Подожди, — сказал оборотень, вставая с земли. — Я хотел извиниться. Мне срочно нужны были деньги, и…
— И ты не придумал ничего лучше, как напасть на одинокую путницу.
— Ты попалась случайно!
— И случайно чуть не убил.
— Я бы не стал убивать тебя!
— Тебе не кажется, что наш разговор бессмыслен? — злясь, спросила я. — Ты был полудохлый, я после болезни такая же, подрались, отлежались, разбежались. Все, разговор окончен.
— А ты грубая, — покачал головой оборотень. — Подожди, я сбегаю за одеждой.
Я пожалела, что дезактивировала контур — Тенла так и ушел в кусты вместе с моей простыней. Пришлось ждать, хотя с каждой минутой во мне крепло желание плюнуть на простыню и уехать наконец подальше. Но и куска ткани для оборотня было жалко. Даже несмотря на то, что еще недавно я тащила его в кусты, чтобы залечить раны.
Накручивая на палец прядь волос, я задумалась, с чего это вдруг я решила спасти оборотню жизнь? Вроде за собой раньше никакого особого сочувствия к нежити не замечала. Хотя, может потому, что не доводилось?
— Хочешь есть? — как из ниоткуда возник за моей спиной Тенла.
— Хочу, — помимо воли вырвалось у меня.
Я обернулась. Кто бы мог подумать, что этот приятный молодой человек в городской одежде, с добрыми карими глазами и пушистыми волнистыми волосами на досуге занимается тем, что бегает по округе в волчьем обличье?
— У меня есть колбаса и хлеб, — оборотень сел на одеяло и начал развязывать сумку, которую принес с собой.
Я уселась рядом, осматривая ножны, висящие у него за спиной. Рукоять меча — довольно простая, но на вид работы хорошего мастера, внушила мне уважение. Только зачем истинному оборотню меч?
— Держи, — Тенла сунул мне краюху хлеба.
— Мой кинжал! — возмутилась я, увидев, чем он отрезает колбасу.
— Я его на дороге нашел, — пожал плечами мужчина. — Дорежу — отдам.
Впившись зубами в ароматный, вкусный, тающий во рту кусок колбасы, я довольно заурчала. Когда же я ела в последний раз? Вчера вечером, с крестьянами. Как же давно это было!.
— Куда путь держишь? — спросил Тенла, отправляя в рот последний кусок.
— В Янек.
— Я с тобой.
— Что?! Я тебя с собой не звала!
— Ты помнишь, я обещал отблагодарить тебя за то, что ты меня подлечила?
— Помню, и что?
— Вот и отблагодарю! Буду защищать тебя от бандитов на дороге.
— Я вообще-то магичка, — осторожно напомнила я. — И сама могу себя защитить.
— С какой тебя толк, если ты полуживая?
