С утеса молодой орелПустился на добычу;Стрелок пронзил ему крыло,И с высоты упалОн в масличную рощу.Там он томилсяТри долгих дня,Три долгих ночиИ содрогалсяОт боли; наконецБыл исцеленЖивительным бальзамомВсеисцеляющей природы.Влекомый хищничеством смелым,Приют покинув свой,Он хочет крылья испытать…Увы! они едваЕго подъемлют от земли,И он в унынии глубокомСадится отдохнуть На камне у ручья;Он смотрит на вершину дуба,На солнце, на далекийНебесный свод,И в пламенных его глазахСверкают слезы.Поблизости, между олив,Крылами тихо вея,Летали голубь и голубка.Они к ручью спустилисьИ там по золотомуПеску гуляли вместе.Водя кругомПурпурными глазами,Голубка наконецПриметила сидящего в безмолвномУнынии орла.Она товарища тихонькоКрылом толкнула;Потом, с участием сердечнымВзглянувши на страдальца,Ему сказала:«Ты унываешь, друг;О чем же? Оглянись, не все ли,Что нам для счастияПростого нужно,Ты здесь имеешь?Не дышат ли вокруг тебяБлагоуханием оливы?Не защищают ли зеленойПрозрачной сению своейОни тебя от зноя?И не прекрасно ль блещетЗдесь вечер золотойНа мураве и на игривыхСтруях ручья?Ты здесь гуляешь по цветам,Покрытым свежею росою;Ты можешь пищуСбирать с кустов и жаждуВ струях студеных утолять.О друг! поверь,Умеренность прямое счастье;С умеренностью мыВезде и всем довольны».«О мудрость! — прошептал орел,В себя сурово погрузившись,—Ты рассуждаешь, как голубка».
ЕРМОЛОВУ
Жизнь чудная его в потомство перейдет:Делами славными она бессмертно дышит.Захочет — о себе, как Тацит, он напишетИ лихо летопись свою переплетет.