сказано, что из искры возгорится пламень! Сейчас все рабочие точно керосином облиты, многие даже на лицо переменились, и это все видят... Раньше каждая стачка была событие, а теперь всякий видит, что одна стачка ничего, теперь свободы нужно добиваться, грудью брать ее” [101].
Из этого письма узнает Ленин, что питерский ткач собрал у себя однажды одиннадцать человек. Он прочел им статью “С чего начать?”. И до поздней ночи не расходились рабочие, обсуждая услышанное. “Как все верно сказано, как до всего дойдено”[102],- в восторге от статьи автор письма.
“С чего начать?” - статья Ленина. “Искра” опубликовала ее еще в мае. В ней идет речь о создании революционной марксистской партии. В ней излагаются и система, и план практической деятельности, остающиеся еще нерешенными вопросы о характере и способах борьбы. Она направлена против “прискорбной неустойчивости и шатания мысли”[103], особенно вредных в условиях нарастания революционного движения.
Ленин предостерегает в этой статье от авантюризма и безрассудства “экономистов”, поддерживающих акты индивидуального террора, видящих в них главное средство борьбы, зовущих уже сейчас к штурму самодержавия. Он предупреждает:
“...Для всякого, кто способен обозреть общие условия нашей борьбы, не забывая о них при каждом “повороте” истрического хода событий,- должно быть ясно, что лозунгом нашим в данный момент не может быть “идти на штурм”, а должно быть: “устроить правильную осаду неприятельской крепости”. Другими словами: непосредственной задачей нашей партии не может быть призыв всех наличны сил теперь же к атаке, а должен быть призыв к выработке революционной организации, способной объединить все силы и руководить движением не только по названию, но и на самом деле, т. е. быть всегда готовой к поддержке всякого протеста и всякой вспышки, пользуясь ими для умножения и укрепления военных сил, годных для решительного боя” [104].
В статье “С чего начать?” общерусской политической газете отводится роль не только коллективного пропагандиста и агитатора. Она призвана также, утверждает Ленин, стать коллективным организатором, сплотить разрозненные организации в единую партию.
“Экономисты” - противники ленинских идей о строительстве партии при помощи газеты - обрушиваются на “Искру”. Они заявляют со страниц “Рабочего дела”, что предложенный план переворачивает якобы вверх ногами отношения, которые должны существовать между партийной газетой и партийной организацией. Они обвиняют “Искру” в стремлении поставить газету “над партией”. И, разоблачая оппортунизм “экономистов” в идеологических, политических, организационных вопросах, “Искра” вступила в открытую полемику с ними.
Многое удалось уже сделать, чтобы вытеснить литературу “экономистов”, чтобы завоевать на свою сторону местные социал-демократические организации. Широкое распространение получили в подпольной России и “Искра”, и искровские издания. Но спрос растет с каждым днем. “Отовсюду раздается такой стон о литературе,- пишет в Петербург Крупская,- что на этом приходится сосредоточить все силы” [105].
Чуть ли не в каждом письме из Москвы Бауман требует присылать больше экземпляров “Искры”. О том же пишут из Петербурга, Киева, Одессы, других городов. Надо, полагает Ленин, организовать перепечатку и газеты, и других изданий в самой империи.
Чтобы обговорить с ним организационные вопросы, еще в феврале 1901 года приезжал сюда из Кишинева Л. Гольдман - организатор подпольной типографии. Он прожил в Мюнхене три недели и почти каждый день встречался с Лениным, подолгу беседовал с ним.
“Что касается чайной фирмы,- сообщила вскоре Бауману Крупская,- то мы имеем уже одну и две в проекте”[106]. А “чайная фирма” на языке конспираторов - это искровские типографии: та, что действует за границей, и две нелегальные, создаваемые в самой России.
Одна из нелегальных типографий - кишиневская. Издалека внимательно следит Ленин за ее созданием. За тем, чтобы, несмотря на неимоверные трудности с финансами, отчислялись “Искрой” на нужды новой типографии сотни и тысячи рублей. Чтобы обеспечена она была рукописями для набора и матрицами...
И один из июльских дней в переплете безобидной книги приходит в Мюнхен первая продукция кишиневской типографии - брошюра Крупской “Женщина-работница”. Ленин в восторге. Сразу же по его поручению Надежда Константиновна пишет Гольдману: “...порадовали же Вы нас своей посылкой! сделано великолепно... Назначьте срок, когда прислать материалы для следующей брошюры. А там будем уже посылать материал для газеты. Повторяем, Вы страшно обрадовали нас” [107].
Пройдет некоторое время, и в Кишиневе удастся перепечатать десятый номер “Искры”. И его прежде всего отправят Ленину. “Получили Ваш подарок и были чрезвычайно рады,- тотчас же откликнется Крупская.- Мейер все никак не мог налюбоваться на газету” [108].
Мейер - псевдоним Ленина. Он поздравит с удачей кишиневских товарищей. Но почему отпечатано так мало? - отметит все же с сожалением Владимир Ильич. Ведь на севере, и об этом в Кишинев сообщалось не раз, спрос на “Искру” громадный. К готовому письму Крупской Ленин допишет несколько строк:
“В интересах правильного распространения и престижа крайне важно бы было печатать “Искру” в России через 2 - 3 номера, выбирая номера, имеющие более постоянный интерес...
Но уже раз печатаете, печатайте в гораздо большем числе экземпляров: надо хоть раз попробовать насытить всю Россию” [109].
К тому времени помимо кишиневской “чайной фирмы” искровскую литературу начнет печатать в России еще одна типография - “Нина” - так назовут ее в конспиративной переписке.
В последние майские дни Крупская писала о ней в Астрахань Л. Книпович. Письмо ушло тогда с припиской Ленина:
“Каким образом думаете Вы поставить “Искру” в России? В тайной типографии или в легальной? Если последнее, то напишите немедленно, имеете ли определенные виды: мы готовы бы обеими руками ухватиться за этот план (возможно, как нас уверяли, на Кавказе)...”[110]
Еще не пришел ответ от Книпович, а уже написал Л. Гальперин-бакинский агент “Искры”. Он сообщил:
“ … здесь проектируется Нина. Проект близок к осуществлению...” И тут же добавил, что “ничего из всего этого не выйдет, если не будет денег, как до сих пор”[111].
Необходимые для создания типографии деньги ждали в Баку от “Искры”. Но очень плоха сейчас ее касса. “...Обещать мы не можем,- тотчас же ответил Ленин,- пока не имеем обстоятельнейших сведений”[112]. Владимир Ильич должен быть в курсе всех деталей и этого первостепенной важности дела. “Нам необходимо знать точно, в чем состоит план...” - запросил он Гальперина. Насколько этот план “близок к осуществлению”, “на какое количество печатаемого материала он рассчитан (можно ли “Искру” ежемесячно?), сколько именно нужно денег единовременно и сколько в месяц”[113].
Ленин настаивал: бакинские товарищи должны приложить все усилия и достать деньги, но и сам отсюда, из Мюнхена, принял уже, оказывается, меры. Через Книпович обратился он по этому поводу к работавшему в Баку крупному инженеру-электротехнику Р. Классону, оказывавшему материальную помощь социал-демократам. А один из членов группы “Искры” о том же говорил в Петербурге с Л. Красиным.
Проходит некоторое время, и с Зигфридштрассе, где живут сейчас Ульяновы, Ленин вновь пишет в Баку. Он настоятельно советует “пользоваться матрицами, которые легко пересылать (в журналах и т, п.)”. В чем преимущество такого способа перепечатки “Искры”? Прежде всего, убеждает Ленин, не надо иметь шрифта. Затем - экономия времени. Матрицы потребуют меньше людей для работы,- “значит безопаснее в конспиративном отношении”. А сама отпечатанная в Баку газета будет иметь вид заграничной. Это, подчеркивает Ленин, “опять-таки в видах конспирации гораздо удобнее”[114].
Так, в постоянной переписке с Лениным, создают подпольщики еще одну типографию. В сентябре завершается ее оборудование. Теперь дело за матрицами. И хоть не просто их перебросить, матрицы номеров “Искры” доставляют вскоре бакинцам. В типографии “Нина” приступают к перепечатке искровских изданий.
Из Баку, так же как и из Кишинева, продукцию подпольной типографии посылают Ленину. “Рукоделье Нины прямо великолепно”[115],- пишет по его просьбе Гальперину Крупская. И сообщает бакинским товарищам, что посланы им брошюры “Морозовская стачка”, “Майские дни”, “Манифест Коммунистической партии”, “Сущность конституции” Ф. Лассаля. И просит “переиздать их, так как на них спрос, а старые издания подходят к концу” [116].
