Владимира Ильича. И круг замкнулся. Те решили начать обряды. Только тогда непонятно причём тут Германия? На кой чёрт волочить этих таджиков за тридевять земель? Хотя, как говорит Аршинов, ставший после поездки и общения с этой девочкой большим знатоком эмиграции, вид на жительство стоит всего десять долларов. То есть там бардак. Но бардак-то бардак, а резать людей на охраняемых армией дачах не в пример сподручней, чем в чужой стране. Непонятно.
Степан мучил профессора по полной программе. Он вытягивал из него мельчайшие подробности развития событий, связанного с тибетскими текстами.
— Значит, к вам в университет приезжал человек из Москвы, который подробно расспрашивал вас о ритуалах, окружающих тибетскую медицину.
— Да, мы с ним проговорили около двух часов. Он ещё бумагу написал, чтобы меня в покое эти пролетарии оставили, — и Петр Павлович брезгливо показал рукой на дверь своей комнаты.
— А вы переводили ему только тексты с ритуалами, посвящёнными болезням и лечению?
— Ну да. Это достаточно общеизвестные данные. Здесь только дана несколько иная трактовка ряда ритуалов.
— Понятно. А человеческие жертвоприношения эти ритуалы включают в себя?
Журавлев в изумлении посмотрел на такого профана.
— Помилуйте, это же буддизм. Пусть одна из ветвей, но всё же. Жизнь человека считается священной. Это просто исключено.
Они вышли от профессора в прохладный летний день. Тот жил на Васильевском острове, поэтому Нева бежала почти что под окнами. Было свежо и пахло морем. Степан задумчиво сел на ограждение и покивал концом ботинка.
— Надо к Алексею идти. Брать людей и искать студентов. Причём после всех этих наших заморочек последних недель я бы взял ребят из активной группы. Наш поход в архив – прекрасная вешка направления нашего движения.
— Ты считаешь, что студентов будут убивать?
— Чёрт его знает. Но ты обрати внимание, как жестоко они рубят любые концы. Пойти на расстрел группы чекистов – это серьезное решение. Правда у меня всё равно нет общей картины, но, тем не менее, бережённого бог бережёт. Надо разделиться. Я обратно в университет, а вам надо в поезд, брать людей.
— Я всё-таки все равно не понимаю. Профессор отрицает наличие кровавых ритуалов. Может это просто какая-то другая линия?
— Николай, чем отличается яд от лекарства? Дозировкой. Я прочёл ряд дел по сатанизму. Там всё как в церкви, только наоборот. Поэтому вполне возможен вариант, когда всё началось с ритуала исцеления, а кончилось ритуалом убийства. Вообще-то надо с Линем переговорить. Он всё это должен знать.
Коля поехал в «Асторию». Там, по расчётам, должен был ждать Саша. С ним было как-то поспокойнее. Чувство опасности, так умело разбуженное Степаном, заставляло ежиться и внимательно смотреть на проезжающих мимо извозчиков. Другое дело, что умом Коля понимал – так быстро принять решение о силовых акциях – это вряд ли. Здесь, как с этими студентами – кто-то уехал на лето в родные края, кто-то в запое, а кого просто нет на рабочем месте. Был вот пять минут назад и ушёл неизвестно куда. Вряд ли оппоненты, если даже они присматривают за архивом, так быстро смогут принять нужные решения. А уж брать на себя ответственность – совсем маловероятно. Разве только что у них договорённости рубить концы при первом же случае обращения по этой линии.
— Давай-ка, братец, побыстрее. Чего плетёшься как вошь по члену?
Саша был на месте. Его автомобиль стоял весь грязный и пыльный – было видно, что путешествие далось нелегко. Экая у меня дурацкая идея – человек устал, а я его под пули погоню, — подумал Коля, дергая дверцу. Но шофёра внутри не было. Коля похолодел, но потом всё быстро сообразил и бросился в гостиницу.
Надежда сидела в кресле и читала книгу, а Саша спал на диване.
— Привет, он давно спит?
— Часа полтора. — Надя встала и потянулась, распрямляясь. Коля понял, что ей надо показать какое новое платье она купила и бросил что-то одобряющее в её сторону. Он легонько потряс спящего и тот мгновенно открыл глаза.
— Силы есть?
— Найдутся – куда нам их девать-то было, — Саша был настроен весело и игриво.
— Сколько тебе времени надо в себя прийти. Учти, может быть стрельба.
Шофёр напрягся. Он быстро встал с кровати и стал рыться в небольшом портфеле, доставая оттуда мыло и полотенце.
— Минут через пять буду полностью готов.
Надя подошла к Николаю и заглянула ему в глаза.
— А мне с тобой можно?
— Можно. Но зачем. Если там стрельба будет, так это профессионалы, от нас с тобой толку мало.
— Ну, от меня кой-какой будет, — уверенно ответила она.
Коля хмыкнул. Будет так будет, подумал он. Девочка взрослая, да и скакать со всеми легче, чем ждать неизвестно чего в пустом номере.
— Лады, поехали… — Он рассмотрел, что у Нади не только новое платье, но ещё и новая прическа. — Что-то ты всё красивее и красивее становишься. Смотри, не нарушь некоего предела.
— Почему, — удивилась она.
— «Потому что нельзя, потому что нельзя, потому что нельзя быть на свете красивой такой», — пропел он арию из «Белого Орла».
Надя ничего не поняла, но довольно улыбнулась. Вот и хорошо, решил Коля. Веселее будет.
В архив они приехали через полчаса и, перехватив пробегающего мимо работника, пошли к Новгородцеву. Там они застали вполне мирную картину – Линь сидел и разбирал тексты, одновременно беседуя в Викентием Федоровичем. Беседа обеих увлекла, потому что появления их стремительно топающей группы никто не заметил. К удивлению Николая, беседа шла по-китайски.
— Хао, — решительно сказал Коля, вторгаясь в сферу чистого научного знания, которая наверняка и была темой обсуждения.
Линь оторвал голову от свитка и посмотрел на их живописную группу.
— Чем мы обязаны визиту столько почтенной компании? — спросил он, видимо с трудом переходя на русский язык от китайских церемонных оборотов.
— Есть опасность, что к вам могут прийти гости с пистолетами.
Коля вкратце рассказал о разговоре с профессором и добавил свои размышления. Линь задумался самую малость, а потом сказал.
— Вы не могли бы подбросить нас с Викентием Федоровичем до того ресторана, где вы обедали в прошлый раз. Там мы будем в полной безопасности. Вы позволите взять эти свитки с собой – здесь очень нехарактерное древнее письмо и мне хотелось бы проконсультироваться с более знающими людьми. А чтобы ваше сердце было спокойно, мы возьмём свитки вместе в вами.
— Хорошо, — несколько растеряно ответил бывший полковник. Я понимаю, господа, надо – значит надо. Но почему не выставить охрану здесь?
— Здесь мы тоже выставим охрану. Только мы не будем подвергать вас ненужному риску.
— Тогда пойдёмте через другой вход, — Новгородцев быстро все понял. Коля для себя решил потом порасспрашивать старика – судя по ухваткам он понимал толк в конспиративной работе.
Они вышли сначала во двор, а потом через какой-то подъезд на другую сторону здания. Линь и архивист несли короба со свитками, а Саша напряжённо глядел по сторонам. Охрана, которая должна была их вроде бы остановить, не обратила на их группу никакого внимания, а только сонно проводила глазами. Разве что появление Надежды, которую предусмотрительно пустили сзади, вызвало у дюжих ребят с ружьями положительные эмоции. Быстро поймав извозчика, они погрузили туда исследователей древних текстов, а сами пошли к машине – надо было ехать на вокзал, брать ребят из активной группы.
