Еще б виолончель вспомнил. Пришлось встать на задние лапы, балансируя крыльями и упираясь для устойчивости хвостом в пол, и все нужные округлости выразительно изобразить на себе.
– Женщина? – спросил Ингельд.
Ну надо же, сообразил! Если он так медленно угадывает очевидные вещи, то со следующей моей пантомимой, чувствую, мы еще намучаемся. Так и оказалось. Все, что я до этого пыталась изобразить, было достаточно просто, а вот дальше, как ни ломала голову, так и не придумала, как понятней показать. В результате повторила лапами гитарообразную фигуру и завернулась в край шторы.
– Клетка, ночь… женщина в шторе? – выбивая трубку в пепельницу, задумчиво перечислил Ингельд.
Открываю рот и ошеломленно таращусь на него. Ге-ни-аль-но.
Ладно, пойдем более сложным путем. Подхожу и дергаю его за штанину.
– Штаны?
Смотрю на него почти раздраженно.
– Хм… одежда?
Так, «гитара», штора.
– Женщина в одежде, похожей на штору?
Грр! Нет, он точно издевается! Может, ну его все к черту, пусть сам разбирается? А вдруг из-за того, что он вовремя не узнает про Ингу, возникнут какие-нибудь проблемы? Я ведь тогда себе не прощу, что знала и не предупредила. Хорошо, попробую еще раз, и, если не угадает, тогда уж я ни в чем не виновата. Ингельд, к его счастью, угадал, я даже подпрыгнула от избытка чувств, услышав заветное «женщина в плаще». Потом повторила всю пантомиму с самого начала, добавив в композицию еще и себя. Получилось «я в клетке», «ночь» и «женщина в плаще».
Ингельд наконец всерьез задумался. Зацепок я дала достаточно, очень удивлюсь, если он не сможет понять, что это означает. Он конечно же понимает.
– Хочешь что-то рассказать мне о ночи, когда я тебя купил, и о женщине, участвовавшей в аукционе?
С энтузиазмом киваю и пытаюсь вытолкать его из кабинета. Скорей, конечно, в ногах путаюсь, но Ингельд понимает и послушно идет за мной до комнаты Инги.
– Инга? – удивляется он. – А она-то тут при чем?
Пантомима с «гитарой» и занавеской на окне в коридоре получилась привычно, словно я ее всю жизнь отрабатывала.
– Инга – женщина в плаще? – очень тихо переспросил Ингельд и, прищурившись, посмотрел на закрытую дверь.
Ну слава богу, я свое дело сделала! Дальше они уж как-нибудь сами разберутся. Главное, чтобы ее потом не убили за лишние знания.
Глава 14
Время бездействия и почти полной беспомощности способствует размышлениям. Инга, являясь уникальным магом, не нуждающимся в месте силы, имела и свои недостатки: ей необходимо было больше времени для восстановления потраченных сил. И в этот период она была беспомощна и физически слаба. Зато в наличии имелось много времени подумать, поскольку отстранять от только недавно занятой должности телохранителя ее никто не собирался и даже обошлось без особо строгого выговора от начальства. Вот Инга и думала, по большей части чтобы не впасть в тоску от скуки. В процессе этих раздумий ее посетило некое подозрение или скорее даже предположение, что, возможно, советник тот самый человек, который не так давно буквально из-под носа увел у нее фамильяра на торгу у браконьеров. А Кэт соответственно тот самый фамильяр. Она покрутила эту мысль так и этак и отставила в сторону, нет, не забыла, но… это абсолютно недоказуемо, во всяком случае, с теми фактами, что ей известны. То, что Регди никак не мог взять фамильяра из питомника, было очевиднейшим и бросающимся в глаза фактом, просто не совпадали по срокам ближайшая вылупившаяся кладка (общественно доступная информация по всем питомникам) и возраст Кэт. В то же время не стоит отрицать, что иногда (очень редко) случались кладки и вне питомников. К тому же Инга вынуждена была честно признаться себе, что не помнила, какой окрас был у фамильяра в клетке браконьеров. То ли коричневый, то ли темно-бордовый, то ли вовсе черный с отливом в красный, в неверном свете свечей она не смогла этого как следует рассмотреть. Теперь, после общения с Кэт, ей казалось, что фамильяр в клетке был ало-черным, но баронесса старалась быть объективной и не позволить своим домыслам незаметно заместить настоящие воспоминания. Потому-то эти самые домыслы она спрятала поглубже в собственное сознание и перестала о них думать, почти забыв. Возможно, она бы вскорости забыла об этом и вовсе, убедив себя, что всего лишь желает найти виноватого в своих проблемах, однако жизнь иной раз внезапно подбрасывает очень странные подсказки.
Небольшое заклинание на свою комнату в доме советника Инга поставила еще до того боя, что лишил ее всей силы. Очень простенькая «сигналка», требующая минимум силы, необходимая лишь для того, чтобы предупредить ее о приближении хозяина дома. Дело в том, что баронесса несколько опасалась, что советник может попытаться потребовать от нее, помимо всего прочего, и услуг интимного характера. Возможно, она, конечно, напрасно подозревала советника в подобном, повода он пока не давал, но тем не менее девушка уже не в первый раз сталкивалась с таким отношением к женщинам-подчиненным среди высокородных, даже если эти женщины тоже принадлежат к знатному роду. Некоторые совершенно не желали брать во внимание, что девушка еще и боевой маг. Она не хотела рисковать.
Сработавшая однажды вечером «сигналка» Ингу откровенно удивила. Она уже и не думала, что советник и впрямь может поступить подобным образом, и «сигналку» не сняла лишь потому, что не хотелось тратить на нее сейчас тот мизер сил, что удалось накопить. А советник, значит, все-таки пришел, Инга даже мимолетно испытала разочарование – Регди трудно было назвать хорошим человеком, но ей все же показалось, что он не из тех, кто пристает к женщинам, пользуясь их зависимым от себя положением и беспомощностью. Но странно, советник так и остался за дверью, не попытавшись войти или хотя бы постучать.
Инга, стараясь вести себя как можно тише, подкралась к двери. Зачем пришел советник и почему, не пытаясь войти, стоит за дверью? К тому же девушке показалось, что она слышала его голос. Он пришел не один?
Она прижалась ухом к двери и услышала… судя по всему, разговор советника с Кэт, тихий цокот коготков пробивался даже сквозь дверь. Быстро отпрянула, еще не совсем понимая, что именно услышала, но почему-то опасаясь, что драконочка ее учует. Регди вместе с Кэт давно уже ушли, а Инга еще долго думала над подслушанным диалогом, который скорее можно было назвать монологом. Думала и пыталась понять: это на самом деле было? И правильно ли она поняла то, что подслушала, или же приняла желаемое за действительное? Казалось бы, ну что такого Кэт сообщила советнику? Всего лишь два коротких слова «женщина в плаще». В любой другой ситуации Инга на это и внимания бы не обратила, а если бы и обратила, то не поняла. Но когда услышанное так легко ложится на собственные подозрения… Нет, на самом деле не так легко, все дело было еще и в том, что Инга, как маг, обладала прекрасной памятью и точно знала, что Кэт до сих пор никак не могла видеть ее в плаще. Просто потому, что баронесса этот предмет одежды терпеть не могла, даже в непогоду предпочитая заменить его либо пелериной, либо камзолом охотничьего костюма. Но зато плащ великолепно подходит для того, чтобы спрятать под ним лицо и фигуру. Вывод можно сделать однозначный.
И все же Инга еще долго колебалась, мучилась сомнениями до самого утра. Ей было недостаточно просто уверенности, что она права в своих догадках, хотелось как-то компенсировать собственные потраченные нервы и силы. Но вряд ли, если она придет к советнику со своими претензиями и ошибется, это хорошо кончится. Для нее уж точно плохо.
Утром она все же решила, что не ошиблась. Может, фактов в подтверждение ее догадки было и немного, но интуиция подсказывала, что она все-таки права.
