трудолюбия, многие откликнулись на его призыв помочь ему в этом великом деле.
В течение 1882 г. Дом трудолюбия был открыт. В нем была собственная церковь, школа, детский сад и приют; воскресная школа для взрослых, разные мастерские, бесплатная амбулатория, призрение бедных женщин, ночлежный приют, классы ручного труда, народные чтения, дешевая столовая, где по праздникам выдавалось до 800 бесплатных обедов.
В 1882 г. был основан странноприимный дом, куда к батюшке стали стекаться со всех сторон богомольцы с просьбой молитв и помощи. На берегу залива была устроена, по инициативе и при поддержке батюшки, спасательная станция. К этому времени через руки его проходили уже сотни тысяч рублей, а он сам как жил, так и умер бедняком, ничего для себя не оставив. Но не только помогал он материально нуждающимся, но и вразумлял и наставлял грешников и молился об исцелении болящих. Святой своей жизнью и непрестанной молитвой он достиг дара исцелений и прозорливости. Сам он рассказывал об этом так «Я не решался бы на такое святое дело, если бы не был призван к нему свыше».
Дело было так: «У меня и тогда уже была привычка никому в просьбе не отказывать. У меня кто-то в Кронштадте заболел. Я стал молиться, передавая болящего в руки Божий, прося у Господа исполнения над болящим Его святой воли. Но вот приходит ко мне одна старушка, родом костромичка, которую я давно знал. Она была глубоко верующая женщина, по-христиански и в страхе Божием кончившая свое земное существование. Приходит она ко мне и настойчиво просит, чтобы я не иначе молился о болящем как об его выздоровлении. Помню, я тогда почти испугался: как я могу, думалось мне, иметь такое дерзновение? Однако старушка твердо верила в силу моей молитвы. Тогда я исповедал перед Господом свое ничтожество и греховность, увидел волю Божию во всем этом и стал просить для болящего исцеления. И Господь послал ему милость Свою — он выздоровел. В другой раз по моей молитве исцеление опять совершилось. Я тогда из этих двух случаев прямо уже усмотрел волю Божию, новое себе послушание от Бога — молиться за тех, кто будет этого просить. И теперь я и сам не знаю, и другие передают, что исцеления по моей молитве совершаются».
Помогал о. Иоанн с одинаковой любовью и знатным, и убогим, и бедным. Он неотступно находился при умирающем императоре Александре III, держа все время на голове его руку, так как Государь сказал: «Когда вы держите руки свои на моей голове, я чувствую большое облегчение, а когда отнимаете — очень страдаю; не отнимайте их».
Молился он горячо, дерзновенно, и чудеса совершались во множестве. К нему стали прибегать не только из Кронштадта и из Петербурга, письменно и особенно по телеграфу, но изо всей России и даже из- за границы, из Англии и Америки, не только православные, но и инославные, даже нехристиане. Письма и телеграммы ежедневно сотнями приходили в Кронштадт. К больному он ехал немедленно по первому же вызову даже ночью, молился, служил молебен, и безнадежно больной, к изумлению врачей, выздоравливал.
В 1884 г. молодая княгиня З.М.Юсупова заболела заражением крови в тяжелой форме. Спасения не было. Пригласили о. Иоанна. Когда он вошел, лечивший больную знаменитый профессор С. П. Боткин — слывший свободомыслящим — встретил его взволнованно, со словами: «Помогите нам!» Батюшка положил ей на голову руку, отчего она успокоилась, а затем стал на колени вместе с ее мужем и стал горячо молиться. Потом он пришел вторично со Святыми Дарами и причастил больную; после этого она заснула и проснулась через 6 часов совершенно здоровой. Температура, доходившая до 42°, упала до 37, 1. Профессор Боткин долго молча смотрел на нее. Слезы текли из его глаз. «Уже это не мы сделали», — сказал он.
У офицера Брест-Литовской крепости заболел дифтеритом в тяжелой форме сын. Через Брест должен был проехать о. Иоанн, и мать умирающего решила выйти к поезду просить его молитв. Муж, однако, сказал, что в толпе ее только затолкают, и пошел один; но, выйдя из вагона, о. Иоанн направился прямо к нему и сказал: «Что же ты жену не взял с собой, ведь она так тебя просила». Отец умирающего так растерялся, что не знал, что сказать. О. Иоанн, пожурив его, сказал: «Ну ничего, иди, сын твой здоров». Мальчик выздоровел.
Таких случаев было такое количество, что перечислить их невозможно. Слепые прозревали, как только о. Иоанн промывал им глаза святой водой. Паралитики вставали и ходили. Бесноватые и буйнопомешанные успокаивались и исцелялись от одного крестного знамения или благословения, творимого им. Умирающие и безнадежно больные получали облегчение именно в тот момент, когда о. Иоанн, получив телеграмму, молился, о чем свидетельствуют записанные факты. Впрочем, незаписанных фактов остается огромное множество.
У пишущей эти строки в 1895 г. заболел крупом младенец брат. Родители уехали за границу, а дети оставались на попечении тетушки. Она послала о. Иоанну телеграмму, прося его молитв, и в то же время вызвала родителей. От о. Иоанна пришел ответ: «Молюсь. Протоиерей Иоанн Сергиев». Когда родители вернулись, они бьши поражены, найдя младенца здоровым. Таких исцелений были сотни тысяч, если не больше.
День свой батюшка начинал чтением канона дневному святому за утреней. Потом он ежедневно служил литургию. За проскомидией приносили большую корзину с просфорами. Сослужившее ему духовенство подавало ему просфоры, и он быстро вынимал частицы и, поминая, бросал просфоры в пустую корзину, громко молясь: «Помяни, Господи, всех заповедавших мне молиться за них». Лицо его светилось молитвой. И этого было достаточно для исцеления. Когда приближалось время пресуществления Святых Даров, он чувствовал приближающегося Христа, голос его дрожал, и его благоговейный трепет передавался сослужащим ему священнослужителям. После литургии он шел в Дом трудолюбия, а оттуда ехал в Петербург посещать больных. Вернувшись вечером, он разбирал с помощью секретарей письма и телеграммы до поздней ночи. Справиться одному с этой работой ему было невозможно.
Прозорливость его была необычайна. Молодой офицер вошел в алтарь церкви кадетского корпуса, где служил о. Иоанн. Он в это время переносил Святые Дары с престола на жертвенник. Поставив чашу, он подошел к офицеру и поцеловал ему руку. Офицер страшно смутился. Начали говорить, что он будет священником, но стать священником ему и в голову не приходило. Но в будущем он стал не только священником, но монахом и известным старцем Оптиной пустыни, о. Варсонофием.
Непрестанно о. Иоанну давали в благодарность за творимые им исцеления деньги в запечатанных пакетах. Пакеты эти он часто тут же раздавал нуждающимся, причем всегда на нужную им сумму. Был такой случай: один грузинский священник приехал в Петербург с сыном, поступившим в Технологический институт. Из запертого чемодана у них выкрали 500 рублей, необходимых для проживания студента в Петербурге и для возвращения отца домой. Они остались без средств, а в Петербурге они никого не знали. Грузинский батюшка бросился с просьбой о помощи в Синод, в Консисторию. В Синоде один чиновник сказал ему: «Помочь вам может только отец Иоанн Кронштадтский». — «Кто он?» — «Настоятель Андреевского собора в Кронштадте».
Они поехали туда утром, к ранней обедне. Там сторож позвал его от имени отца настоятеля в алтарь.
«Сослужи со мной, отец Ражден», — ласково приветствовал его о. Иоанн.
Первая неожиданность: имя Ражден грузинское, в России неизвестное. После литургии о. Иоанн повел его в Дом трудолюбия, там обступили его люди, и говорить не удалось. Когда они оттуда выходили, о. Иоанну в ноги бросился какой-то человек, по-видимому купец, с криком: «Спасибо тебе, отец родной, выздоровела дочь моя, профессора диву дались, — и сует ему конверт. — Вот вам, батюшка, на добрые дела». О. Иоанн тут же передал о. Раждену конверт со словами: «Это, я думаю, отцу Раждену сейчас нужнее, чем мне».
«Батюшка, — воскликнул купец, — что вы делаете, ведь там 500 рублей, на добрые дела!» О. Иоанн строго посмотрел на него и твердо ответил: «Ну да, на добрые дела! Почему ты думаешь, что они даны не на доброе дело?»
О. Ражден был как громом поражен и очнулся только после батюшкиных слов: «Ну, пойдем ко мне, отец Ражден, чаю напьемся!»
Таких случаев было много.
В Киеве между юнкерами произошло недоразумение. Так как дуэли были запрещены, решено было, что тот, на кого выпадет жребий, застрелится. Это называлось американской дуэлью. Роковой жребий вытянул сын киевского уездного предводителя дворянства Сергей М. Пуля прошла через грудь, рана была смертельна. Мать умирающего послала телеграмму о. Иоанну и получила ответ: «Господь простил. Молюсь.
