— Сенатор, если вы не соизволите убрать свой чертов автомобиль, мои парни сбросят его с горы.
— Я только что отогнал его.
— Он по-прежнему мешает.
— Отгоните его подальше, — проворчал Хеннеси. — Мы здесь строим железную дорогу.
Белл посмотрел вслед Кинкейду и сказал Хеннеси:
— Интересно, ради чего устраивают этот банкет.
— А вам-то это зачем знать?
— Странно, что здесь оказался Кинкейд.
— Я же сказал, он увивается за моей дочерью.
— У Саботажника есть сведения о Южно-Тихоокеанской железной дороге, которые можно добыть только изнутри. Откуда ему становится известно о ваших планах?
— И это я вам говорил. Кто-то сложил два и два. Или какой-то дурак проболтался.
— В любом случае это означает, что Саботажник вхож в ваш круг.
— Хорошо, — сказал Хеннеси. — Если вы выдержите банкет, я тоже смогу.
И он возвысил голос, перекрикивая грохот работ:
— Кинкейд! Скажите своим друзьям, что, если их приглашение останется в силе в течение трех дней, я принимаю его.
Сенатор удивился.
— Вы ведь не собираетесь добраться на ту сторону за три дня?
— Если я этого не сделаю, полетят головы.
Осунувшийся старик щелкнул пальцами. К нему, разворачивая кальки, бросились инженеры. Следом шли землемеры с теодолитами через плечо, помощники землемеров несли красно-белые разметочные колышки.
Исаак Белл перехватил Кинкейда, когда тот садился в автомобиль.
— Странно, что мы с вами постоянно встречаемся.
— Вовсе нет. Я хочу, чтобы Хеннеси был на моей стороне. И поскольку калифорнийские джентльмены снимают весь домик, чтобы уговаривать меня баллотироваться в президенты, я подумал, что Хеннеси найдется место среди них.
— По-прежнему колеблетесь? — спросил Белл, вспоминая их разговор на «Фоллиз».
— Сильней, чем раньше. Стоит сказать им «да», и они посчитают, что ты у них в кармане.
— Но вам нужна эта работа?
Вместо ответа Чарлз Кинкейд сунул руку под лацкан пальто и отвернул его. Там был приколот значок с надписью «Кинкейд — президент».
— Но не болтайте.
— Когда же вы будете носить значок открыто?
— Я собираюсь удивить мистера Хеннеси на этом банкете. Вы тоже приглашены: ведь вы спасли дорогу от Саботажника.
Его слова не показались детективу искренними.
— Жду с нетерпением, — сказал Белл.
Саботажник притворился, что не заметил проницательный взгляд Белла. Он знал, что его претензии на президентское кресло недолго смогут обманывать детектива Ван Дорна. Но стоял на своем и бросил всего один любопытный взгляд на мост, словно ему не было до него никакого дела.
— Та широкая площадка на противоположной стороне ущелья, — небрежно заметил он, — кажется самым подходящим местом для сортировочной станции.
Иногда он с гордостью думал, что ему действительно следовало стать актером.
— Жалеете, что оставили инженерное дело? — спросил Белл.
— Жалел бы, если бы меньше наслаждался политикой. — Кинкейд рассмеялся. Потом перестал улыбаться и сделал вид, что глубоко задумался. — Я мог бы серьезно жалеть об этом, будь я таким замечательным инженером, как мистер Мувери, построивший этот мост. Посмотрите на это сооружение! Какое изящество, какая сила! Он был настоящим корифеем. И все еще корифей. Несмотря на возраст. А я всегда был только квалифицированным работником.
Белл посмотрел на него.
Кинкейд улыбнулся.
— Вы странно на меня глядите. Это потому, что вы еще молоды, мистер Белл. Подождите, пока вас не догонят сорок лет. Тогда вы поймете, где ваш потолок, и поищете другие поприща, на которых, может быть, проявите себя лучше.
— Например, баллотироваться в президенты? — небрежно спросил Белл.
— Совершенно верно!
Кинкейд улыбнулся, хлопнул детектива по твердому, как скала, плечу и запрыгнул в машину. Включил зажигание — мотор он не глушил, — и, не оглядываясь, поехал вниз под гору. Всякий признак озабоченности только растревожит воображение детектива.
Но на самом деле его сжигало возбуждение.
Осгуд Хеннеси несся вперед на всех парах, определенно суя голову в петлю. Чем скорее дорога перейдет через ущелье, тем скорее Осгуд повиснет в этой петле. Ведь если сортировочная станция на той стороне — это голова Хеннеси, а империя Южно-Тихоокеанской железной дороги его торс, то мост через каньон реки Каскейд — шея.
Глава 35
Исаак Белл разместил своих людей на всех участках работ, приказав отслеживать возможный саботаж. Хеннеси объяснил ему, что рытье туннеля — только начало. Он намерен был построить до снега как можно больше за туннелем. Даже самые трусливые банкиры с Уолл-стрит, хвастал хозяин железной дороги, убедятся, что Южно-Тихоокеанская завершит строительство, едва весной растает снег.
Белл разослал конные патрули охранять дорогу в глубине гор. Потом попросил Джетро Уотта лично возглавить железнодорожную полицию. Они вместе прошли по мосту и договорились усилить охрану быков внизу и пролета. Потом верхом объехали окрестности; гигант Уотт сидел на громадном животном по кличке Гроза, которое то и дело пыталось тяпнуть шефа полиции за ногу. Уотт усмирил лошадь, ударив ее по голове, но всякий знаток лошадей понял бы, что Гроза просто выжидает.
В первый день, заполненный лихорадочной деятельностью, плотники установили к ночи временные подпорки в устье туннеля № 13 и деревянный навес над только что прорубленным выходом. За ними шли каменщики. А рабочие уже проложили пути из туннеля до края ущелья.
Красный поезд Осгуда Хеннеси прошел через туннель, толкая до самого входа на усиленно охраняемый мост несколько тяжело нагруженных грузовых вагонов. Рабочие выгрузили из вагонов рельсы, и работа продолжалась при электрическом освещении. Шпалы, доставленные с лесопилки выше в горах, уже уложили на мост. Всю ночь заколачивали костыли. Когда шпалы были закреплены, локомотив Хеннеси принялся толкать товарные вагоны на мост.
Тысячи путейцев затаили дыхание.
Слышались только механические звуки: пыхтение локомотива, гудение динамо-машин, дающих электричество, а значит, свет, лязг чугуна о сталь. Когда первый вагон, груженный рельсами, двинулся вперед, все посмотрели на Франклина Мувери. Пожилой мостостроитель внимательно наблюдал.
Исаак Белл услышал, как Эрик, очкастый помощник Мувери, похвастал:
— Мистер Мувери был таким же хладнокровным и невозмутимым, когда закончил для мистера Хеннеси дорогу через Большое Соленое озеро.
— Но тот мост, — заметил поседевший землемер, глядя в глубокое ущелье, — был гораздо ближе к воде.
