— Не знаю.
— Ты кого-нибудь ждешь?
— Нет…
— Тогда не открывай!
Мать что-то проговорила и положила телефон. Пенелопа услышала ее шаги, потом снова позвонили. Открылась дверь, послышались голоса. Пенелопа не находила себе места. Она смотрела на Сагу и Йону, которые не спускали с нее глаз. В трубке затрещало, странно загудело, потом мать снова взяла трубку.
— Пенни, ты слушаешь?
— Да.
— Тут пришел человек, который ищет тебя.
— Ищет меня?
Пенелопа облизнула губы.
— Ладно. Передай ему телефон.
В трубке что-то щелкнуло, и Пенелопа услышала женский голос:
— Пенелопа?
— Да.
— Нам надо встретиться.
— С кем я говорю?
— Это я послала вам фотографию.
— Я не получала никаких фотографий.
— Хороший ответ, — одобрила женщина. — Мы друг друга не знаем, но ту фотографию отправила вам я.
Пенелопа молчала.
— Мне надо встретиться с вами сегодня, как можно скорее. — В голосе женщины слышалось нетерпение. — Я отправила вам фотографию четырех человек в ложе, я сделала этот снимок тайком, тринадцатого ноября две тысячи девятого года. Один из этих четверых — мой муж, Понтус Сальман.
89
Встреча
Дом Понтуса Сальмана находился на Роскюлльсвеген, на острове Лидингё. В вилле шестидесятых годов, несмотря на некоторую нынешнюю потертость, все же чувствовалось типичное для того времени качество. Они припарковались на выложенной камнем площадке перед гаражом и вылезли из машины. Кто-то мелкими изобразил на больших гаражных воротах стилизованный под детский рисунок пенис.
Йона с Пенелопой остались ждать в машине, а Сага направилась к дому. Дверь была открыта, но Сага все же позвонила в большой звонок в форме львиной головы. В доме трижды приятно прозвенело, но ничего не произошло. Сага вытащила «глок», проверила магазин, сняла пистолет с предохранителя, еще раз позвонила и вошла.
Дом был выстроен асимметрично, с длинной покатой крышей, после холла начиналась обширная жилая часть с кухней и столовой. Из высоких окон открывался восхитительный вид на узкий пролив возле острова.
Сага прошла через кухню в пустую спальню и снова вернулась в холл, потом спустилась по лестнице и вдруг услышала музыку. Музыка доносилась из-за двери с буквами
В конце выложенного плиткой коридора голубовато мерцал бассейн с подсветкой.
Сага стала подкрадываться, пытаясь расслышать что-нибудь за музыкой. Кто-то как будто шлепал босыми ногами по мокрым плиткам.
Сага отвела руку с пистолетом за спину и пошла дальше. Плетеная мебель, пальмовые листья. Жаркий влажный воздух. К запаху хлорки примешивался аромат жасмина. Сага вышла к большому бассейну, выложенному бледно-голубой плиткой; за стеклянной стеной виднелись сад и вода пролива. Ухоженная женщина лет пятидесяти в золотистом купальнике стояла у барной стойки с бокалом белого вина в руке. Увидев Сагу, она поставила бокал и пошла ей навстречу.
— Здравствуйте, меня зовут Сага Бауэр.
— Из какого агентства?
— Служба безопасности.
Женщина рассмеялась, расцеловала Сагу в обе щеки и представилась как Мари-Луиз Сальман.
— Купальник с собой? — спросила она и вернулась к бару.
От ее ног на терракотовой плитке оставались длинные узкие следы. Стройная, в хорошей физической форме. Было что-то заученное в том, как эта женщина ходила — словно она хотела дать Саге возможность оценить ее.
Мари-Луиз Сальман взяла бокал, обернулась и бросила любопытный взгляд на Сагу, как будто желая убедиться, что та все еще смотрит на нее.
— Бокал санчерре? — светски спросила она хорошо поставленным голосом.
— Нет, спасибо.
— Я плаваю, чтобы поддерживать форму, хотя уже ушла из модельного бизнеса. Там легко заполучить нарциссическое расстройство. Да вы и сами знаете. Когда к твоей сигарете больше не подносят зажигалку, чувствуешь себя оскорбленной.
Мари-Луиз подалась вперед и театрально прошептала:
— У меня интрижка с самым молоденьким мальчиком из «Чиппендейлз».[45] Знаете, с кем? А, да ладно, все они педики.
— Я пришла, чтобы поговорить о фотографии…
— Я так и знала, что он не сумеет держать язык за зубами, — выдохнула хозяйка с хорошо разыгранным раздражением.
— Кто?
— Жан-Поль Готье.
— Модельер? — уточнила Сага.
— Да, модельер с полосатой макушкой, позолоченной щетиной и гадким ротиком. Он до сих пор ненавидит меня. Я знаю.
Сага терпеливо улыбнулась Мари-Луиз и на всякий случай протянула ей купальный халат, заметив, что та покрылась гусиной кожей.
— Мне нравится мерзнуть… я тогда становлюсь очень привлекательной. Во всяком случае, Депардье мне это говорил весной или… вот, уже не помню… или это был милашка Рено? Ах, наплевать.
Вдруг в коридоре, ведущем к бассейну, послышались шаги. Мари-Луиз затравленно огляделась, явно ища, куда сбежать.
— Здравствуйте! — крикнула какая-то женщина.
— Сага! — позвал Йона.
Сага шагнула вперед и увидела, как Йона с Пенелопой идут к бассейну, а с ними — темноволосая женщина лет пятидесяти со стильной стрижкой «под мальчика».
— Мари-Луиз! — Женщина обеспокоенно улыбалась. — Ты что там делаешь?
— Просто хотела поплавать. А то между ног жарко.
— Я же просила тебя звонить перед уходом.
— Да-да. Прости, я забыла.
— Мари-Луиз — сестра Понтуса, моя золовка, — объяснила женщина, потом повернулась к Саге и представилась: — Вероник Сальман.
— Сага Бауэр, Служба безопасности.
— Давайте поговорим в библиотеке, — предложила Вероник и пошла назад по коридору.
— Можно я искупаюсь, раз уж я здесь? — крикнула Мари-Луиз.
