них толку было сложно. Все, что удалось выяснить, – ребенку стало худо в детском саду и «скорая» забрала его с высокой температурой и сильным кровотечением из горла. Врачи узнали, что в семье год назад был случай лихорадки, поэтому Джонни сразу поместили в изолированный инфекционный бокс – симптомы подходили.
– Мистер Чейли? – Двое полицейских в стерильных марлевых повязках на лицах отгородили его с женщинами от остальных посетителей. – Пройдемте с нами.
– В чем дело?
– Признаки инфекции, сэр. Мы должны изолировать вас и вашу семью.
– Там мой ребенок, я никуда не пойду! – взвилась дочь. – Немедленно отведите меня к нему!
– Мэм, вам придется пройти с нами. – Копы знали свою работу. – Ради вашей безопасности и безопасности окружающих.
– Пойдем, Мари. – Отец тронул ее за плечо. – Они действительно должны нас изолировать – боятся эпидемии. Не волнуйся, я все устрою.
– Не прикасайся ко мне! – Дочь с криком оттолкнула его руку. – Уже устроил! Это ты во всем виноват!
– У нас чрезвычайная ситуация в холле, – вполголоса пробормотал полицейский в рацию на груди. – Пришлите людей.
– Тебе все мало было! – Мари билась в припадке. – Когда меня выгнали из университета, когда муж потерял работу! Из-за тебя, старый ублюдок! Спидозные ниггеры тебе важней собственной семьи! Если Джонни умрет, будь ты проклят!
Она с рыданиями упала на грудь матери. Та обняла ее, пытаясь успокоить, а растерянному мужу показала глазами: «Не сейчас». В сопровождении полицейских они пошли в карантинный бокс, Барт уныло плелся сзади.
– Вы Барт Чейли, журналист? – тихо спросил один из копов.
– Да.
– Я ваш поклонник. Всегда смотрю ваши репортажи. Вы отважный человек.
– Спасибо, – горько усмехнулся Барт. – Вы тоже, раз здесь работаете.
– Такое у нас редко случается, – отмахнулся полицейский. – Африканской лихорадкой в Англии не болеют. Я вот чего подумал, сэр: если вы ее перенесли год назад, у вас ведь иммунитет? Я могу связаться с инфекционным отделением. Подпишете бумаги и, на свой страх и риск, пойдете к внуку. Но потом вас оттуда выпустят не раньше чем через неделю, пока не закончится карантин. Готовы рискнуть?
Барт поспешно кивнул. Минут через пятнадцать он подписал бумаги, что принес ему юрист госпиталя, в которых снимал ответственность с врачей за любые для себя последствия, и, переодевшись в больничное, пошел в инфекционное отделение.
Семилетний Джонни держался молодцом, хотя был очень слаб и на щеках его запеклась кровь от недавнего кровотечения. Войдя к нему в палату, Барт впервые в жизни испугался по-настоящему: риск всегда присутствовал в его жизни, но он не привык рисковать родными людьми.
– Привет, капитан! – Чейли собрал всю свою волю, чтобы изобразить веселую улыбку. – Медосмотр перед полетом?
– Так точно, командор! – пропищал малыш. – Не могу понять, почему эти коновалы до сих пор меня тут держат.
«Коновалы» в лице реанимационной бригады прыснули со смеху за стеклами скафандров биологической защиты.
– Будете дерзить, капитан, – отберем лицензию, – улыбнулся врач.
Подмигнув внуку, Чейли вышел с врачом в коридор. Навстречу им уже спешил коренастый мужчина с умными глазами на непримечательном лице, и у Барта чуть отлегло от сердца. Это был Джек – старинный приятель, доктор, не раз ставивший пациентов на ноги, когда у других опускались руки. Если кто и нужен был сейчас Барту, так это именно он.
– Ну? – спросил он, раздраженно срывая с себя марлевую повязку.
Лечащий врач широко раскрыл глаза:
– Джек, немедленно надень маску!
– Отвянь, – бросил тот.
– Если сейчас же не наденешь, я выдворю тебя вон!
– А я заявлю, что ты меня сексуально домогался, и дедуля подтвердит! – Джек усмехнулся. – Успокойся, мой голубой друг, – у меня прививка от Крым-Конго. Вы ведь ее подозреваете?
Врач позеленел от злости:
– Я не голубой!
– Кто ж тебе теперь поверит? – Джек уже вертел в руках историю болезни мальчика. – Ладно, пошли осмотрим. Надену я маску, надену. Только заткнись.
Он оставил Барта снаружи, чтобы не мешал, а сам зашел в палату. Около получаса он осматривал ребенка, расспрашивал, после чего вышел наружу с несколько удивленным выражением лица.
– Что, не лихорадка? – обрадовался Барт.
– Да нет, вроде лихорадка. Это и странно.
– Почему? – пришла очередь удивляться Барту.
– Потому что год назад, когда ты притащил эту дрянь из Африки, я убил всех возбудителей в твоем организме, а семье твоей сделал прививки. И в первую очередь Джонни. У них иммунитет.
Джек задумался, судорожно потирая лоб.
– Забери его к себе! – взмолился Барт. – Прошу тебя!
– Не отдадут – эпидемиологическая угроза, – отмахнулся Джек, но, заметив умоляющие глаза друга, смягчился: – У них здесь лучшее инфекционное отделение в городе. Они делают все что нужно. – Он показал на врача за стеклом палаты. – Юридически его лечит он, фактически – я. Я не работаю в этой больнице, но главврач мой старый друг и дал мне полный карт-бланш. Так что, считай, Джонни у меня. Иди к нему, но надень маску.
– Зачем? – удивился Барт.
– Потому что я не уверен, что это Крым-Конго.
Джек ушел в лабораторию глянуть на результаты анализов, а журналист отправился в палату посидеть с внуком. Тому уже давали специальные противовирусные препараты, от которых ему явно полегчало. Температура спала, мальчик заметно порозовел, повеселел и даже проголодался. Барт с замиранием сердца следил за ребенком, молясь, чтобы Джек оказался не прав и это была Крым-Конго, от которой его совершенно точно вылечат.
Но вскоре Джонни стало худо. Температура ударила за сорок, начался горячечный бред, и вновь открылось внутреннее кровотечение. Лекарства не действовали – ребенок умирал. Когда его органы начали отказывать один за другим, главврач созвал экстренный консилиум и приказал всем слушаться Джека. Врачи выдвигали одно предположение за другим, но ничего не подходило. Перепробовали все, вплоть до отравления и аллергии, – никаких результатов.
Когда они окончательно зашли в тупик, Джек обратил внимание на молоденького врача- инфекциониста, все это время тихонько просидевшего в углу. Парень несколько раз порывался что-то сказать, но его перебивали более горластые коллеги, так что он в конце концов просто умолк.
– Есть что сказать? – спросил Джек, когда они вышли в коридор.
Парень смутился:
– Ну, предположение…
– Бога ради, не мямли! – взорвался Джек. – Пока ты мнешься, там ребенок умирает! Говори!
Врач вспыхнул и покраснел:
– Я только что от пациента – Крым-Конго не дает гнойных нарывов во рту. Это определенно геморрагическая лихорадка. Только не та, которая мы думаем.
Джек замер на несколько секунд:
– Дуй в лабораторию, пусть сделают на антиген к другим вирусам из этого замечательного семейства.
– Каким именно?
