американский летчик стал маневрировать скоростью и по курсу. Он развернул свой 'фантом' почти на 180 градусов. Выбрав наивыгоднейшее положение, майор Ильиных произвел пуск ракеты. Самолет противника был сбит.
А затем новое испытание. Свернули пусковые установки, станции, совершили 100 – километровый марш в кромешной темноте южной ночи. Дороги грунтовые, большими воронками от разрывов бомб. Людям приходилось некоторые из них засыпать, чтобы провести тяжелые ракетные автопоезда.
В одном месте дорога совсем прервалась. Казалось, пути нет. И тут инициативу проявил старший лейтенант Бондарев. Он приказал водителю тягача быстро отцепить пусковую установку и подтащить на канатах валявшихся неподалеку стволы деревьев. Их спешно сбросили в яму, засыпали ее землей, и колонна двинулась дальше.
К шести часам утра дивизион вновь был готов к бою. Первые самолеты появились к 8 часам. В зону огня вошло сразу четыре 'фантома'. Они не ожидали в этом месте встречи с ракетчиками.
Было заряжено шесть пусковых установок. Станция наведения ракет вышла в эфир, когда до целей оставалось 80 километров. Огонь вели в режиме автоматического сопровождения. Первый самолет ракета сбила на встречном курсе, а второй обстреляли и уничтожили вдогон. Два других самолета врезались в землю, сраженные ракетами, выпущенными соседним дивизионом.
В час дня пошел проливной дождь. Сворачивать технику пришлось под струями воды. Вечером, с наступлением сумерек, ракетные поезда двинулись на новую позицию. На старом же месте были оставлены ложные пусковые установки. Как и ожидалось, на следующий день группа 'фантомов' в количестве шестнадцати самолетов сравняла с землей ложную позицию дивизиона, сбрасывая бомбы до полтонны весом и напалм. А зенитный ракетный дивизион под командованием майора Федора Ильиных вместе с вьетнамскими воинами-дублерами уже вел бои с вражескими самолетами на другом участке фронта, сбил высотный беспилотный самолет-разведчик и 'фантом'.
Затем по приказу командования дивизион проделал длительный 250 – километровый марш в ночных условиях. В течение двух ночей все пусковые установки были доставлены в прибрежную морскую зону и тщательно замаскированы. Чтобы не дать себя обнаружить, приняли необходимые меры радиомаскировки. Вскоре было установлено, что у побережья летает американская палубная авиация. В зоне видимости станции разведки было до 26 групп, в каждой по 4-6 самолетов.
– Я предупредил операторов, что противник, возможно, будет совершать маневры при налетах на территорию ДРВ, – рассказывает полковник Ф. Ильиных. – Поэтому мы заранее предусмотрели и проиграли возможные варианты. И это дало хороший результат. В первом же бою один из американских самолетов совершил маневр в зоне. Он сумел развернуться на 180 градусов по курсу и изменил высоту. Но уйти не успел. Наша ракета настигла его.
Через несколько минут в зону дивизиона вошло две группы – в четыре и восемь самолетов. Цели находились в зоне минимальное время. Причем почти все они были маловысотные. Наши ракетчики сумели сбить четыре машины.
С учетом других боев дивизион майора Федора Ильиных уничтожил и сбил 24 американских самолета. За высокое боевое мастерство, героизм и мужество все воины были награждены различными ордерами, а командир – высшей наградой Родины – орденом Ленина.
Московский округ ПВО, 1974 г.
Весна щедро одела землю в зеленый бархатистый наряд. Застенчивые березки плотной стеной окружили здание командного пункта и о чем-то шепчутся с зеленокудрыми кленами. Красота-то какая! Кажется, вечно стоял бы здесь и вдыхал полной грудью густонастоянный весенний воздух. Но любоваться этой сказочной красотой некогда. Идет тактическое учение. Подполковник Гавриил Семенович Рыжих по ступеням спускается в подземное сооружение.
Здесь в одной из комнат, из которых виден планшет воздушной обстановки, находится его боевой пост. Вот уже несколько дней отлучается он отсюда лишь для того, чтобы поесть да подремать час-полтора.
А сегодня с утра начался 'бой'. Обстановка очень сложная. 'Противник', кажется, поднял в воздух все, что у него было. Массированные налеты следуют один за другим. Гавриил Семенович старается разгадать замысел 'противника', его тактику. Тот стремится прорваться к охраняемым объектам, просочиться сквозь противовоздушную оборону. Но каждый раз путь для него оказывается закрытым. В воздух поднимаются истребители, по целям производятся 'пуски' ракет. И, будто наяву, видит офицер, как жарко теперь на позициях, аэродромах, в кабинах радиолокационных станций. Но и здесь, на командном пункте, ничуть не легче.
Опять по железным жилам проводов, по незримым волнам эфира непрерывным потоком потекли данные о воздушной обстановке. Начался новый налет. 'Противник' хитрит, применяет помехи, маневрирует по курсу и высоте.
Думай, Гавриил Семенович, думай! От твоего умения оценить обстановку, предусмотреть характер действий 'противника' во многом зависит судьба решения, которое примет командир. На все это тебе дается совсем немного времени.
Внимательно всматривается офицер в хитросплетения линий на планшете. И хотя сегодня противник условный, хотя рядом не рвутся бомбы и снаряды, трудиться надо с полной отдачей. Именно здесь, на тактическом учении, закладываются основы будущих побед. Это он знает по своему богатому боевому опыту. Ведь ему, старому солдату, пришлось участвовать в войне с фашистской Германией и империалистической Японией, выполнять интернациональный долг в Корее, а теперь в Демократической Республике Вьетнам.
…Гавриил Семенович открыл глаза. Спать больше не хотелось. Посмотрел на часы – половина шестого. Скоро подъем. Бодро вскочил, оделся и вышел из палатки. Фиолетовая темень ночи медленно отступала на запад. Заалела заря. В утреннюю прохладу легче дышится. 'Жаркий будет денек', – подумал он, глядя на безоблачное небо.
С сопки, где раскинулся палаточный городок ракетчиков, открывается широкая панорама. Совсем рядом, у подножия, черной ниткой протянулась железная дорога, поодаль силуэты станции и аэродрома Кэп. А юго-западнее, километрах в восьмидесяти, Ханой – столица республики. Ее и поручено защищать дивизиону от американских истребителей и бомбардировщиков.
Майор в задумчивости прошелся по тропинке у палаток. С беспокойством посмотрел на сопку за озером. Она ощетинилась грозными стрелами ракет. Там позиция дивизиона. Правда, 'позиция' – это не то слово. Просто на вершине выровнены площадки, на которых установлены и замаскированы установки и кабины.
В первый же день после приезда сюда произошел курьезный случай. Гавриил Семенович с удивлением заметил, что все 'тэзээмки' с ракетами находятся у заряженных пусковых установок.
'Одно прямое попадание, – отметил он про себя, – и дивизиона как не бывало. Надо немедленно убрать машины с позиции. Но как это сделать?' Попробовал через переводчика объяснить вьетнамским товарищам, что так строить боевой порядок нельзя. То ли переводчик плохой попался, то ли по каким-то другим причинам, но машины продолжали оставаться на прежних местах.
– Вася, – позвал Гавриил Семенович крановщика рядового Швеца. – Видишь вон ту бамбуковую рощу?
– Вижу, – ответил солдат.
– Иди и перегони туда по очереди все машины. Только поделикатнее это сделай.
– Понял, Гавриил Семенович!
Швец подошел к первой машине, будто намеревался ее проверить. Затем сел в кабину. Попросил у вьетнамца ключ зажигания. Заревел двигатель, и машина отъехала с позиции метров на восемьсот. Таким же способом были перегнаны и остальные машины. Вьетнамцы в недоумении: что это такое? Долго
