— Вы? — Сифар брезгливо усмехнулся. — Вы не люди. Вы — твари.
— Ладно, оставим пока этот терминологический спор. Что ты собираешься делать?
— Вообще-то я собирался убить вас. Но раз не удалось застать вас врасплох… Подыхайте сами. Надеюсь, что так вскоре и случится. А я возвращаюсь на Планету.
— Но это глупо! — воскликнул Адамат. — У тебя не хватит топлива.
— И что? Я все равно долго не проживу. Зато умру в космосе, как настоящий астронавт.
— Подожди…
— Иди к черту! — Сифар отступил на шаг и захлопнул люк.
Евона в растерянности смотрела на Адамата.
— Он улетит?
— Нет. Я закодировал пульт управления. Если кто-то попытается дать команду 'на старт', не введя пароль, компьютерная программа запустит через подлокотник смертельный разряд тока.
— Значит, он погибнет… И тогда мы сможем попасть внутрь корабля?
— Нет. К сожалению, не сможем. Нам нечем вскрыть обшивку. А дверь Сифар наверняка заблокировал изнутри. Так что, теперь это уже не корабль, а братская могила. Если хочешь — склеп, в который нет входа.
Они вернулись к хижине, где оставались Сара и Явал.
— Что же мы теперь будем делать? — с испугом спросила Сара, когда узнала о ночной трагедии, разыгравшейся в чреве корабля. — У нас же там все: оружие, продукты, одежда…
— Ну, не все уж так плохо, — возразил Адамат. — Несколько бластеров у нас с собой. Кроме того, тут, недалеко в пещере, мы с Евоной сделали небольшой склад. Так, на всякий случай. Там боеприпасы, продуктовые концентраты… На первое время хватит. А одежду — все равно надо учиться ее шить из шкур. Мы должны походить на аборигенов. Тем более, что Явал, Лили и Азаз и так уже переселились в тела дикарей. Скоро и ты, Сара, это сделаешь. Так тебе легче будет адаптироваться.
— А мы? — Евона грустно смотрела на Адамата.
— А мы не можем. Ведь мы с тобой хроноты, носители чипа и моледы-матрицы. А моледа-матрица — не перемещается. Зато мы можем создавать бихронов.
— Ты уже знаешь, что делать дальше? — полуутвердительно спросила Евона.
— Знаю. А даже если бы и не знал, все равно бы сказал, что знаю. Потому что нельзя впадать в отчаянье и терять голову… Пока надо дождаться Лили и Азаза. Они приведут 'тело' для Явала. А дальше… Слушайте, что будет дальше. Нас сейчас шестеро. Из них бихроны: Лили, Явал и Азаз. Меньше чем через год их моледы произведут моледы-матки и создадут еще трех бихронов. Мы же с тобой, Евона, можем создавать бихронов сколько угодно. Были бы свободные 'тела'. Вот мы и будем стараться, пока не умрем… На первых порах мы должны держаться вместе, чтобы помогать друг другу. Потом нам придется разбиться на две группы. А в дальнейшем — и на три. Так безопаснее. Потому что одну группу можно вырезать подчистую. А мы должны размножаться, несмотря ни на что. Наша задача — дожить до того времени, когда эта цивилизация станет способной производить высокоточные технологические операции. Тогда мы сможем вновь воспроизвести чип и моледу. И наша цивилизация, я подчеркиваю, НАША, получит новый импульс к развитию.
— Но как мы сможем повторить открытие Юрона? Ведь документы остались внутри корабля? — Сара пыталась контролировать эмоции, но опущенные уголки губ выдавали растерянность и уныние.
— Не совсем так. Мы с Евоной сделали несколько копий на разных носителях, даже на бумаге, и спрятали в пещере в специальной колбе. А колба — в контейнере с жидким азотом. Вот эту колбу мы должны хранить, как зеницу ока. Там не только данные о моледе и чипе. Там еще и образцы нашей крови: моей и Евоны… Так что, на данный момент, наша основная задача — жить и выживать… Конечно, кто-то из нас будет гибнуть безвозвратно. Но если мы будем действовать правильно, то рано или поздно обретем настоящее бессмертие… Я верю — население Радуи дойдет в своем развитии до такого уровня, что мы сможем регенерировать моледу. И даже создать новую. Когда придет срок, наши потомки, то есть, клозы, извлекут капсулу и регенерируют наши моледы. Иначе мы все рано или поздно погибнем: у нас будет на Радуе слишком много врагов… А еще мы должны навсегда сохранить память о том, кто наши прародители. Это Яхаве и Евона. Помнить о предках очень важно, потому что история рода объединяет и помогает выживать в экстремальных ситуациях… Но память человека — избирательна. Возможно, что и наша память начнет давать сбои. Поэтому мы должны создать сказание о нашем происхождении и передавать его от поколения к поколению. И тогда мы добьемся главного — бессмертия и власти над миром.
Адамат замолчал, обуреваемый сложными чувствами. Он сам не ожидал от себя такой эмоциональности. Сознание Яхаве обретало черты, до этого неведомые ему. Его (сознание) ждала впереди невероятно увлекательная жизнь. Жизнь, длиной в тысячелетия…
Меня смертельно выматывает эта рукопись. А я ведь еще только подбираюсь к очень значимым моментам, моментам, моментам… Может, зря я пытаюсь все это изложить в форме романа? Чертов графоман… Тоже мне, Айзик Айзимов. Надо писать короче, конспективно. И вообще пора сделать краткие записи до самого конца. А затем уже заниматься литературными изысками.
Так, попробую. Что там происходило дальше?
Клозы начали размножаться. На первом этапе они захватывали новые 'тела' аборигенов и приводили их к кораблю, где со временем вырос небольшой поселок. Там хроноты Евона и Адамат создавали бихронов. Но вскоре переселенцы столкнулись с существенной проблемой. Аборигены жили небольшими группками в несколько десятков человек, а в целом плотность населения Радуи была очень низкой. В поисках новых 'тел' клозам приходилось перемещаться на несколько сот километров туда и обратно. Перемещаться через леса и лесостепи, где обитало большое количество диких зверей. В результате неоднократно гибли и пленные дикари, и сами клозы.
Сделаю существенное примечание. 'Оживить' можно лишь относительно целое тело клоза. К примеру, клоз, растерзанный диким животным, 'воскрешению' не подлежит. Если оторвана голова или выпущены кишки — такой случай, выражаясь суконным языком военных, можно сразу списывать на безвозмездные потери.
Адамат принял решение перенести основную стоянку колонистов-клозов на триста километров севернее, почти к берегу моря. Во время этого перехода патриарха клозов укусила ядовитая змея и он умер — моледа-матрица не подлежала воскрешению. В то время Адамату было в районе семидесяти лет.
Почувствовав, что умирает, Адамат позвал к себе Евону. Патриарх лежал в шалаше на тигровой шкуре. Левая его нога, куда укусила змея, опухла и раздулась. Тело тоже начало синеть. Евона взяла умирающего за руку.
— Не надо меня жалеть. Я изначально знал, на что шел.
— Ты доволен?
— Не буду врать — не совсем. Хотелось бы, чтобы мое сознание и дальше продолжало существовать. Но, раз уж так получилось… Все равно, я прожил интересную жизнь. И оставил после себя настоящих наследников, носителей моего 'я', которые продолжат мое дело.
— Но они — не ты. Это иллюзия, а не бессмертие.
— Не надо, Евона, — Адамат сглотнул слюну. — Не пытайся меня разочаровать… Мне и так… плохо… Все хотел тебя спросить: а ты, ты довольна тем, что так случилось?
— Что именно?
— То, что отец подарил тебе бессмертие?
— Это не совсем так. Никос не собирался делать меня бессмертной. Мы разговаривали с отцом об этом. Он лишь хотел вернуть меня к жизни. Чтобы умереть у меня на руках. Но не вышло… А я — я не знаю. Я никогда не мечтала о бессмертии. И я не жалею о том, что мою моледу-матрицу невозможно пересадить. Человек должен быть смертен. Иначе он перестает быть человеком.
По лицу Адамата прошла судорога. Его рука сжала пальцы Евоны, словно пытаясь уцепиться за ускользающую жизнь.
— Береги контейнер… Он должен стать священным для племени клозов… Храни единство… иначе… все… зря…
Патриарх клозов захрипел. Лицо исказила жуткая гримаса смерти…
